Посторонний человек. Урод. Белый аист - Людмила Георгиевна Молчанова

приоткрыла сдвинутое полотнище занавеса. Вот в первом ряду сидит старушка, положив на колени руки — она часто приходит на избирательный — любит перелистывать «Крокодил». Вон в вязаной синей кофточке мама с Ивасиком на руках. Она пришла специально, чтобы посмотреть, как она, Танюшка, будет выступать. И еще, и еще много знакомых. Пришли даже учителя. А вон... Девочка подпрыгнула от радости, увидев Аллу. Не удержавшись, отодвинула от стены край бархатного полотнища, просунула голову с блестящей коронкой бус и отчаянно замахала руками. Через какую-нибудь минуту Алла была за сценой.

— Что случилось в лесном царстве-государстве? — весело начала она, но не найдя взглядом Киры, вопросительно взглянула на девочку.

— Ее тот, в серой шапке, такой важный, увел, — растерянно сообщила Танюшка, переступая с ноги на ногу.— Обещала прийти — и нет. Значит, не будем выступать?

— Будем играть одни, — подумав, успокоила Алла малышей.

Пока шла пьеса, она волновалась, стараясь сообразить, где могла сейчас находиться подруга.

А Кира в это время сидела за столиком в кафе. Все произошло так, как рассказывала Танюшка Алле. Незадолго до ухода на избирательный участок Игорь заглянул в пионерскую комнату и попросил уделить ему несколько минут для важного разговора.

— Но я сейчас не могу!—начала было Кира. — Может быть, завтра?

— Только сейчас...

— Но ты пойми, Игорь...

— Значит, как нужен срочный совет, так в сторону? — Балашов обиженно повел бровями. — Тогда прощайте, миледи!

— Подожди, Игорь!—взмолилась Кира.

— Всего на пятнадцать минут. Твои пионеришки прекрасно и одни доползут. Здесь рукой подать.

Прикинув в уме, что до начала выступления еще целый час, Кира согласилась.

Улица казалась седой от тумана. Морозило. Сверху едва пробивался желтоватый свет фонарей.

— Может быть, зайдем в кафе? — предложил Балашов.— Там и поговорим на свободе. Кстати, закусим.

Кира заколебалась.

— Глупости!—поняв ее, произнес Балашов. — Что за расчеты между друзьями? Завтра отдашь, если такая щепетильная!

В кафе было тепло и уютно. Под мягким матовым светом приветливо белели на столиках скатерти, в высоких хрустальных стаканах виднелись бумажные розовые салфеточки, свернутые трубочками.

Балашов, потирая щеку, долго и придирчиво рассматривал меню и недовольно бурчал:

— Не могут приготовить. Все-таки домашняя кухня куда лучше!

Заказали блинчатые пирожки. Балашов хотел взять пива, но Кира запротестовала. .

— Хорошо, — уступил он, огорченно вздыхая. — Весь день меня сегодня обижают. Дома целый скандал! Развоевался мой любезный папаша, хоть не появляйся в квартире. Требует, чтобы я принес в школу черновик. Он, оказывается, уже успел поговорить с Евгенией Ивановной.

— Ну и что же? — удивленно спросила Кира, чувствуя приятную теплоту во всем теле. — Возьмешь и принесешь. Папа твой прав.

— А если я не могу? Если он где-то затерялся?

— Что? — Девушке почудилось, что она ослышалась.— Ты должен принести черновик, Игорь.

Она глянула на свои ручные часики. Удивительно медленно шло время. Кажется, сидят уже порядочно, а прошло всего-навсего десять минут.

Подошла официантка с заказанными блинчиками, и Балашов умолк. Кира пододвинула к себе тарелку.

— Не везет мне, — снова начал он. — Прекрасно помню, что клал его на этажерку. Наверное, Алька, моя коза-дереза, вытащила... Да, между прочим, я ведь тебе обязан этим беспокойством. Ты предложила принести черновики...

— Черновики надо найти, Игорь. Иначе получится некрасиво.

— Я и сам знаю, но что же поделаешь? — Он капризно передернул плечами и отодвинул от себя тарелку. — Просто гадость. — И, помолчав добавил:—Придется сознаться, что потерял. Пусть думают, как хотят. Жаль только, Реутова будет торжествовать. Ей, конечно, больше поверят, чем мне. Меня почему-то некоторые не любят в вашем классе и обрадуются.

— Найди черновик или вспомни, что писал, — настаивала Кира. .

Балашов оживился, на его лице внезапно промелькнуло мальчишеское озорное выражение.

— Ты молодец! Я ведь, кажется, немного и в самом деле помню свое сочинение. Постой, постой, с какой фразы оно у меня начинается? И конец запомнил... Ну, а остальное...— Он помолчал, о чем-то раздумывая. — А что, если... Нет, ты никогда не сделаешь для меня этого. Кирочка, ты очень хочешь, чтобы я доказал свою правоту?

— Еще бы!

— Вот я и подумал. Ведь твоя тетя забрала наши сочинения к себе домой. Если бы ты прочла!, заучила... — Заметив испуганное выражение на ее лице, он .торопливо добавил: — Я не настаиваю! Не подумай дурного! Я забыл всего-навсего небольшой кусочек! Если тебе трудно...

Кира в растерянности обвела взглядом стены комнаты и наткнулась глазами на висевшие часы. Что это? Она с беспокойством приложилась ухом к своим часикам и в ужасе вскочила.

— Что я наделала! Они стоят!

Кира опрометью бросилась из зала. Второпях накинув шубку, она выбежала за дверь, словно нырнула в холодную туманную мглу улицы. Бежать! Скорее!

Балашов догнал ее на повороте.

— Не стоит торопиться, — спокойно остановил он Киру. — Все равно опоздала. Лучше не показываться сейчас на глаза.

— Что же делать?

Кира в отчаянии мяла в руках берет, так и не надев его на голову.

— Ничего страшного не случилось! — успокаивал ее Балашов. — Сейчас что-нибудь придумаем.

— Придумывать нечего, — упавшим голосом обронила Кира.

В эту минуту она злилась на себя, на Балашова, на ребятишек и готова была расплакаться. Если бы она отказалась от отряда до сегодняшнего дня! Ведь хотела же, думала и все откладывала, пугаясь разговора с комсоргом.

— Не унывай, Кирок! Выход всегда найдется! Вот, например, вариант первый: спешила на избирательный, а тут этот туманище. Не заметила раскатанную дорожку и упала. Опять та же нога подвернулась, что и на катке. Для вида можно денек и похромать.

— Но это же неправда! — рассерженно вскрикнула Кира. — Ну, кто мне поверит? А потом — обмануть...

— Ерунда! — Балашов улыбнулся, забрал холодную озябшую руку девушки в свои руки, приблизил ко рту и подул, стараясь согреть ее дыханием. — Если будет нужно, то достану справку из скорой помощи. У мамы там есть знакомый врач. Я ведь тебя, Кира, никогда не оставлю в беде! Ну, немного успокоилась? Я уверен, что все обойдется благополучно.

Кира покорно опустила Голову.

* * *

Евгения Ивановна проснулась от странного беспокойства.

— Кира, — окликнула она и, не получив ответа, поспешно встала. Торопливо сунула ноги в шлепанцы, накинула шаль. Натыкаясь в темноте на вещи, подошла к