Пончик с гвоздями - Маргарита Южина

Клавдия бросала на шипящую сковороду куриное филе, толкла картошку, доставала из банки огурцы, а сама не переставая думала, что бы такое сделать, чтобы Катерина Михайловна рассказала о своем пребывании у странного кавалера с большими подробностями.

– Мне кажется, – неожиданно раздался голос Акакия, – она просто не может с подробностями.

– Ой, господи! Ты что, мысли мои подслушиваешь? – встрепенулась Клавдия Сидоровна.

– Ты просто их вслух произнесла. Мне кажется, мама просто ничего вокруг не замечала от удовольствия.

– И что же делать? – забеспокоилась Клавдия. – Вот чует мое сердце, что здесь нечисто. Знаешь, Кака, я придумала, – мы ночью попробуем ее гипнозом пронять. Ты же помнишь, я когда-то увлекалась гипнозом, у меня даже неплохо получалось.

Конечно, Акакий Игоревич помнил. Все сеансы супруги были похожи, как две пилюли, и практиковались исключительно на муже. Каждый раз гипноз проходил в день зарплаты благоверного. Клавдия Сидоровна сначала встречала милого, точно заправский боксер – в огромных шортах и куцей маечке и, поигрывая кулинарным молоточком, сверлила кормильца тяжелым взглядом. Акакий под этим взглядом начинал бегать глазами, интенсивно потеть и бурчать животом. Естественно, он отдавал супруге всю зарплату сразу, он же не мазохист. Затем Клавдия Сидоровна для верности вытрясала все карманы мужа и, убедившись, что Кака не сокрыл от семьи драгоценную копейку, становилась душкой. Вот такой «гипноз» и зародил в супруге веру, что она обладает магическими способностями.

– Клавочка, ты, конечно, того… опытный гипнотизер, но почему-то мне кажется, что мама не поддастся.

– А что делать? Попробуем, – вздохнула Клавдия. – Все на мне, ну просто все!

Вечером старушка улеглась достаточно быстро – все же сказались и ранний подъем утром, и радость возвращения к родному очагу. Клавдия Сидоровна и Акакий Игоревич едва дождались, когда из спальни донесется ее могучий храп. Акакий, правда, позорно пытался уснуть, прикладываясь к теплому плечу супруги, и ей пришлось зажать ему и нос и рот одновременно. Акакий с ужасом вытаращил глаза, засучил ногами, забил руками по одеялу и больше дремать не отваживался.

– Пойдем, – шепнула ему жена, когда раскаты храпа достигли запредельных высот.

Они на цыпочках прокрались к своей супружеской кровати, где отдыхала старушка, и Клавдия приступила к чародейству. Сначала она сжала мизинец свекрови, а потом принялась водить рукой над ее головой.

– Ты спишшшь, тебе хорошшшо, – зашипела Клавдия. – А сейчас ты находишься в доме Кирилла… Что ты видишшшь?

– Клавочка, Клава, – зашептал в ухо Акакий, – мама так храпит, что не слышит твоего вопроса. Ты громче, громче говори.

– Отстань, она должна его слышать на уровне подсознания, – отбрыкнулась Клавдия Сидоровна и продолжала дальше замогильным голосом: – Хорошо осмотритесь, что вы видите? Еще раз повторяю, что вы видите?

Клавдия вошла в образ. Еще минута, и Акакий сам бы сказал, что видит его матушка, но сеанс прервался по-варварски глупо.

Когда маг-самоучка уже замучилась крутить рукой над головой старушки замысловатые кренделя, Тимка, который притаился на тумбочке и решил, что хозяева придумали новую игру, кинулся на пухлую длань гипнотизера. Понятно, что кот рухнул прямо на мирно спящую Катерину Михайловну, и та взлетела с постели, точно праздничный фейерверк.

– Что вы задумали? Извести меня собираетесь? – верещала она и не собиралась успокаиваться. – Кошмар! Родной сын!

– Мама, не кричите вы так, все равно Кирилл далеко и сейчас вас не услышит, – заткнула уши Клавдия.

– Он не услышит? Еще как услышит! Он мне, может, свой телефон оставил! У меня в сумочке его настоящий сотовый телефон! И стоит мне только нажать кнопочку…

– Мама! – в один голос взревели Распузоны. – Мы же только об этом и просим – нажать наконец на эту кнопочку. Просто до ужаса хочется познакомиться с прекрасным рыцарем!

Катерина Михайловна поднялась с кровати, ругая супругов так, что у них уши дрожали от стыда.

– Принесите мне сумочку, – велела пожилая дама, успокаивая себя рюмочкой коньяка.

– А куда ты ее дела? Сумочка твоя где? – переворачивал в прихожей все вверх дном Акакий.

– Я ее, кажется, положила в комнате на столик. Точно, там, – командовала из кухни Катерина Михайловна.

Клавдия Сидоровна перерыла уже всю гостиную, перебралась в спальню, но сумочки нигде не наблюдалось.

– Мама, а ты вообще с ней приехала? – с сомнением спросил Акакий.

– А как же! Точно помню, зашла… разделась…

– Мама, у тебя никакой сумочки в руках не было, – укоризненно посмотрел на нее сын. – Ты, как только заявилась, сначала меня чмокнула, а потом сразу же в ванную понеслась. Никакой сумочки у тебя в руках не было. Я тебе даже больше скажу: ты ее и к Кириллу-то не брала. Она у тебя дома оставалась.

– Точно, – вмешалась и Клавдия Сидоровна. – Посмотрите в своем чемодане, по-моему, вы ее оттуда не доставали.

Сумочка и в самом деле находилась там. Она спокойно лежала наверху в большом бауле, который маменька приперла еще от сестры и который даже немного покрылся пылью.

– Клава, когда ты научишься как следует вытирать пыль?! – раздраженно проговорила свекровь и вдруг сникла. – Так это что же, теперь я никак не смогу связаться с Кириллом? Но… он же сам сказал… Куда тогда он положил свой телефон?

Дело было ясным. Кирилл успешно замел за собой следы, и теперь не то что робкая старушка, даже самые что ни на есть матерые сыщики не смогут найти его следов.

– Мама, мы постараемся вам помочь, мы поищем Кирилла, – пообещала Клавдия, скорбно собрав руки под необъятной грудью. – Но только… без вас у нас не получится. Очень прошу – постарайтесь вспомнить. Может, к вашему принцу приезжал кто-то или он по телефону с кем-то говорил, ну?

Старушка моргала светлыми глазами и беспомощно качала головой.

– Нет, Клавочка, нет…

Чтобы успокоить расшатавшиеся нервы, Клава достала из холодильника молоко и принялась уминать его вместе с булкой. К ней тут же присоединилась Катерина Михайловна. Акакий, видя, что женщины отвлеклись, быстро зарылся в одеяло и тут же провалился в сон – ему утром надо было к Данилу.

– Я вот что думаю, Клавочка. Ну его, этого Кирилла, – вдруг заявила Катерина Михайловна. – Ну чего, право… Это же смешно думать, что он ко мне что-то там испытывает. Скорее всего, мужичок позарился на квартиру, а потом, когда увидел, сколько нас в этой самой квартире живет, решил, что не стоит и стараться. А потому ушел, как настоящий джентльмен – устроил даме праздник и испарился. Он мне не пара. А потому и искать его не стоит, давай больше об этом не будем.

У Клавдии внутри все кипело. Конечно, она понимала, что свекровь права, но, с другой стороны, как же так «не будем»?! А как она узнает, кто убил Семизвонова? А Зудову? Это что же, все так-таки и будут думать, что Клавдия Сидоровна Распузон, мать опытной оперативницы и удачливого бизнесмена, в свободное от семейных дел время постреливает людишек?

Клавдия призадумалась.

Ничего умного в голову ей не пришло, поэтому утром следующего дня она, недолго думая, набрала номер телефона, который ей оставили двое милиционеров, приходившие к ней сразу после гибели Семизвонова.

– Дежурный районного отделения, – послышался на том конце трубки солидный басок.

– Это вас беспокоит… Короче, могу я услышать Кулакова? – заблеяла Клавдия.

– Игорь Сергеевич подойти не может, он будет только на следующей неделе, – отрапортовал дежурный и бросил трубку.

Клавдия только развела руками – не удалось оказать помощь доблестной милиции.

Зато Акакию Игоревичу удалось… незамеченным выскользнуть из дома – Клавдия говорила по телефону, а матушка плескалась в ванной.

К сыну в офис он ворвался, точно маленькое цунами, – немедленно разбросал листки каких-то бумаг, опрокинул стул и чуть не снес цветочный горшок.

– Пап, ты чего? – поднялся Данил из-за стола. – Что-нибудь случилось?

– Ну да, ну да, случилось, – торопливо затряс головой Акакий Игоревич. – Ты только никуда не вздумай смыться. Понимаешь, Даня, у меня проблемы.

– Давай излагай.

– Ну, как бы это… поинтеллигентнее… Понимаешь, сынок, я уже не мальчик… но… у меня желаний, скажем так, целый воз. А возможностей никаких. Вот я и прошу… Мне надо десять тысяч! – выпалил наконец Акакий, краснея и пряча глаза.

Данил присмотрелся к отцу. В общем-то, отец просил деньги очень редко, а такую сумму и подавно впервые. Денег не жалко, но, размышлял сын, не попал бы отец в какую-нибудь неприятную историю. Ведь, что там говорить, батя – сущий младенец в таких вопросах.

– Пап, да без проблем. Только… ты бы все же рассказал, куда тебе столько? Покупать чего задумал?

– Да какое там! – махнул рукой Акакий и опустил плечи. – Понимаешь, сын, лечиться мне надо. Я что – то слабоват стал в мужском плане, а тут нашел такую клинику, закачаешься! Всего-то и нужно заплатить десять тысяч, и ты здоров, как племенной бык. Все стадо можешь… Кхм, да.