Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности - Генри Каттнер

– Семьи – я имею в виду в особенности Уолтонов и Харкеров – не ударят открыто. Они не заходят быть связанными с вашей смертью. Они не боятся масс, потому что у масс нет организации. Вопрос о революции никогда не вставал, потому что для революции никогда не было причин. Семьи беспристрастны. Только в связи с такими делами, как этот колонизационный крестовый поход, может возникнуть такой вопрос, и – я надеюсь – этот вопрос для них опасен. Потому что впервые массы будут организованы, организованы вокруг идеи крестового похода. – Он искоса взглянул на Хейла. – У меня есть идея, как использовать это, но… – Сэм посмотрел на пыльный экран телевизора в стене, – пока я не могу объяснить ее.

– Хорошо, – Хейл говорил спокойно. Это вполне нормально, сказал себе Сэм, со внезапно убыстрившимся пульсом осознав впервые за все время, что для этого человека война – эта великолепная вещь из мертвого прошлого была семейной историей. Он видел убийства и сам убивал. Угроза смерти так знакома ему сейчас, что он смотрит ей в лицо спокойно. Сэм заново возненавидел его.

– Тем временем, – он заставлял себя говорить спокойно, – я собираюсь продать себя вам за идею крестового похода. Могу я говорить?

Хейл улыбнулся и кивнул.

– Перед нами проблема завоевания новообращенных. Нам нужны люди, занимающие ключевые позиции, и нужна рабочая сила. Первые дороги. Вторые… вы сможете защитить своих помощников?

– От любой опасности. Но не от скуки. И не от некоторых вещей, например, от лишайников – они могут пробраться в вентиляторы и съесть человека живьем. Некоторые клетки мутируют под влиянием ультрафиолетового излучения. О, это не просто приключение.

Значит, нам понадобится защита. Неудовлетворенные. Преуспевшие в технике и неудачники в личных делах.

– Что же вы предлагаете? – Лаконичный голос наполнял Сэма неосознанным возмущением. У него было подозрение, что этот человек знает большинство ответов, что он ведет Сэма за собой, частично чтобы испытать его, частично надеясь на свежие мысли, которые он потом сможет использовать для себя. И все же – под уверенностью, под всем огромным опытом иногда проявлялась такая наивность, что Сэм не терял надежды. В основе Хейл был крестоносцем. В основе он был самоотверженным и мечтательным. Даже миллион лет опыта – а не несколько столетий – никогда не дали бы ему того, с чем был рожден Сэм. Да, стоило попытаться…

– Конечно, нам нужны не просто неудачники, – продолжил он. – Нужно вспомнить, почему они недовольны. У вас были техники в старые дни, когда велись войны?

Хейл кивнул.

– Да, но за ними стояли традиции Вольных Товариществ.

– Мы начнем новую традицию. Не знаю, какую. Ad astra per aspera,[1] может быть. – Сэм задумался. – Можете ли вы просмотреть психозаписи и личные дела тех старых техников?

– Некоторые из них, должно быть, сохранились. Думаю, что смогу. Но зачем?

– Это понадобится позже, но я думаю, в этом ответ. Найдите факторы, способствовавшие их успеху. Используйте большие интеграторы. Это даст нам правильное уравнение. Потом определите факторы, которые создают неудовлетворенность современных техников. Неизвестное в успехе техников периода войны плюс эквивалент старой традиции. Отыщите тех, у кого сегодня есть этот X, и дайте им новую традицию.

Я займусь пропагандой и семантическими комментариями. Сейчас нам нужно правильно направить общественное мнение. Ключевое слово, знамя. У современных крестоносцев должны быть прекрасная пропаганда и реклама. Я дал вам решение проблемы техников, теперь относительно рабочей силы и финансовой поддержки. – Сэм взглянул на спокойное лицо бессмертного и отвел взгляд. Но продолжал.

_ Придется тщательно подбирать добровольцев. Не так уж много сильных людей осталось у человеческой расы. Но они не дрогнут при первой же опасности. Мы заставим каждого потенциального колониста пройти серию очень строгих тестов. Обманем их, если сможем. Одна серия ответов для публики, другая – для нас. Нельзя открыто отвергнуть человека из=за потенциальной трусости: остальные откажутся проходить тесты. Но мы должны знать.

– Ну что ж, неплохо – сказал Хейл. – А деньги.

– Много ли у вас есть?

Хейл пожал плечами.

– Ерунда. У нас есть плацдарм, мы расчистили башню Дум. Но потребуются настоящие деньги, чтобы хотя бы удержать ее.

– Создайте компанию и продавайте акции. Людям всегда нравится игра. Особенно, если они получают дивиденды. А нужные им дивиденды – это не только деньги. Слава. Возбуждение. Романтика, без которой они страдают.

– Смогут ли отвергнутые добровольцы покупать акции?

Сэм рассмеялся.

– Я нашел выход! Каждый пакет акций будет приносить дивиденды в виде возбуждения и сенсации. Каждый шаг колонистов будет показан по телевизору с прямым лучом к каждому приемнику каждого владельца акций.

Хейл бросил на него взгляд, в котором смешивались гнев и восхищение. Сэму показалось даже, что он уловил нечто вроде одобрения. Но ответ Хейла разочаровал его.

– Нет. Это обман. Колонизация – не развлечение для любителей острых ощущений. Я говорил вам: это тяжелая работа, а не романтика. Это не увеселение, а тяжелая, нудная работа.

– Но она может быть и увлекательной, – уверял его Сэм. – И должна быть. Придется идти на компромиссы. Люди платят за сенсацию. На них можно основать колонизации.

Хейл неодобрительно повел плечами.

– Мне это не нравится.

– Конечно, но это нужно сделать. Чисто теоретический вопрос – можно ли использовать что-нибудь сейчас из происходящего на поверхности?

После паузы Хейл сказал:

– Ну, у нас неприятности из-за ходячего растения – оно термофильное. Его привлекает температура тела. Конечно, рефрижераторные установки в наших джунглях остановили его. Его легко уничтожить, бросив термит или что-нибудь горячее. Оно тянется к жару и сгорает в пепел.

– На что оно похоже?

Хейл перешел к подробностям. Сэм сидел откинувшись, довольный.

– То, что нужно. Совершенно безопасно, но выглядит отвратительно, как дьявол. Это поможет нам не отпугнуть добровольцев с самого начала. Пусть ваши люди выключат рефрижераторы и начнут сражение с растениями, а в это время кто-нибудь должен стоять наготове с термитом, но не в поле зрения камеры. Мы сообщим, что растения прорвались, покажем все по телевизору подействует.

– Нет, – сказал Хейл.

– Крестовый поход начнется с сенсации, – заметил Сэм. Но не стал настаивать. Наоборот, он напомнил о том, что оба они будут мертвы через 36 часов, если ничего не придумают. Он видел мерцание на стенном экране. Пора было переходить к следующему вопросу повестки дня.