История конницы - Джордж Денисон

Атака конницы под начальством норманнского герцога описана следующим образом:

Тут появились те, которые охраняли его и никогда не покидали; их было около 1000 вооруженных людей, и они сомкнутыми рядами понеслись на англичан; тяжестью коней и ударами мечей они пробили густые массы противника и разгромили его; храбрый герцог скакал впереди. Многие из англичан еще преследовали, другие уже бежали, многие пали, многие были потоптаны конями; многие из богатых и знатных были убиты, но все-таки англичане собирались местами в кучки и держались отчаянно, сбрасывая людей и убивая лошадей.

Приведенный рассказ дает очень живое описание образа ведения боя в XI столетии; он тем более интересен, что был написан очень скоро после битвы, которая в нем описывается.

Следующее сражение, о котором мы имеем некоторые подробности, произошло в 1214 г. при Бувине во Фландрии между королем Франции Филиппом-Августом и германским императором Оттоном IV, первый из которых одержал решительную победу.

Войско Филиппа состояло преимущественно из конницы, и он начал маневрировать с целью выманить императора из неровной местности на открытую равнину, где все преимущества были на стороне конницы. Он начал отступление, и Оттон, думая, что французский король желает избежать боя, последовал за ним. По получении этого известия Филипп выслал на рекогносцировку виконта Мелюна с частью легкой конницы и арбалетчиков; последний скоро увидел идущее в порядке неприятельское войско, где конница была построена позади пехоты. Так как это было обыкновенное построение перед боем, то Мелюн понял, что намереваются дать генеральное сражение, и послал рыцаря Герен доложить об этом королю, а сам остался на месте для дальнейшего наблюдения за противником.

Немцы имели в своем войске много пехоты, вооруженной копьями и очень хорошо обученной, так что она могла с успехом действовать против конницы даже и на открытой местности. Император при построении войска в боевой порядок поставил пехоту в первой линии, а за ней тяжелую конницу; союзные английские войска стояли на правом фланге, фламандские — на левом. У французов пехота была также в первой линии, за ней — тяжелая конница, а на флангах — легкая, поддержанная частью тяжелой. В описании этого сражения является намек на тактическое распоряжение, так как кажется, что тяжелая конница была построена в несколько отделений или эскадронов с интервалами между ними, через которые, пройдя мост у Бувина, двинулась пехота для занятия своего места в первой линии. По всем вероятиям, эти эскадроны состояли из контингентов разных баннергеров, которые были сведены вместе и составили как бы тактические единицы.

Дело было начато рыцарем Герен, который послал 150 человек легкой конницы для атаки фламандской жандармерии, стоявшей на крайнем левом фланге. Вряд ли он мог рассчитывать на успех этой атаки, скорее он имел в виду привести ею ряды противника в некоторый беспорядок и затем пустить в дело своих тяжелых всадников для нанесения решительного удара. По-видимому, он понимал всю важность резерва в кавалерийском бою, и действительно ему удалось этим путем сохранить его. Его план увенчался полным успехом. Бой начался в центре между пехотой обеих сторон, и, конечно, только что набранная и необученная французская пехота была очень скоро опрокинута хорошо подготовленной немецкой, дальнейшее наступление которой привело даже в некоторый беспорядок французских всадников, и немцы даже чуть не захватили короля, который был сброшен с коня ударом дротика. Но тут подоспела французская конница и после горячего боя одержала победу.

В сражении этом упоминается и о фланговой атаке, а равно и о противодействии ей, что показывает хотя некоторое появление тактических понятий.

Есть еще одно чрезвычайно важное обстоятельство, о котором нельзя не упомянуть в описании битвы при Бувине, так как оно знаменует как бы начало поворота в установившихся взглядах на взаимоотношение конницы и пехоты. Как мы уже говорили, тяжелое вооружение дворян, их искусство во владении оружием, тяжесть и сила их коней, полное пренебрежение, в котором находилась пехота, все это привело к тому, что конница сделалась не только главным, но и единственным родом оружия. Но так как при применении известной идеи в жизни очень легко впасть в крайность, то это и случилось с рыцарями: желая довести неуязвимость своего вооружения до высшей степени, они в конце концов сделали его настолько тяжелым, что одно ношение его доводило до крайнего утомления; дело дошло даже до того, что рыцарь, упав с лошади, не мог без посторонней помощи встать на ноги, и ему, чтобы не задохнуться, приходилось снимать шлем. Вероятно, приблизительно к этому времени относится изречение одного германского императора: Предохранительное вооружение защищает рыцаря и мешает ему нанести вред противнику.

Все неудобства подобного тяжелого вооружения очень ярко выказываются следующими двумя случаями, имевшими место в сражении при Бувине. Граф Булонский, командовавший правым крылом союзной армии, сражался с большим ожесточением. Еще до начала боя он поставил отряд отборных пеших копейщиков в два ряда в виде пустого круга, внутри которого расположился сам. Для атаки он выходил из круга и бросался на неприятеля, а когда чувствовал себя утомленным боем, то уходил назад в круг, который, пропустив его, смыкался и останавливал натиск неприятельских всадников. Другой случай был следующий: два сражавшихся между собой конных отряда неожиданно остановились, как бы по взаимному соглашению, и сняли шлемы, чтобы хоть немного отдохнуть и набраться свежего воздуха.

Очевидно, что при таких обстоятельствах пехота должна была скоро занять подобающее ей положение. Один факт с графом Булонским, когда круг пехоты служил ему защитой от нападения тяжелых всадников, красноречивее целых томов книг свидетельствует о стойкости и дисциплине пикинеров.

Остается еще прибавить, что ко времени упомянутого сражения Филипп-Август имел пехотный отряд, до известной степени правильно организованный и называвшийся sergents d'armes. To же название sergents было присвоено пехотным коммунальным войскам, которые были гораздо лучше ленных и которыми начальствовали дворяне. Имя servicus или sergent встречается, впрочем, иногда только для обозначения телохранителей; но часто так называли всю военную силу, предводимую рыцарями, в особенности тех, которые за ними сражались во второй линии.

Глава III. Время крестовых походов

1. Крестовые походы[60]

В конце XI столетия, когда рыцарство уже было твердо установившимся учреждением, в Европе произошло событие, отразившееся на многие годы в истории как в этой части света, так и в Азии.

Мы уже говорили о тесной связи религии с рыцарством и о ее большом влиянии на его развитие. Возраставшие рядом с ним суеверие и фанатизм, овладевшие всеми классами, стремление к военным подвигам, составлявшим всю цель жизни для дворянства, учреждение и распространение рыцарства, положившего конец мелким войнам и распрям христианских государств, — все это наполнило Европу горючим материалом, готовым воспламениться от одной искры.

Как раз в это время Петр Пустынник, мечтатель, с энтузиазмом предавшийся им самим созданной идее, обходил все христианские государства, призывая к крестовому походу для освобождения Гроба Господня. По всей Европе скоро распространились рассказы о тех притеснениях и насилиях, которые претерпевали смиренные пилигриммы, в большом числе посещавшие Святую землю.

Папа Урбан II поспешил воспользоваться этим случаем и употребил все свое влияние, чтобы побудить рыцарство всех народов и стран соединиться под знамена Церкви.

Скоро начали прибывать огромные толпы, одушевленные фанатизмом; споры между королями и сильными вассалами немедленно прекратились, и все соединились в одной цели: вести Священную войну против мусульман.

Вызванные этим воодушевлением крестовые походы представляют самое выдающееся и оригинальное явление средних веков и заслуживают изучения, так как они хотя и не имеют прямого влияния на развитие военного искусства, но дают довольно ясное понятие о существовавшем тогда способе ведения войны.

Первые крестоносцы состояли из совершенно недисциплинированного, отовсюду сбежавшегося сброда фанатиков из низших классов, которые причинили более вреда тем христианским землям, по которым они проходили, чем неверным, которых поклялись победить.

Не имея никакой организации, без правильного способа довольствования и определенных средств для пропитания, они начали свой путь, нищенствуя, продолжали его, грабя и воруя, и уже в Венгрии на них было произведено нападение обозленными местными жителями, и большое число их было перебито. Только сравнительно незначительное количество их под начальством Вальтера Неимущего и Петра Пустынника продолжали путь и перешли Босфор; затем они вступили в пререкания между собой, разделились на части и были почти все перебиты войсками султана Солимана.