Секс и одинокий вампир - Кейти Макалистер

Мои щеки обдувал прохладный ветерок. Я решила, что уже достаточно долго пребываю в обморочном состоянии, и медленно приоткрыла веки.

– Боже, как я слаба! Я что, потеряла сознание?

Актриса из тебя никудышная.

Заткнись.

Я поправила сползшие на нос очки, но не спешила освобождаться из объятий Кристиана.

– Миссис Уайт? Что произошло? Почему мы в машине Кристиана?

– Ваш жених везет вас домой. Я тоже беспокоюсь, поэтому вызвалась вас проводить. Хотела убедиться, что сегодняшнее переутомление не скажется на вашем здоровье.

Черное роскошное авто Кристиана, за рулем которого сидел водитель по имени Филспотт, было достаточно ярко освещено, чтобы видеть, как расчетливо поблескивают глазки Гарды.

Я снова откинулась на грудь Кристиану и провела ладонью по лицу.

– Как мило с вашей стороны! Но я уверена, что вы могли бы найти лучшее применение вашему ценному времени.

– Ну что вы! – Она подарила мне улыбку, напоминавшую оскал акулы. – Теперь вы – часть моей элитной команды. Ваше здоровье – отнюдь не пустяк. Я переживаю за вас, как за родную.

Этого еще только не хватало! Я изобразила неубедительную улыбку.

Гарда нагнулась и стиснула мою руку. Я с трудом поборола желание вырвать руку из ее холодной ладони.

– Ваш жених считает, что причиной вашего недомогания послужил вызов сразу двух привидений. Вы помните, что произошло перед тем, как вы упали в обморок?

Я состроила задумчивую мину, как будто бы изо всех сил стараюсь что-то вспомнить.

– Нет. Я почувствовала странную слабость, а потом передо мной будто разверзлась темная бездна. Дальше я ничего не помню.

Непременно запишись на курсы актерского мастерства – пригодится, когда решишь в следующий раз рухнуть в обморок.

Тебе когда-нибудь давали локтем по почкам? Говорят, жутко больно. Смотри, дождешься.

Гарда состроила печальную физиономию.

– К сожалению, когда вы утратили сознание, вызванные вами призраки вернулись обратно в царство духов.

– Ой как жалко!

Кристиан незаметно ущипнул меня.

– То есть, я хочу сказать, очень жаль, что я выбрала такой неудачный момент, чтобы упасть в обморок. Я готова завтра вернуться в театр и снова попытать счастья.

– Увы, об этом не может быть и речи. Тебе нужно как следует отдохнуть, иначе ты можешь нанести непоправимый вред своему здоровью, возлюбленная моя.

Я обмерла.

Ты что, рехнулся?

Я же не сказал – «Возлюбленная с большой буквы».

Я расслабилась.

– Может, ты и прав, мой плюшевый зайка. Может, мне действительно необходима пара дней отдыха для подзарядки умственных батареек. Не сомневаюсь, что миссис Уайт будет только «за» – она ведь тоже не хочет, чтобы я лишилась дара.

Плюшевый зайка?

– Ну, разумеется! – Похоже, от Гарды не ускользнуло, что я поставила ее в зависимое положение. Нельзя сказать, чтобы ей это понравилось. Но не может же она требовать, чтобы я немедленно принималась за работу после того, как изображала такое участие! В свободные два дня нужно постараться разведать, чем именно занимается «КОГОТЬ».

Если пообещаешь никогда больше не называть меня плюшевым зайкой, я так и быть помогу тебе в твоих расследованиях.

Помогу? Так и быть?

Эта затея может оказаться опасной. Яне позволю, чтобы ты рисковала жизнью ради моего друга.

Что значит – не позволю?

Я почувствовала, как он мысленно вздохнул.

Я возьму свои слова обратно, если ты обещаешь не начинать никаких расследований без меня.

Я все обдумала и решила, что он может быть полезен.

По рукам.

Машина въехала в гараж Кристиана, который был размером с небольшой дом. Когда мы собирались на ужин, Кристиан сказал мне, что держит частного шофера только в Лондоне. И что в этом городе хронически не хватает парковочных мест. Похоже, Темным не везет с парковкой.

Кристиан помог мне выйти из машины, и мы направились по маленькой аллее к дому. Гарда следовала за нами по пятам. Я, задрав голову, разглядывала трехэтажный особняк.

Не жирно ли – иметь такой домик на одного?

Мне нужно много места. Я люблю бывать в уединении.

Не переживай, будет тебе и место, и уединение. Сейчас Гарда уйдет, а я отправлюсь в свою гостиницу…

Что ж, при необходимости можно сделать исключение из правил и потесниться.

Он приоткрыл дверь. Я покосилась на него: интересно, он имеет в виду то, что я думаю?

Он хотел подхватить меня в охапку и подняться со мной по лестнице, но я его остановила:

– Нет, сладкий мой пирожок, лучше уж я сама. Не спеша, шажок за шажком. Это пойдет мне только на пользу.

Ты, конечно, понимаешь, что такое обращение, как «сладкий пирожок» равносильно объявлению войны.

Я презрительно мысленно фыркнула – мне было интересно, получится ли это у меня сделать так, чтобы он почувствовал. Получилось.

– Как пожелаешь, о прелестный цветок лотоса. Но позволь взять тебя за руку: так будет спокойнее и мне, и миссис Уайт. Иначе мы будем волноваться: вдруг ты оступишься.

Слушай, ты никогда не задумывался о карьере политика? Ты прирожденный дипломат.

Гарда проследовала за нами в огромную залу, оформленную в изумрудном и темно-синем тонах. Почти всю комнату занимала массивная кровать с пологом. Она невольно приковывала взгляд. С минуту я смотрела на кровать и хлопала глазами: интересно, так ли она божественна на ощупь, как кажется?

Скоро сама узнаешь, – пронеслась у меня в голове мысль Кристиана.

Я проигнорировала это замечание и опустилась в кресло, обтянутое синим шелком.

– Большое спасибо, что проводили нас до дома, миссис Уайт. Теперь, когда я покинула здание театра, я чувствую себя значительно лучше. Меня ужасно интересуют исследования треста. Может, завтра встретимся, обсудим планы на будущее и мои предстоящие обязанности в вашей команде?

Улыбка Гарды не растопила ледяных кристаллов ее голубых глаз.

– Конечно же! Я буду в восторге. Позвоните по этому номеру, и моя секретарша скажет, во сколько вам явиться.

Она протянула мне визитку. Я растянула губы в улыбке. Кристиан вскинул бровь. Похоже, Гарда хотела что-то сказать, но передумала: наверно, испугалась, что мы раскусим ее притворство.

– Ну, в таком случае, я оставлю вас вдвоем. Отдыхайте.

– Не беспокойтесь, я позабочусь о том, чтобы моя тыковка провела ночь в постели, – заверил Гарду Кристиан до того сладеньким голосом, что смутился бы даже постельный полог.