Совершенно секретно - Александр Бирюк

Вообще-то вся эта история не стоила бы и выеденного яйца, если бы не оказалось, что у сержанта Дэнлапа имеется более реальный прототип. Этот прототип также был курьером в американской секретной организации, но только это было не АНБ, а ЦРУ, и продавал он секреты своего ведомства не разведке иного государства, а некоторым гражданам собственной страны, которые полученные секреты во вред Америке обращать и не собирались. Историю эту рассказал в 1993 году бывший фэбээровец Карл Лонро журналисту чехословацкого журнала “Синтез М”, и хотя эту историю за чистую монету также принимать вовсе не обязательно, но она вполне может явиться замечательным ключом к объяснению “тайны предательства сержанта Дэнлапа”, которую так долго, но безрезультатно для прояснения истины смакуют всякие певцы “шпионской романтики” во всем мире. Вот эта история.

Глава 3. Триумф Терезы Бинг

…Сержант Джек Бинг был точно таким же “средним американцем”, как и рассмотренный нами Дэнлап, и разница между этими практически одинаковыми “литературными персонажами” прослеживается даже во многочисленных мелочах. Бинг попал в разведку во время второй мировой войны, когда в нее набирали людей тысячами и без всякого, так сказать, разбору. Нашему герою довелось поучаствовать в одной-единственной операции, за которую он получил правительственную награду — наличие этой награды и позволило впоследствии Бингу занять место, благодаря которому ему и удалось сыграть свою роль в событиях, которые будут описаны ниже. В самом начале 1945 года Бинг, неплохо владевший немецким языком, был заброшен с группой десантников во вражеский тыл с заданием предотвратить взрыв моста через реку Сохо в Бельгии, и отряду удалось это сделать только благодаря тому, что Бинг сумел сагитировать молодого немецкого солдата из подрывной команды, которому жутко не хотелось воевать…

После возвращения в тыл Бинг был направлен в штаб армии, где и проработал до самого конца войны переводчиком. Затем он кочевал с одной канцелярской должности на другую, вернулся в Америку, пережил и роспуск УСС,[233] и недолгую деятельность ЦРГ,[234] пока наконец не стал курьером в сан-францисском отделении ЦРУ, где разносил всякие документы по кабинетам своих начальников и в другие родственные ведомства. В 1953 году, когда главой ЦРУ стал один из основателей этой шпионской организации, знаменитый Аллен Даллес, Бинг был в неприметном здании на Кросс-парк-стрит уже почти своим человеком.

Надо сказать, что в те годы работа в ЦРУ была не особо хлебным местом — Бинг за свою скромную работу и получал соответственно, всего 90 долларов в неделю, а приработков на курьерском поприще не было никаких, и даже не предвиделось. По счастью, он женился на девушке, которая вскоре стала весьма известным в Сан-Франциско адвокатом, и зарабатывала прилично для того, чтобы содержать не только своего не хватающего с неба звезд мужа, но и целое поместье в Лунной Долине стоимостью 50 тысяч долларов.

…Шли годы, служба Бинга и его семейная жизнь не претерпевали никаких существенных изменений. Правда, вскоре он стал отцом двоих сыновей, но за это время прибавка к его жалованью составила всего 20 долларов, и тем не менее производством карьеры он озабочен не был, так как ему и так было хорошо. Жена Бинга тогда успешно делала свою карьеру, у нее появилась своя клиентура из числа состоятельных семейств Сан-Франциско, и хотя она в основном занималась гражданскими делами — разводами, наследствами и прочими подобными вещами, — популярность ее росла, как говорится, не по дням, а по часам. То, что ее супруг работал в ЦРУ, придавало ей дополнительный вес в обществе, а то, что он был простым курьером, никого не смущало, потому что согласно устоявшемуся в среде обывателей стереотипу даже курьер, работающий в разведке, стоил десятка генералов и адмиралов, заседающих в Пентагоне. Так бы и тянулась эта идиллия для семейства Бингов и самого Джека Бинга в первую очередь сколь угодно долго, если бы его жена Тереза не взялась за первое в ее карьере уголовное дело.

…Дело касалось банального убийства на почве ревности, но так как убийцей был богатый человек, оно сулило некоторое оживление для прессы и существенное развлечение для калифорнийских обывателей. На первый взгляд это дело было абсолютно проигрышным для защитника убийцы — жены Бинга, следствие собрало исчерпывающие материалы, подтверждавшие стопроцентную виновность владельца автомобильной компании Джеймса Оверри, но в результате суд вынес оправдательный приговор. Несколько самых главных свидетелей обвинения вдруг один за другим начали менять свои показания в пользу Оверри, и дело лопнуло. Настоящего убийцу тоже так и не нашли, но популярность Терезы Бинг выросла многократно. Ее жаждали заполучить в адвокаты все, кто этого еще не сделал, но за следующее уголовное дело она взялась только полтора года спустя.

Зимой 1960 года Тереза Бинг довела до победного конца процесс, в котором в качестве обвиняемого фигурировал магнат, замешанный в убийстве своего конкурента. Дело также казалось на первый взгляд безнадежным — некий Сидней Джонсон, хозяин большого консервного завода в пригороде Сан-Франциско в припадке ярости выстрелил в своего более удачливого в области производства рыбного фарша соперника — Гая Ринга — когда тот неосторожно заявился к нему в офис с чересчур наглыми, на взгляд обвиняемого, требованиями вымогательского характера: незадолго до этого Джонсон взял в банке большую ссуду для расширения производства, но благодаря проискам этого Ринга, владевшего аналогичными предприятиями возле Сан-Франциско, потерпел фиаско — на эту субсидию позарился Ринг, то есть он самым натуральным образом вознамерился присвоить себе плоды почти трехмесячного труда Джонсона. У Джонсона сдали нервы, и в результате он очутился за решеткой, потому что хоть свидетелей рокового выстрела не было, но тяжело раненый Ринг все же смог унести ноги и скончался в одной из сан-францисских больниц, пообщавшись перед этим с полицейскими.

Джонсон, однако, отрицал свою причастность к убийству конкурента, несмотря на то, что ему не верил никто, включая и собственную жену, которую он также пытался убедить в своей невиновности. Слишком многие видели входящего к Джонсону Ринга, слишком многие слышали выстрел, да и сам Ринг постарался перед смертью так очернить несговорчивого конкурента, что Джонсону не оставалось больше ничего иного, как самому застрелиться из того же пистолета. Однако Джонсон этого не сделал, а обратился прямиком к Терезе Бинг, хотя та отвергала всякие приглашения к участию в менее безнадежных уголовных делах полтора года, и та, к удивлению многих, согласилась защитить Джонсона от обвинения.

Три месяца спустя Сидней Джонсон был объявлен непричастным к убийству Гая Ринга, и не помогли никакие маневры его недругов, поспешивших строчить жалобы в высшие инстанции. Недруги же самой Терезы Бинг заявили, что она, используя капиталы хозяина консервной фабрики, подкупила всех кого можно, вплоть до самого судьи, но тщательная проверка, проведенная ФБР, развеяла эти обвинения как дым от костра. Впервые всерьез заговорили о “неземном даре” адвоката, сумевшего дважды доказать недоказуемое, но за следующее уголовное дело жена Бинга взялась только через три года.

1963 год. Америка пережила страшный удар — злодейское убийство неизвестными злоумышленниками своего горячо любимого президента Джона Кеннеди. К концу года страсти по этому поводу стали стихать, и тут жене цэрэушника Бинга подвернулось новое уголовное дело. И опять это было убийство, и опять обвинение имело все основания отправить обвиняемого на электрический стул. Однако эти основания на этот раз были гораздо более вескими, чем в прошлых случаях, потому что убийца был взят с поличным — он застрелил любовника своей жены в присутствии многочисленных свидетелей прямо на званом вечере, устроенном убитым в день рождения своей дочери. Оба действующих лица принадлежали к высшим сферам Сан-Франциско — убийца был популярным ведущим крупной калифорнийской телекомпании, его жертва — хозяином большой процветающей киностудии в Голливуде.

…Ведущий телестудии, некий Карл Винс, явился на торжества, на которых хозяином был киношник Рэй Скарбек, застрелил его, что называется, при массовом стечении народа, в упор, затем, воспользовавшись замешательством от произведенного им действия, успел скрыться. После этого он, как ни в чем не бывало, отправился домой и улегся спать, сообщив жене, что допоздна задержался на работе. Полиция вынула Винса из постели, если так можно выразиться, тепленьким, но этот наглец на допросах вздумал утверждать, что абсолютно непричастен к развернувшимся незадолго до этого событиям в доме Скарбека. Конечно, все улики были против него — в момент убийства Скарбека Винса на работе никто не видел, и даже если почти полсотни свидетелей перепутали Винса с кем-то другим, то на фотографиях, сделанных приглашенным на торжества фотографом, не узнать Винса мог бы только слепой. Когда Тереза Бинг объявила, что берется доказать невиновность Винса, ее тут же посчитали сумасшедшей, причем даже те, кто прежде твердил о ее “неземном даре”.