Сборник "Круг Земель" - Александр Зорич

– Я согласен, – ответил Кальт мгновенно. – В самом деле, Неферналламу уже лет тридцать как пора заняться огородничеством.

ГЛАВА 15

ВОСТОЧНЫЙ ПОХОД

1

Все было всерьез. Потому что все не на шутку перепугались.

Когда бесплодные черные острова стали появляться повсеместно, увеличиваясь в размерах не по дням, а по часам, загораживая выходы из гаваней, образуя мели, соединяя то, что ранее было разделено, даже скептически настроенные Хевры сказала Торвенту «да».

Когда море обуяли неслыханной силы шторма, не прекращавшиеся неделями, а на небе появилась бордовая звезда Тайа-Ароан величиной в пол-луны, даже Ганантахониоры, с недавних пор предпочитавшие поглядывать на драки соседей со стороны, изредка помогая деньгами то одним, то другим, сказали «мы согласны на все».

А когда в страшных снах, навещавших неспокойные головы Сильнейших Семи Домов, заревели ветры Бездны Края Мира, а наблюдать за соперничеством двух лун на небосводе больше никому не хватало храбрости, все Семь Домов собрались в Реме Великолепном для Великой Клятвы.

Собрались, чтобы выступить на Сармонтазару.

2

Церемонией верховодил Горхла, в то время как император Торвент, сидя на небольшом возвышении, посматривал на собравшихся Хозяев Домов сквозь кисею церемониального веера.

Многим присутствующим казалось, что цепкие пальцы Торвента прощупывают сейчас все закоулки их черепов, а его красные глаза рассматривают сокровенные чуланы их душ, вытаскивая на свет плетения потайных мыслей.

Мало кому это нравилось, но никто не возражал. Не то время, чтобы возражать.

Сначала Хозяева Домов поклялись в верности друг другу. Поклялись своим посмертием и восхождением к Намарну – самой страшной клятвой, из всех, какую только способны произносить человеческие уста.

Затем Тарен Меченый и Герфегест – непримиримые враги после наг-нараонской бойни – привселюдно облобызались и попросили друг у друга прощения через церемонию целования перстней.

Их примеру последовали смутьяны помельче – все те, кто вел пограничные споры и никак не мог взаимовыгодно переженить свое прижитое второпях потомство. Вопреки обыкновению, никто не шипел и не становился в позы – все понимали, что междоусобная вражда, буде она продлится еще хоть один день, сотрет Синий Алустрал с лица земли. Вместе со всеми спорными границами и неженатым потомством.

– Мы должны сделать с Сармонтазарой то, что Октанг Урайн задумал сделать с нами, – сказал наконец Торвент, когда круг так называемых «малых клятв» был завершен. – Сейчас в наших рядах единство. И этим мы сильны. Никогда за всю историю Алустрала Семь Благородных Домов не объединялись против чужаков. Но за всю историю не было среди чужаков столь истового исчадия Хуммера. Дабы ему не внести раскол в наши ряды, нам нужно помнить несколько правил, которые с сегодняшнего дня станут для всех нас законом. Иначе нам не выжить. И уж тем более – не победить.

Торвент Мудрый сделал паузу и бросил на каждого из Хозяев испытующий, властный взгляд.

– Вы хотите знать каковы эти правила? Тогда пусть ваша кровь смешается с моей.

Хозяева извлекли из ножен кинжалы и сделали надрезы на своих запястьях. Алая капель застучала по мозаичному полу.

– Во-первых, с той минуты, как мы войдем в Пояс Усопших, все законы Синего Алустрала, касающиеся военного времени, перестают действовать. Я, император, разрешаю вам и вашим солдатам делать все, что может принести пользу нашему делу. Забудьте словосочетание «чрезмерная жестокость». Отныне и до того дня, пока не падет Орин, ни одному из вас жестокость не должна казаться «чрезмерной» .

– Теперь во-вторых. – продолжил Торвент, – Многие из нас владеют Танцем, многие Путем, многие – магиями первой и второй ступени. Все мы знаем, сколь опасны некоторые из них и какая кара полагается нарушителям запретов. Я, император, разрешаю использовать в землях Сармонтазары все, на что способны вы и ваши мудрые советники. Здесь нет больше места для сострадательного и праведного, ибо мир стоит перед угрозой уничтожения.

– И, наконец, в-третьих. Не верьте никому и ничему. Любой человек Сармонтазары отныне враг и только враг. Союзнические договоры с народами Сармонтазары отныне не существует для нас. Люди Сармонтазары, бывшие нашими друзьями, поставили нас перед ледяными ветрами Бездны Края Мира, проявив тупость и малодушие. Они заронили в мироздание семя зла, которое грозит уничтожить и Синий Алустрал, и само имя нашей земли. Если это сделали друзья, что же говорить о тех, кого мы называем врагами?

Торвент надрезал свое запястье и смешал кровь кровью Герфегеста, мрачно смотревшего в пол – это к нему обращался Торвент, говоря о «союзнических договорах». Затем император проделал то же самое с главами Домов Пелнов, Лорчей, Эльм-Оров, Хевров, Ганантахониоров, и Орнумхониоров…

– Пощады не будет! – прогремели восемь глоток. Губы Хозяев устремились к кровоточащим ранам, дабы вдосталь испить из них во имя своего дела.

– Все правильно, – удовлетворенно кивнул карлик Горхла, надзиравший над тем, чтобы церемониал был соблюден полностью.

3

Файеланты Семи Домов держали курс на Старый Порт Калладир.

Лучшие кормчие вели флагманы. Лучшие воины угрюмо помалкивали на палубах. В Алустрале оставались только старики и женщины с малыми детьми. Девы, обученные воинскому делу, тоже были там. В Алустрале не оставалось никого, кто способен был держать в руках оружие. Впрочем, в Алустрале больше незачем держать в руках оружие – междоусобия прекратились и Семь Благородных Домов впервые за всю историю и официально, и фактически находились в состоянии полнейшего, безоговорочного мира. Долго ли он продлится? Сейчас это никого не интересовало.

Но даже лучшим кормчим приходилось нелегко, поскольку флот приходилось вести сквозь шторм. Даже четырехъярусные файеланты болтались на волнах, словно дынные корки. Не говоря уж о кораблях поменьше.

Они очень торопились – Торвент знал: если они не опередят Урайна и не нападут первыми, собрав все силы для отчаянного рывка через Пояс Усопших и Хелтанские горы, в Алустрал войдут грюты, варанцы и шлемоблещущие стердогасты Ре-Тара. Двести тысяч воинов, собранных в единый кулак волей Октанга Урайна. И тогда остановить их будет уже невозможно.