Горечь твоей любви (СИ) - "Глория Клим"

- Так ты мне поможешь?

Мой бог подходит ближе и начинает распутывать мои волосы. Его нежные руки стараются не причинить мне боль. Все такой же чертов гуманист! Я бы на его месте, в той прошлой жизни, унижал и причинял бы боль. А он нет: старательно распутывает каждую волосинку, чтобы мне не было больно. Захотелось развернуться, обнять его и все рассказать. Сказать, что я тут не причем, что все это чудовищная ошибка, но я сдерживаюсь. Я грязный, я не пара ему. У него будет все хорошо, я позабочусь. Такой как я не может быть рядом с таким светлым и чистым человеком. Все, к чему бы я не прикасался, становится таким же как я. А я не хочу, чтоб мой Саша стал частью того ада, в котором живу я. Я просто не имею на это право. И понял я это только сейчас.

Медленно вытягиваю ремень из своих брюк, разворачиваюсь к любимому лицом. Смотрю ему в глаза и толкаю на кровать. Пока он не пришел в себя от такого резкого падения, сажусь верхом ему на грудь и стягиваю ремнем руки.

Мой мальчик пытается вырываться. Конечно, он сильнее меня, но не в такой позе. Мое преимущество дает мне возможность привязать его к спинке кровати. Сегодня я буду в нем. Чтобы раз и навсегда потерять. Сегодня я своим телом буду просить прощения.

- Что ты делаешь, зачем все это?

- Чтобы ты не передумал.

- Ты действительно вот так просто сможешь взять и после всего просто переспать со мной? А что ты будешь делать, если я…

- Ты этого не сделаешь.

- Ты так в этом уверен?

- Да, – я полностью разделся и повернулся к нему лицом, стоя полностью нагим перед моим любимым и смотря на него. Он же не мог оторвать глаз от моего тела.

- Сегодня наш последний раз, и я хочу, чтобы ты его запомнил на всю жизнь.

Я начал его раздевать. Он не сопротивлялся. Не пытался вырваться. Просто смотрел мне в глаза. Два огромных синих океана, которые еще совсем недавно смотрели на меня с такой любовью и желанием, сейчас были пусты. Ни искры страсти. Ни блика желания. Безразличие. Самое страшное, что я мог представить в наших отношениях. Легко раздев такое любимое и желанное тело, я не смог отвести от него глаз, запоминая каждый сантиметр. От моего взгляда мое сокровище начинает возбуждаться. Это меня радует, как бы сильно он меня не ненавидел, но его тело все еще помнит мои ласки.

Сажусь на него сверху, без всякой подготовки впускаю его член в себя. Мне больно. Но именно этой боли я и хотел. Он стонет. Я медленно двигаю бедрами. Толчок. Резкая боль. Еще толчок. Опять боль. Я знаю, ему хочется мне сделать больно. Я подчиняюсь, я сам хочу этой боли.

Медленно встаю. Опускаюсь перед ним на колени. Сашин член в крови. Моей. Беру его в рот, облизываю по всей длине. Прикусываю головку. Мое, это все мое. И пусть мне придется его отпустить, он навсегда запомнит наш последний миг любви.

Я терзаю его плоть. Саша извивается на простынях, пытаясь освободить руки. Прости, родной, не в этот раз.

Целую, ласкаю, беру в рот и посасываю. От осознания того, что я больше никогда не смогу сделать такого, хочется выть. Но я себе не позволю. Я должен запомнить каждый миллиметр тела этого человека. Я его потерял, но до конца жизни буду помнить жар его тела. Я знаю, что больше любить, не способен.

И сегодня день наслаждения моего любимого за всю ту боль, что я причинил, за то унижение, что ты пережил. Я хочу, чтобы ты почувствовал, сколько наслаждения я могу тебе доставить. Хочу, чтобы ты забыл все, кроме моих рук, губ и моего тела.

На этот час ты мой. В последний раз. Я почувствовал, как Саша напрягся. Значит, скоро кончит. Я поднимаюсь на ноги и нависаю над ним. Не касаюсь губ, провожу языком по подбородку, шее, к соскам, вылизываю и посасываю их. Саша стонет и прогибает спину, навстречу моим ласкам. Как раньше, когда он мне верил и доверял. Правильно, сейчас в этом мире нет никого кроме тебя и меня. Я продолжаю ласкать языком его тело. Протягиваю руку и немного ослабляю ремень, которым его привязал. Потом беру его под спину и переворачиваю на живот. Провожу руками по спине от шеи по позвоночнику и к копчику. Потом целую лопатки. А руки уже ласкают ягодицы. От лопаток к пояснице провожу языком влажную дорожку. По телу желанного пробегают мурашки. Язык на долю секунды задерживается на пояснице и продолжает свой путь дальше. К двум полушариям. Я целую сначала одну ягодицу, потом вторую. Глажу по ним руками и аккуратно раздвигаю. Между ними розовое колечко мышц. Я облизываю губы и, наклонившись пониже, язычком касаюсь этого колечка. Сначала слегка дразня. Потом, раздвинув ягодицы сильнее, начинаю его вылизывать и стараюсь проникнуть языком внутрь. Саша стонет и приподнимает попку мне на встречу. Я, проникнув-таки вовнутрь языком, чувствую как там горячо и туго. Отрываюсь от столь захватывающего занятия и облизываю пальцы. Сначала ввожу один и медленно, чтоб не причинить боли начинаю двигаться, постепенно увеличивая темп. Второй палец. Саша приподнимает попку, стараясь как можно сильнее насадиться на мои пальцы. А вот и желанная точка. Мой непокорный и любимый мальчик вскрикивает и начинает мне подмахивать попкой. Его стоны все сильнее и сильнее. Вот так мой любимый, я хочу знать как тебе хорошо и приятно.

Я медленно вынимаю пальцы и слышу разочарованный стон. Не переживай, моя любовь, я же обещал, что доставлю тебе столько удовольствия, сколько ты сможешь выдержать. Смазав свой член слюной, я медленно в него вхожу. Он пытается ускорить процесс, стараясь сделать мое проникновение как можно более быстрым. Но я не позволю. Запоминай каждое движение, каждый толчок. Хочу, чтобы твое тело помнило только меня. Наконец, я проник в него полностью и начал двигаться. Я чувствовал, что Саша возбужден до придела, по этой причине совсем не уделял внимания его плоти.

Меня удивляет, что ему совсем не больно. Я знаю, что у него это в первый раз. Тогда почему? Неужели он так меня хочет, что даже не чувствует боли? Чувствую, что сносит крышу. Понимаю, что даже если сейчас разверзнется бездна под нами, я не остановлюсь. Каждое движение было сильнее и глубже. Саша стонал и извивался подо мной, пока его возбуждение не достигло апогея. Он упал на кровать лицом вниз, глубоко дыша. Я вышел из него и стал слизывать языком капельки пота с его спины и шеи, пока его дыхание не выровнялось. Еще один поворот. Я сел верхом на его ноги.

Приник губами к таким сладким и любимым устам. Саша отвечал мне на поцелуй. Рукой я развязывал ремень, чтоб его освободить. Разорвав поцелуй, я встал и, подобрав одежду, стал одеваться.

- Подожди, ты же не кончил, – Саша встал и хотел протянуть ко мне руки.

- Не прикасайся. Я не кончил, потому что сам так хотел, – полностью одевшись и приведя волосы в порядок, я повернулся к столь горячо любимому человеку. – Я хочу, чтобы ты запомнил этот день навсегда. И хочу, чтобы ты знал: ты мой. Сколько бы у тебя не было после меня любовниц или любовников, я буду единственным, кого ты чувствовал внутри себя. Прощай, Саша. Я был рад нашему знакомству. Несказанно рад.

- Это ты, что, типа заклеймил меня сейчас? Ты псих?!

- Не важно, Саша, не важно. Важно только то, что ты мой. И не думай, что если сейчас я пропустил твой пас, ты выиграл.

- О чем ты вообще? КАЙ!

***

Принц развернулся и вышел из комнаты. Хлопнула входная дверь. Он ушел. Из комнаты и из моей жизни. Я только и успел, что привести себя в порядок, как вбежал Эв и сообщил, что приехал мой отец и уже забрал мои документы. Задница болела. Каждое движение доставляло боль. Но я не жалел. Кай был прав, то, как он был во мне, я запомню на всю жизнь. Потому что кроме него там больше никого не будет. Эв суетился возле меня как наседка.

- Так что, где твоя сумка? Я помогу вынести.

- Я не инвалид…

- Да знаю я, давай сумку.

- А твои вещи?

- В холле, я спустил их еще утром.

- Тогда пошли, нас тут больше ничего не держит.

Не оглядываясь, мы вышли из комнаты и спустились в холл. Эв обнимал Кота и обещал писать. Тот что-то быстро и сбивчиво говорил про телефон и звонки, Эв кивал. Эв еще раз крепко прижал парня к себе и сказал, что любит и будет скучать. Кота улыбался и желал нам счастливого пути. Никогда бы не подумал, что за столь короткое время смогу привязаться к такому количеству людей. Родные лица были расстроены. Все желали удачи и сожалели, что мы уезжаем. Я понимал, что Принца в этой толпе не будет, но где-то далеко в душе теплилась надежда… Чего я хотел, чтобы он кричал и умолял меня остаться? Нет. Я бы ни за что не смог полюбить того, кто способен так унижаться. Он уже попросил прощения. Попросил, как умел. И я этому несказанно рад, он меня отпустил.