Век Наполеона - Уильям Джеймс Дюрант

Наполеона — 74 000 человек и 266 орудий. У каждого из лидеров были генералы, которые заслужили — или должны были заслужить — место в истории: Принц Фридрих Брауншвейгский (сын герцога, проигравшего при Вальми и смертельно раненного при Ауэрштедте), Дёрнберг, Альтен, Кемпт, Сомерсет, Уксбридж, Хилл, Понсонби, Пиктон — все под началом Веллингтона, такого же жесткого, как его язык, и такого же гордого, как герцог. Добавьте Бюлова, Зиетена и Пирха под командованием Блюхера; а для французов — Нея, Груши, Вандамма, Жерара, Камбронна, Келлермана, Рейля, Лобау и Наполеона.

Он начал расплачиваться за то, что каждый месяц укладывался в несколько лет, за то, что питался и спаривался наспех, что жил в высоком напряжении на троне и на поле боя, а в последнее время еще и утешал свои печали едой. Шесть лет спустя посмертное обследование его органов выявит полдюжины болезней и отклонений. Теперь, при Ватерлоо, ему приходилось часами сидеть на лошади, страдая от геморроя;41 У него были камни в мочевом пузыре, и дизурия требовала частого и часто несвоевременного мочеиспускания; и, возможно, рак, который убил его и его отца, уже поглотил его.42 Эти заболевания истощили его силы, мужество, терпение и уверенность в себе. «Во мне больше не было чувства окончательного успеха….. Я чувствовал, что фортуна покидает меня».43 Тем не менее, предположительно для придания уверенности, он заверил своих встревоженных генералов: «Если мои приказы будут хорошо выполнены, мы будем спать сегодня ночью в Брюсселе».44

Его генералы видели ситуацию более ясно. Сульт советовал ему предложить Груши как можно скорее перебросить свои 30 000 человек на запад и присоединиться к атаке; вместо этого Наполеон позволил им потратить время и себя на преследование Блюхера на север до Вавра; предположительно, он надеялся, что если пруссаки повернут на запад, чтобы помочь Веллингтону, Груши нападет на их тыл. Веллингтон совершил, по мнению специалистов, не менее серьезную ошибку, оставив 17 000 своих людей под Брюсселем для защиты от фланговой атаки французов на жизненно важные подступы к морю.

В 11 часов утра Наполеон приказал своей армии начать атаку на вражеский центр, который был укомплектован стойкими шотландцами и англичанами. Ней вел атаку со всей своей прежней лихостью и отвагой, но англичане держались стойко. Из-за одного холма за другим скрытая артиллерия оптом разносила смерть среди ошеломленных французов. Около часа дня Наполеон со своего наблюдательного пункта, расположенного значительно юго-западнее, увидел далеко на востоке тучу войск, двигавшихся к месту сражения; пленный немец сказал ему, что это прусский корпус Бюлова, шедший на помощь Веллингтону. Наполеон послал батальон под командованием генерала Лобау, чтобы перехватить пруссаков, и отправил сообщение Груши, чтобы тот атаковал Бюлова и затем пришел на помощь основной французской армии против Веллингтона. Около 11:30 утра Груши, шедший на север между Гемблу и Вавром, услышал шум пушечной пальбы на западе. Генерал Жерар призвал его отказаться от преследования Блюхера и двинуться по пересеченной местности, чтобы присоединить свои 30 000 человек к наполеоновским. Груши настиг часть сил Блюхера, разбил ее, вошел в Вавр, обнаружил, что Блюхера больше нет, и отдохнул.

К этому времени, в 4 часа дня, битва при Ватерлоо достигла своего апогея: огромная толчея, люди убивали и были убиты, завоевывали или теряли стратегические позиции, сталкивались с мчащимися лошадьми, уворачивались от дюжины шпаг, падали и умирали в грязи. Тысячи людей дезертировали с обеих сторон; Веллингтон проводил часть своего времени верхом позади линии и запугивал дезертиров, возвращавшихся на свои посты. Ней возглавлял атаку за атакой; под его началом были убиты четыре лошади. Ближе к шести часам вечера он получил от Наполеона приказ захватить Ла-Сенте — Священный хеджероу. Ему это удалось, и он решил, что нашел брешь в последней линии Веллингтона. Он послал Наполеону запрос на дополнительную пехоту и двинулся вперед. Наполеон негодовал по поводу его безрассудного наступления, для которого нельзя было послать адекватную поддержку, не ослабив общий план; но, чувствуя, что «негодяю» нельзя позволить погибнуть, он приказал Келлерману идти на помощь Нею с 3000 кюирасиров. Когда командир последней британской линии попросил у Веллингтона подкрепления, герцог ответил, что у него их нет. Офицер, как говорят, ответил: «Хорошо, милорд; мы будем стоять до последнего человека».45 Когда казалось, что английская линия прорвется, часть французской кавалерии бросилась вперед, чтобы разделить победу. Английский офицер, полковник Гулд, заключил: «Боюсь, что все кончено».46 Ганноверский полк в этот момент дезертировал и бежал в Брюссель, крича всем: «Битва проиграна, французы наступают!»47

Но пруссаки наступали. Бюлов сломил сопротивление Лобау и быстро приближался к главному сражению; к нему подходили еще два прусских корпуса. Наполеон понял, что его последний шанс — разбить англичан до того, как пруссаки успеют вмешаться. Он призвал свою Старую гвардию следовать за ним в решающую атаку. Французский дезертир добрался до Веллингтона и предупредил его: «Гвардейцы будут у вас через полчаса». Примерно в это время британский стрелок заметил Наполеона. «Там Бонапарт, сэр», — сказал он. «Думаю, я смогу его достать. Могу ли я стрелять?» Герцог запретил ему: «Нет, нет, генералам, командующим армиями, есть чем заняться, кроме как стрелять друг в друга».48

Затем, когда французы уже думали, что одержали победу, до Наполеона, гвардейцев и Нея донесся крик, что пруссаки, 30 000 человек,49 атакуют французов, сеют ужас и беспорядок. Когда Ней снова атаковал, британская линия устояла, и Ней отступил. Веллингтон увидел свой шанс. Взобравшись на вершину склона, чтобы быть более заметным, он взмахнул шляпой в воздухе как сигнал к общему наступлению; барабаны и горны разнесли весть; 40 000 англичан, шотландцев, бельгийцев и немцев — справа, в центре и слева — перешли из обороны в наступление и понеслись вперед, не обращая внимания на жизнь. Моральный дух французов пошатнулся и рухнул, они обратились в бегство; даже Старая гвардия начала поворачивать своих лошадей назад. Наполеон выкрикивал приказы остановиться, но их не слышали в суматохе, а дым сражения, благодаря сгущающимся сумеркам, сделал его неразличимым в общей массе. Поддавшись этому внезапному плебисциту, он скомандовал отступление в формах, предписанных инструкцией по порядку, но у французов, атакованных спереди и с фланга подавляющим превосходством в численности, не было времени на дисциплинированные построения; «Sauve qui peut! Пусть каждый спасается, кто может!» — стало девизом, произнесенным или нет, разбитой армии, уже не солдат, а людей. Среди разгрома маршал Ней, слабый плотью и сердцем при Кватр-Брасе, герой героев при Ватерлоо,