Надоело быть хорошей - Татьяна Тэя

накинула лёгкое платье и вышла из номера. Бесшумно прошлась по коридору, спустилась на первый этаж и распахнула дверь в сад. Сердце внезапно заколотилось так сильно, что пришлось накрыть его рукой, будто бы оно могло выскочить из груди.

Собственные претензии казались ей уже какими-то глупыми и наивными. Точно… Крис, наверное, подумал, что она полная идиотка. Да так и было,  в общем-то… Полчаса назад посылала его куда подальше, а теперь возвращается.

В нынешнее время сложно ничего не знать о сексе, вырасти ментальной девственницей, когда слишком много откровенной грязи лилось со всех сторон. Но Соня понимала, между теорией и практикой всегда существовала большая разница. И от мысли, что она скоро узнает, каково это – быть с мужчиной, всё внутри её дрожало и вибрировало.

Конечно, она легко нашла дорогу к коттеджу Криса. Прошла по тропинке, вслушиваясь, как шуршит гравий под подошвами лёгких туфель и как в отдалении гуляет народ.

Тут же накатила мысль: а что если он там не один? Она же ушла… Может, он и позвал кого-нибудь. Кого-то более сговорчивого, менее сложного, на всё согласного…

Примерно на середине её нервных размышлений входная дверь распахнулась. И в проёме показалась фигура Криса, подсвеченная тусклыми лампами холла. Он был обнажён по пояс, спортивные брюки сидели так низко, что из-под резинки выглядывала полоска боксеров с названием какой-то фирмы. Влажные волосы на макушке скрутились в кудри, на твёрдых мышцах груди поблескивали капли воды. Он был сложен идеально: широкие плечи, узкая талия, каменный пресс, длинные ноги. Ну, ещё бы, при его росте.

Пока она тут с ума сходила от противоречий, он просто принял душ и ждал её.

У него и сомнений не возникло, что она придёт.

Соня начала дрожать сильнее, теперь уже от переизбытка чувств. Ей стало страшно. Но не от того, что произойдёт, а из-за собственных мыслей и реакций. Это было так нетипично для неё. Это вообще не она.

В голове снова зазвучало:

«Сама придёшь, сама…»

Вот она и пришла.

- Соня, - ласково позвал Крис и протянул ей свою руку.

Оставалось сделать последний шаг.

16

Блять… всё летело к чертям собачьим. В Соню как бес вселился. И чего она так завелась? Ушла к себе. Опрокинула его. Ну… ничего… Крис понял, что даст ей час – это максимум, чтобы вернуться. А если не вернётся, пусть пеняет на себя. Сам её найдёт. Весь отель на уши поставит. Дверь выломает в номер, закинет на плечо и унесёт к себе.

Может брыкаться и вопить, что не такая, сколько влезет. Все бабы одинаковые. Это наигранное возмущение… Хочет же его, чего сопротивляется? И так уже две недели без секса превратила в три… Так и до полной завязки недалеко. А там и амнезия подвалит возрастная.

Крис рассмеялся собственным злым мыслям.

Пиздец… завела его и свалила. Опять.

Он вылез из душа, в который, как он планировал до этого, они заберутся с Соней вместе. Но теперь… может быть, позже.

Лишение девственности не было его ежедневной практикой, то есть он вообще с целками не спал ни разу, и такой опыт совсем не то, о чём он мечтал. Понимал же, что придётся себя сдерживать, трахаться даже не в пол силы. Но Крис очень надеялся, что все старания окупятся, и они позже вместе наверстают упущенное.

Глупышка… так и не поняла, что сопротивляться бесполезно.

Он как раз натягивал одежду, когда до него через приоткрытое окно долетело тихое перекатывание гравия под ногами. Кто-то, а, вернее, кое-кто всё же шёл к нему.

Крис тут же направился к входу и распахнул дверь.

Точно… она.

Стояла и как-то неуверенно на него смотрела. Сменила свои джинсы в обтяжку и блузку на свободное платье, а волосы распустила. Бл… её волосы… Крису хотелось, чтобы они разметались по его груди и плечам, когда Соня будет скакать на нём сверху. Но до воплощения в жизнь этих фантазий было ещё, наверное, далеко.

Ладно, обломила свою гордость об коленку, пришла к нему, теперь опустила взгляд и мнётся.

- Соня…

Он протянул ей свою руку, просто потому что чувствовал, ей это нужно: ответный шаг от него. И Соня уцепилась за его ладонь, как за спасательный круг. А потом… дверца мышеловки захлопнулась, и они, наконец, остались одни. В доме с огромной кроватью и другими поверхностями, идеально подходящими для сегодняшней ночи и завтрашнего утра. Потому что если она думала, что всё обойдётся одним только разом, хрен ей. Надо было бы её сразу разочаровать.

Не выйдет… не убежит… Всё. Баста. Поздно.

- Только ничего не говори, - предупредила она.

Пздц… гонор вернулся.

Крис ничего не мог поделать, но улыбка сама приклеилась к его губам.

- Даже то, что рад тебя видеть?

- Хм… - неуверенно протянула Соня.

В своих туфлях без каблуков она была ему ровно по подбородок, а взгляд вообще опустила на уровень ключиц.

Ну вот, дерзкая девчонка опять спряталась.

Зато на смену ей пришла любопытная.

Софи потянулась к нему и кончиками пальцев обвела татуировку на плече – единственную искусственную отметину на его теле. Проследила чёткие линии огня и дым от пламени, слегка нахмурилась, изучая рисунок.

- Она что-то значит? – спросила тихо.

- Да, - всего-то и ответил он, не желая сейчас ничего объяснять.

Может быть позже…

Серьёзно? Позже? Были моменты в жизни Криса, о которых он никому не хотел рассказывать, а тут вдруг подумал про попозже. Исключено. Ни ей, ни никому. Наверное…

Течение собственных мыслей ему не понравилось, но не мог же он сердиться на Соню за это!

Поэтому он просто дотронулся до неё в ответ. Ничего откровенного, лишь провёл по её голым рукам от запястий и выше, а соски под тонкой тканью платья мигом напряглись.

Отзывчивая малышка. Бережно обнял за талию и привлек к себе, чтобы она ощутила, каким твёрдым он был. Везде. Наклонился и оставил долгий поцелуй на изгибе сладкой шеи. Соня тихонько застонала, и это, бля, реально был самый возбуждающий звук из всех, что он слышал. Её вздохи и стоны вообще были что-то с чем-то. Посмотрев ей в лицо, увидел, что она пылает от смущения, и ему тут же захотелось поддразнить её.

- Нравится? Хочешь ещё? Хочешь больше?

Соня не знала, что ответить, вернее, как. Поэтому лишь отрывисто кивнула, думая, что, наверное, реально ведёт себя, как принцесса-девственница. Закрывается, дрожит, боится. Словно они в