Спецслужбы России за 1000 лет - Сергей Чуркин

Подразделение Карельской егерской бригады

В 1932 г. руководителем Центральной военно-политической школы ИККИ назначается поляк К. Сверчевский (псевдоним Вальтер)[994]. В 1924–1936 гг. только в этой школе прошли обучение свыше 500 человек. Школа имела самые тесные контакты с РУ РККА, в рамках которого существовал засекреченный даже от аппарата РУ спецотдел под руководством М. Ф. Сахновской[995]. И. Г. Старинов вспоминал: «В этот период [1933 г.] я работал в Москве в отделе Мирры Сахновской. Это была опытная, энергичная, мужественная женщина, награжденная в числе первых орденом Красного Знамени. За тот сравнительно небольшой промежуток времени мне удалось подготовить две группы китайцев и ознакомить партийное руководство некоторых зарубежных стран – Пальмиро Тольятти, Вильгельма Пика, Александра Завадского и других – с применением минной техники»[996].

Наряду с подготовкой кадров проходили полномасштабные учения: осенью 1932 г. под Ленинградом на общевойсковых учениях работали около 500 выпускников партизанских спецшкол из Белорусского, Ленинградского и Украинского военных округов. Партизаны (диверсанты) были в гражданской одежде, вооружены японскими карабинами, учебными гранатами и минами. В ходе учений они проникали через «линию фронта» пешим порядком и по воздуху. Было проведено несколько успешных нападений из засад. Налеты на штабы «противника» оказались неудачными – охрана бдительности не теряла. Диверсионные группы действовали на коммуникациях «противника» эффективно. О своем участии в этих учениях Старинов писал:

«На маневрах в ЛВО осенью 1932 года перед нами, партизанами, ставились в качестве главной задачи захват штабов и разрушение транспортных средств „врага“. Я, конечно, не упустил случая и добился разрешения устроить „крушение“ поездов с применением замыкателей и взрывателей.

Участок, отведенный для наших операций, тщательно охранялся. Охрана „противника“ успешно срывала нападения на железнодорожные станции и крупные мосты, но обеспечить безопасность движения поездов она все же не смогла. На десятикилометровом отрезке железнодорожного пути партизаны-минеры установили десять мин. Девять из них сработали очень эффектно под учебными составами. А вот с десятой получился конфуз. Мы не успели снять ее до начала нормального пассажирского движения, и она грохнула под пригородным поездом»[997].

В том же году под Москвой, в Бронницах, прошли секретные маневры войск НКВД с участием комсостава партизанских соединений и партизан-парашютистов под командованием С. А. Ваупшасова. Роль условного противника выполняли бойцы Дивизии особого назначения ОГПУ, курсанты Высшей пограничной школы, а также ряда академий и училищ Московского военного округа. В 1933 г. в ходе командно-штабных учений под Киевом оценивались возможности скоординированных действий диверсионных отрядов и авиации. По итогам учений сделан вывод, что заранее подготовленные подразделения при надлежащем управлении из единого центра в состоянии парализовать все коммуникации «противника» на территории Белоруссии и Украины.

В январе 1934 г. начальник Штаба РККА А. И. Егоров[998] издал директиву, предписывавшую создание штатных диверсионных подразделений в Красной армии. В целях секретности такие подразделения создавались при дивизионных саперных батальонах и именовались саперно-маскировочными взводами. Формирование и обучение было настолько секретным, что о их существовании даже в IV (Разведывательном) Управлении РККА было известно очень ограниченному кругу лиц. Так, после Великой Отечественной войны полковнику Н. К. Патрахальцеву[999] с огромными сложностями пришлось доказывать, что он формировал диверсионное подразделение и командовал им.

«В моем личном деле указано, что в 1935 и 1936 годах я был по приказу НКО командиром взвода и командиром роты отдельного саперного батальона 51-й стрелковой дивизии.

В действительности я не был на этих должностях, а командовал так называемым саперно-маскировочным взводом, созданным IV Управлением РКК (Разведуправление). Мое назначение командиром взвода, роты и само название „сапмасквзвод“ являлось прикрытием для выполнения спецзадач IV Управления РКК и 4-го отдела штаба Киевского особого военного округа. <…> В подтверждение изложенного можно проверить в архиве 2-го Главного управления.

Так, в архивном деле № 2648 „Общие директивы и переписка с Генштабом“, листы 38–48, 73 и 81, подробно говорится о создании в IV Управлении РККА разведподразделений, с целью прикрытия названных „сапмасквзвод“, в которых готовились люди для выполнения особых диверсионных задач.

В архивном деле № 5956 дело № 2 Киевского особого военного округа на стр. 105 и 109 имеется приказ о моей работе в „сапмасквзводе“»[1000].

Личный состав армейского спецназа отбирался из бойцов, прослуживших не менее двух лет и имевших соответствующие данные, после тщательной проверки органами госбезопасности. Обучение диверсантов велось по самым высоким стандартам физической и специальной подготовки того времени. После прохождения службы в составе взвода диверсанты увольнялись и компактно расселялись вдоль границы. Эти подразделения имели двойное назначение: могли действовать в наступлении и в обороне, в составе взвода и малыми группами. В 1935 г. такие взводы созданы практически во всех дивизиях на границе с Прибалтикой, Польшей и Румынией, а также на Дальнем Востоке. Оружие и снаряжение для них хранились в ближайших воинских частях, на территории сопредельных государств агенты РУ РККА (коминтерновцы) приступили к созданию опорных баз для диверсантов.

Н. Патрахальцев вспоминал: «В 1935 году меня пригласил к себе начальник штаба дивизии и приказал срочно передать взвод другому командиру. Мне была поставлена задача из лучших старослужащих солдат дивизии сформировать команду в составе 44 человек.

Начштаб объяснил, что я выхожу из подчинения не только полкового, но и дивизионного командования и буду действовать по распоряжениям из Москвы. Мне предстоит готовить свою команду самостоятельно, по специальной программе, присланной из ГРУ.

Через несколько дней в Одессу, в наш полк, приехал офицер по фамилии Досик и объявил мне, что моя команда будет легендироваться под названием „саперно-маскировочный взвод“. На самом же деле я обязан готовить разведывательно-диверсионное подразделение для действий в тылу противника.

Вскоре из Москвы на мое имя пришла программа подготовки подразделения. На ней стоял гриф „секретно“»[1001].