Уикенд, или 72 часа страсти (СИ) - Рейвен Елена

- Я сейчас уйду, но можешь даже не надеяться, что тебе удалось избавиться от меня надолго. Не теперь, моя дорогая.

На это я ничего не ответила, просто хотелось, чтобы он побыстрее ушёл и оставил меня. И когда дверь захлопнулась, ощутила удовлетворение. Если конечно при температуре в тридцать восемь градусов можно чувствовать удовольствие.

А потом опять был сон, или бред, даже не знаю в чём разница. Но там опять был он. Вот что странно, после приезда из Италии, Дэвид лишь дважды приснился, но теперь просто истязал меня и во сне и наяву.

Я прокручивала в голове все события тех двух с половиной дней, что мы провели в Бари и окрестностях. И не могла поверить, что, несмотря на то, что мне уже пошел четвёртый десяток, я так легко поддалась на обаяние лжеца. Но как бы я себя не накручивала, так и не смогла найти ни одной подсказки, чтобы тогда заподозрить его в игре. Кроме одного момента, на который в тот момент я даже не обратила внимания. Второй день моих гуляний, мы с Джимом в кафе и он вышел из бара, под предлогом, что надо разузнать про лошадей. И минут через десять явились двое друзей, как раз чтобы поймать поцелуй. Совпадение? Или потом непонятные россказни про подружку Джима? Он ведь так и не сказал, что за подружка. И наивная туристочка Лена вообразила, что англичанин ревновал. Теперь я не была в этом так уверена. Я вообще ни в чём не была уверена, и каждый поступок, каждое слово Дэвида приобретало иной смысл. Всё теперь виделось сквозь призму розыгрыша скучающих британцев. Как должно быть они потом потешались над моей глупостью и доступностью. Ведь в самый первый вечер Дэвид был другой. Мужчина явно не желал общаться с глупой дурочкой, и всячески это демонстрировал. Но потом что-то изменилось, и его поведение тоже изменилось.

Снежная шапка с шуршащим звуком съехала с крыши и разбилась на куски на земле. И в мою голову закралась мысль, что я бы тоже могла съехать с крыши и разбиться. Просто шаг и всё. И больше нет боли и нет воспоминаний. Я даже представила, как забралась на крышу и подошла к краю. Но тут здравый смысл, или его остатки, вернулся на место, подсказав, что может быть и по-другому, а остаться калекой было ещё хуже, чем жить сейчас. Поэтому отвернувшись от окна, снова убаюкала себя.

На следующий день, меня выпроводили из стационара. Белый БМВ ждал возле дверей, и как только я вышла из дверей, Андрей выскочил из машины, забрал сумку с больничной одеждой и повёл к машине.

Через три дня вышла на работу, но тут же была отправлена директором в отпуск - поправляться окончательно. И это было именно то, что нужно. Чтобы никого не было, никто не доставал и не приставал с расспросами. Только я одна, ела, спала и снова ела. И опять спала и так до бесконечности. А ещё благодарила Господа, что больше не видела ни в журналах, ни во снах британского негодяя. Однако моя добровольная изоляция не устраивала некоторых людей. Телефон обрывал Андрей. И когда я в первый раз сняла трубку, очень долго выслушивала лекцию бывшего мужа о своём состоянии. В последний его звонок мне надоело слушать страшные предостережения и угрозы и, положив не выключенную трубку на стол, просто пошла смотреть телевизор.

Шел какой-то американский сериал, но сейчас мне даже не вспомнить, что именно там за сюжет, потому что последнее, что я запомнила, это песню Parlami D'amore Тоглиани и Рамзи в белых трусах, который засосал какую-то модель прямо посреди Средиземного моря. Не удержавшись, я запустила тяжелую пепельницу в экран, разбив телевизор. Видимо именно этот шум и заставил явиться бывшего мужа.

- Лена, что с тобой происходит? – с порога начал он, я же сидела на балконе и курила, впервые за много лет. Бросила курить, когда узнала, что беременна, а сегодня нашла заначку и не устояла, потому что руки тряслись, а сердце опять колотилось в груди.

Нет, это никогда не кончится! Пока я буду жить, он будет появляться в самые неподходящие моменты, и снова показывать какой наивной я была.

- Ничего со мной не происходит, - очередная затяжка. – Что тебе надо?

Это прозвучало грубо, но мне было наплевать. Я не собиралась больше раскланиваться ни перед одним мужиком. Ведь если посмотреть, то чем Андрей лучше британца? Тот хотя бы не говорил о своей любви, а просто развлекся и всё, и не его вина, что я сама себе придумала роман. Этот же обещал любить и заботиться, и так и было, пока ему в очередной раз не казалось, что я изменяю с кем-то. После этого на меня выливалось столько грязи, что никогда не отмыться. Разве это можно считать любовью?

- Родная, тебе надо развеяться, а не сидеть дома.

- Я не твоя родная, и не желаю никуда выходить. А теперь говори, зачем явился и можешь быть свободен.

- Знаешь что, дорогуща! – Андрей схватил меня за плечи, поднимая с кресла. – Я устал быть добрым и ласковым! Вижу, что это только делает положение только хуже. Посмотри на кого ты стала похожа? – он окинул меня презрительным взглядом. Да, не очень чистые волосы, не накрашенная и в старой пижаме. Но ведь я дома, ради чего мне наряжаться, краситься и «чистить пёрышки»? Кому это вообще нужно?

- Что, не возбуждает? – осклабилась я в ответ, пытаясь вырваться из его рук.

- Причём здесь это? – нахмурился Волжанский.

- Тогда чего ты прицепился ко мне?

- Леночка, я не могу видеть, как ты сходишь с ума, заперевшись в своём логове. Посмотри, что ты устроила в квартире? Коробки от пиццы, везде пыль и пепел. А, вон ещё и пустая бутылочка от Чиваса. Одна интересно?

- Что, будешь учить меня пить? Ты?

- А разве тогда я хорошо себя чувствовал? Вел себя верно? Нет, и не желаю видеть, как ты скатываешься вниз.

- Не желаешь, так убирайся! – крикнула я, толкнув Андрея в грудь. Но мужчина не только не отпустил, он просто напросто закинул меня на плечо и потащил в ванную. Там не дав мне даже слова сказать, затолкал под душ и включил воду. Мой крик отразился от белой плитки душевой кабинки, когда на голову и спину полились струи холодной воды.

- Идиот! Ты убить меня решил?! – кричала я, пытаясь оттолкнуть мужчину и выбраться из-под воды. – Я только из больницы вернулась!

- Во-первых, ты дома, во-вторых, мне надоело нянчиться с человеком, которому ничего не нужно!

- Андрей! Отпусти меня немедленно! – визжала я, пока мужчина с деловитым выражением на лице стаскивал с меня мокрые штаны.

- Давай уже мойся и не дергайся!

- Чудовище! – кричала я и била его по груди и плечам. – Изверг!

- Да-да, а ты грязная свинка, которой нужна хорошая баня.

- Но не ледяная! – взвизгнула я в очередной раз.

- А она и не ледяная, - мужчина расстегнул на кофте пуговицы, стащив и её с плеч. – Это ты мерзнешь, и всё никак не согреешься.

- Отстань от меня, животное, - я слабо отталкивала его, пока мужчина не усадил меня на дно душевой, оставив из белья только трусы. Вода лилась на голову и плечи, стекая по спине, а меня же продолжало трясти. Бывший муж налил себе на руку шампунь и стал мыть мне голову, массируя пальцами. Потом намылил руки и спину гелем и смыл всё это. Постепенно дрожь прошла, и мне стало горячо и неловко от того, что я сижу перед ним в одних стрингах. Я совершила ещё одну попытку избавиться от заботы Андрея, а когда он не позволил, начала сопротивляться, стараясь выбраться из душевой. Вокруг уже были лужи воды, рубашка Волжанского насквозь мокрая, но меня это мало волновало, мне хотелось скрыться от его глаз. Скрыть своё тело, и душу от этого мужчины и от других подобных ему.