Человечество: История. Религия. Культура Древний Рим - Константин Владиславович Рыжов

Юлиана в Паризии и провозгласили его августом. Юлиан упорно сопротивлялся настояниям всей толпы: он то выказывал негодование, то простирал руки, моля и заклиная, чтобы они не совершали недостойного дела, но наконец должен был уступить. Его поставили на щит и, за неимением диадемы, возложили на голову цепь, которую сорвал себя один из знаменосцев. Извещая о своем избрании, Юлиан отправил Констанцию два письма: в одном, официальном, не было ничего вызывающего или оскорбительного. Но другое, личное, содержало в себе порицания и едкие нападки.

До конца года он в четвертый раз переправился через Рейн и напал на аттуарийских франков, которые совершали дерзкие набеги на окраины Галлии. Франки не ждали от римлян такой стремительности, и поэтому победа досталась Юлиану без труда, множество народа было перебито или взято в плен. Уцелевшие просили мира, и император предоставил им мир на таких условиях, какие счел подходящими. (Марцеллин: 20; 4,8,10).

Желая расположить к себе всех без исключения, Юлиан притворялся, что привержен к христианскому культу, от которого втайне давно отошел. Он отдавался – о чем знали немногие посвященные в его секреты, – авгуриям и соблюдал все то, что всегда чтили поклоняющиеся богам. А чтобы сохранить это пока в тайне, он в праздник Рождества посетил в Виенне церковь и вышел из нее лишь по окончании службы.

С наступлением весны 361 г. Юлиан повел свою армию из Галлии к берегам Дуная. По пути он узнал о смерти Констанция, быстро проехал через Фракию и вступил в Константинополь. (Марцеллин: 21; 2,8,12). Утвердившись в столице, он изгнал и казнил некоторых приближенных Констанция и сильно сократил придворный штат, уволив многих слуг, поваров и брадобреев, получавших при прежнем императоре огромные деньги за свое ремесло. Мера эта была необходимая и своевременная, но современники жаловались, что император одним эдиктом превратил Константинопольский дворец в пустыню. Даже в столице Юлиан сохранил тот аскетический образ жизни, к какому он привык в походах. Трапеза его была настолько проста, что состояла из одних овощей. Во всю жизнь он не знал ни одной женщины, кроме своей жены. Все его время было посвящено неутомимой деятельности. Днем он был занят решением государственных вопросы, давал аудиенции, диктовал письма; вечером удалялся в библиотеку и обращался к трудам другого рода. За время своего короткого правления он успел написать несколько объемистых сочинений, кроме того после него остались некоторые из его речей и тщательно обработанное сочинение против христианской религии. За всеми этими занятиями он забывал о благопристойности своего вида. Юлиан сам признавался в одном из писем, что ногти на его руках часто не стрижены, а пальцы в чернилах. В бороде его, которую он по примеру всех философов нежно лелеял, гнездилось множество насекомых. В обращении он был очень прост и старался подражать добродетелям первых принцепсов. Хотя он и носил диадему, однако отказался от титула господина. Вновь избранных консулов он приветствовал стоя, а потом проводил пешком. Он часто посещал заседания константинопольского сената и выступал здесь с речами. Все эти забытые проявления республиканских традиций вызывали неизменное удивление современников. (Гиббон: 22).

Точно также заботился Юлиан о возрождении древней религии. Он издал ясные указы, разрешавшие открыть храмы, приносить жертвы и восстанавливать культы старых богов. Чтобы придать большую силу своим распоряжениям, он созвал во дворец пребывавших в раздоре между собой христианских епископов вместе с народом, раздираемым ересями, и дружественно увещевал их, чтобы они предали забвению свои распри и каждый, беспрепятственно и не навлекая на себя опасности, отправлял свою религию. Он выставлял этот пункт с тем большей настойчивостью в расчете, что когда свобода увеличит раздоры и несогласия, можно будет не опасаться единодушного настроения черни. Он знал по опыту, что дикие звери не проявляют такой ярости к людям, как большинство христиан в своих разномыслиях. Вместе с тем он запретил учительскую деятельность риторам и грамматикам христианского вероисповедания.

Из Константинополя Юлиан переехал в Антиохию и здесь стал готовиться к походу против персов. Много времени отдавал он и служению богам. Языческие религиозные церемонии были восстановлены с невиданным раньше размахом: в иной день закалывалось по сто быков, и без счета приносился в жертву разнообразный скот и белые птицы. Выставляя напоказ свое усердие, император сам подносил вместо жрецов священную утварь и совершал моления, окруженный толпой женщин. Гонений против христиан он не начинал, но когда вдруг сгорел храм Аполлона Дафнейского, Юлиан заподозрил христиан в поджоге и закрыл самую большую церковь в Антиохии. (Марцеллин: 22; 3–5,9-10,12–14).

В 363 г. во главе большой армии Юлиан выступил из Сирии в Месопотамию и переправился через Евфрат. (Марцеллин: 23; 2). Двигаясь вдоль реки, римляне вступили в Ассирию и заняли здесь одну за другой несколько крепостей. Некоторые из них были покинуты жителями, другие – сдались после правильной осады. Особенно упорно защищался гарнизон Майозамальхи. Преодолев все препятствия, Юлиан подошел к персидской столице Ктесифону и разбил у его стен большое войско. Однако осмотрев укрепления города, он отказался от мысли о его осаде и после разорения и опустошения страны повел армию к Кордуэну. (Марцеллин: 24; 1–2,4,6,8). В Маранге римляне разбили еще одну армию, пытавшуюся заслонить им дорогу. Однако после этого их стал донимать в опустошенной стране голод. Юлиан велел раздать солдатам все запасы, заготовленные для царского стола. Стараясь разделить с ними все трудности, он часто без всякой необходимости подвергал себя опасности. Узнав однажды, что персы напали на один из римских отрядов и теснят его, он, не одев панциря, с одним только щитом поспешил на помощь. В разгоревшемся сражении кто-то из персов метнул в императора копье, которое пробило ребра и застряло в нижней части печени. Умирающего Юлиана перенесли в палатку, и здесь он скончался короткое время спустя. Марцеллин пишет, что до самого конца он сохранял исключительную твердость и вел беседу с философами Максимом и Приском о высоких свойствах человеческого духа. (Марцеллин:25; 1–3).

Доминат Иовиана

Иовиан, сын известного комита Варрониана, во время восточного похода императора Юлиана был командиром доместиков. После того, как Юлиан был смертельно ранен и скончался в своей палатке, командиры легионов собрались, чтобы выбрать нового императора. Пока между ними шли споры несколько горячих голов провозгласили Августом Иовиана и облекли его в императорские одежды. Тотчас после его избрания возобновилось трудное отступление римского войска. Персы упорно преследовали его, наседали со всех сторон и постоянно атаковали. Наконец, прижатые к Тигру, римляне оказались в очень тяжелом положении: солдаты были утомлены беспрерывными боями, а провиант подошел к концу. В этой крайности