Истоки инквизиции в Испании XV века - Бенцион Нетаньяху

родном городе, то, к примеру, в Риме, там его историю выслушали бы наивысшие авторитеты, как церковные, так и светские, которые могли бы проверить его утверждения и установить истину? Зачем понадобилось ему уехать в Испанию? Не было ли это потому, что в Италии власти могли обнаружить ложь в его рассказах и многое другое о нем лично, вещи, которые не говорили бы в его пользу? Отсутствие конкретной связи с ее источником, с местом события и замешанными в ней людьми, совершенно очевидно, является той точкой, где эта история хромает. Возможно ли, что Эспина этого не заметил? Разумеется, он сообщает нам, что позаботился о том, чтобы рассказ этого человека, соответствующим образом подписанный, был помещен в францисканский монастырь Вальядолида «в память о совершенном ужасном преступлении». Но разве это все, что следовало сделать с таким свидетельством? В конце концов, мы имеем здесь дело с ужасающим обвинением, которое часто приводило в бешенство общественное мнение на Западе, и это было первым добровольным признанием еврея в его участии в ритуальном убийстве. Не было ли обязанностью Эспины и его друзей — епископа Луго, дьякона Сантьяго и других упомянутых высоких официальных лиц и сановников — послать это свидетельство в Геную и Рим для расследования? Со времени преступления прошло всего четыре года, и само собой разумеется, что, располагая сведениями об отце этого человека, знаменитом враче, и месте предполагаемого убийства, власти в Италии могли восстановить все фазы этого кошмарного обряда и привлечь к ответственности преступников. Наверняка стоило, даже было бы необходимо, привезти этого человека в Италию, а точнее — в Геную, на место преступления, чтобы он мог способствовать расследованию и быть неоспоримым свидетелем. Но ничего этого не было сделано. Не было даже попытки отомстить за кровь христианского ребенка и очистить Геную от ее кровожадных вампиров, не была использована очевидная возможность раз и навсегда доказать истину об этом обряде, который евреи упрямо отрицают, а многие христиане тоже воспринимают просто как легенду. Почему? Явно, что-то странное, нереальное, принадлежащее к миру фантазии было связано с этой историей, даже в глазах тех, кто в нее верил. Они оставили это там, где нашли, потому что хотели там оставить, они позволили мыльному пузырю парить в воздухе, так как наверняка боялись, что любое настоящее расследование быстро уничтожит его.

V

Описание кровавого обряда в Савойе не было, однако, кульминацией изображения евреев Эспиной, потому что он представляет евреев не просто убийцами христианских детей, но также и убийцами взрослых христиан всевозможными хитрыми и окольными путями, включая «лечение», которое еврейские врачи предлагают своим христианским пациентам («за каждого христианина, которого они вылечивают, они убивают пятьдесят других», — говорит он)[2530]. Но, по его мнению, убийство отдельных христиан никак не может удовлетворить дьявольскую ненависть евреев к христианам и утолить их ненасытную жажду христианской крови. И, таким образом, говорит Эспина, они устраивают заговор с целью смести с лица земли целые христианские общины, и их отнюдь не ужасает план уничтожения всего христианского мира.

У Эспины есть «доказательство», что попытки в этом направлении были уже сделаны. Во время «черной смерти», говорит он, было раскрыто, что «евреи отравили все колодцы в Германии, чтобы убить всех немцев в стране»[2531]. Способ раскрытия этого преступления не был секретом для Эспины. «Некоторые из них [т. е. евреев] сознались в этом под пыткой», а, как мы видели, признание под пыткой является для Эспины неоспоримым доказательством. Так что это уже не просто обвинение, в котором можно усомниться; это доказано судом и, следовательно, поднимает его до уровня несомненного факта, а приняв это обвинение как непреложную истину, он, естественно, принимает наказание как справедливое. «Ошеломленные таким чудовищным преступлением и опасаясь наличия таких предателей в своей среде, немцы жгли евреев по всей стране»[2532]. Для Эспины массовое уничтожение евреев выглядело разумным наказанием. Это был справедливый акт самообороны против смертельно опасных, непредсказуемых супостатов.

Но у Эспины было еще что сказать по поводу широкомасштабных преступных планов евреев. Для того чтобы провести эти планы в жизнь, — сказал он, — евреям пригодны самые недостойные средства, включая черную магию, в которой они особенно сведущи. Это, например, случилось во Франции. Исключительно изощренный в своей гнусности еврей составил план мщения христианам. Он подружился с палачом-христианином, который служил в управлении юстиции, и однажды попросил у него человеческое сердце, сказав, что ему это якобы нужно для изготовления лекарства, без которого нельзя вылечить некую болезнь. Он сказал также, что больной даст ему, еврею, двадцать золотых крон, если ему удастся вылечить его, и что половину этой суммы (и многие другие вещи) он даст своему другу палачу, если тот снабдит его необходимым сердцем.

По дружбе или из жадности, так или иначе мерзкий тип согласился на эти условия и пообещал еврею человеческое сердце. Затем он вынул сердце из тела христианина, который был повешен и четвертован. Передав сердце на хранение своей жене, он сказал, что ожидает получить за него десять крон от своего друга-еврея, с которым та была знакома. Так как она знала, что еврей был колдуном, она побранила мужа за его намерение. В ответ он обругал ее, сказав, что из-за нее потеряет деньги и другие блага, обещанные евреем. Наконец, по совету жены, было сделано следующее: они достали сердце свиньи и «под большим секретом» передали его еврею, получив за это десять золотых крон. Еврей использовал часть сердца для приготовления своего зелья, а остаток закопал в поле, веря, что закопал сердце христианина. Через несколько дней после этого множество свиней, домашних и диких, прибежали на это поле и вскоре стали нападать друг на друга. Их схватка была настолько яростной, что они в своем остервенении разорвали друг друга на куски, так что ни одна из свиней не осталась в живых. Когда король Франции услышал об этом происшествии, еврей был схвачен, и стало ясно, что то, что произошло со свиньями, случилось бы и с христианами этой провинции, будь там похоронено сердце христианина, а не свиньи. По этой причине все евреи этой провинции были убиты по приказу короля[2533].

Эспина не сомневался в правдивости этой истории или какой-либо ее самой невероятной и дикой части. Он не сомневался потому, что «часто» слышал об этом от «многих» людей — людей, которых он считал «заслуживающими доверия», — и потому, что сам твердо верил в существование и эффективность оккультных сил. Не сомневался он и в том, что евреи, дети