Погранец - Владимир Геннадьевич Поселягин

Пока общались, я скинул шинель, расправил её и перебрался на неё саму, так и сидел, подтянув травмированную ногу.

- Парень, тут взрослые, ты можешь вежливо говорить? - спросил старшина-минёр.

- Слушай, сопляк, когда ты вырастишь до моего возраста, а мне почти четыреста лет, тогда и говори, что хочешь. А тут сел на место и заткнулся. Ещё сперматозоид мне тут командовать будет.

- Да как ты?! - разозлился было минёр, когда лейтенант остановил его взмахом руки, и повторил вопрос:

- Так ты кто?

- Маг я, путешествую и отдыхаю. Развлекаюсь. И вообще, надоели вы мне. Спасибо что помогли, а сейчас полетим к другому дому.

Сделав вид, что вырываю из голого подбородка волосинку, обеими руками, и повреждённую использовал, разрывая её, и приговаривая:

- Трах-тибидох-тибидох.

Шинель поднялась, и метнувшись росчерком, я просто улетел, под открытые рты и вытаращенные глаза бойцов. То-то, знай наших. Правда, улетел недалеко. На километр, пси-силы закончились, я же медитировать начал только, когда лейтенант вырвал меня в реальный мир. А шинель потом верну владельцу, не доставать же одеяло при свидетелях. Покинул разведку и хорошо, скинул с них обузу. К тому же мне надо много есть, чтобы вылечится, я уже был сильно голоден, что мне эти три глотка бульона. Запасы у меня есть, но светить хранилище не хочу. Те не бросились за мной в погоню, да и куда, я мог улететь на любое расстояние, так что сел спокойно, и закрыв глаза, сидя на шинели, а то сентябрь, ночами уже не так тепло, и медитировал. Вот так до полного. Сменив шинель на своё любимое одеяло, я поднялся на четыре с половиной метра, предельная высота, осматриваясь, и полетел к знакомым холмам, километров сорок до них. Кажется, там и был мой бой с татарами и румынами, и фугас. Двенадцать километров, снова медитация, и новый полёт. Половина пути есть, а пока следующая медитация. Про самолёт не думал, я не в том состоянии, чтобы им пользоваться, одеяло медленнее, но бесшумное, и мне не так больно им пользоваться. И всё же не успел, тридцать шесть километров за спиной, вот они холмы уже, облететь осталось, и на другой стороне, где речка течёт по дну каньона, и будет рядом дорога, где мой танк стоит. Должен быть. Только светать начало, так что я подлетел к кустарнику и стал оборудовать лёжку. Днёвка у меня. После этого, уже рассвело, когда очередная медитация у меня прошла, я пустил всю ману на лечение руки. Пока правильно кости соединил и начал приживлять. Чуть-чуть приживил, пока мана не закончилась. Мне две руки нужно. А ходить без надобности, терпит, раз летающее одеяло есть. После этого и уснул, надо сил набираться.

Не нашли меня, хотя если поиски и были, то я не знал об этом. А так светило солнце, жарко было и в тени кустов, где укрылся. Похоже бархатный сезон у меня в пролёте. Нечего, поспал зато. Потом снова поел, я уже почти опустошил котелок с ухой и полбуханки хлеба вчера смолотил. Вот добил котелок, чаю попил с конфеткой, и почистив зубы телекинезом, начал дальше лечить, чем и занимался до темноты. Шесть раз успел медитацию провести, по очереди то на голову тратил, а то контузия ещё давала о себе знать, хотя и не так сильно, то на руку. Три на голову вышло и три на руку. Следующая медитация проходила, когда уже стемнело, и вот как источник наполнился, полетел к дороге. Километров восемь оставалось. Танк на месте, уже хорошо. Рядом тягач и работают немцы, не румыны, а вот это плохо. Они собираются буксировать мой танк. Видимо повреждения исправить на месте не могли, и вот готовятся буксировать.

Я подлетел максимально близко, тут было отделение солдат с грузовиком, да сам тягач. А, ещё приметил легковой мотоцикл, причём не одиночку, сзади сиденье было для пассажира. Это редкость. Я собрался уже начать ликвидировать немцев, сидел и медитировал, силы копил, а те взяли и укатили. Тягач взревел, троса натянулись, и танк покатил по дороге. Грузовик следом. Мотоцикл чуть позже умчался. Немцы обычно по ночам предпочитаю спать, а тут видимо припёрло, и ночевать на дороге не остались, боялись разведгруппу, поэтому и уехали. Там километрах в пятнадцати село, думаю туда едут и там встанут на отдых. Тут я задумался, интересно, а почему лейтенант не сжёг мой танк, чтобы врагу не достался? Скорее всего опасался привлечь внимание огнём. Как-то другого ответа не имею. Может заминировал его? Это возможно, минёр-гадский, имеется. Зло сплюнув, я поднялся на одеяле и обогнав эту небольшую колонну, сел впереди, где достал «тридцатьчетвёрку», точно такую же, что сейчас буксировали, даже с одного завода и пушкой «Ф-34», и с помощью одеяла, сев на край башенного люка, аккуратно спустился вниз, сев на место командира. Нога сразу заныла в лубках. Пушка заряжена осколочным, можно начинать. Первый выстрел в кузов грузовика, тент аж вспух, очередь по мотоциклисту, что катил впереди, сбив его на обочину, бронебойный уже снаряд в стволе, и в тягач его, что неожиданно вспыхнув, зачадил. Хм, танк по инерции ткнулся ему в корму. Ещё не хватало потерять его от огня. Так что моя «тридцатьчетвёрка», давя кустарник, выбралась на дорогу. Ещё дважды жахнув пушкой и поработав пулемётами. Убедившись, что живых нет, выбрался наружу, убрав танк, и облетая на одеяле, подлетел к корме своей первой потерянной недавно машины, прибрал и её в хранилище, обрезав тросы. Потом глянул в кузов грузовика, там фарш, но ещё гусеничные траки лежали, что целые, катки, часть деталей ходовой, что-то снятое с машины, забрал, и полетел в сторону побережья. Мне лечится нужно. Кстати, мотоцикл забрал, тот же легковой «БМВ», два месяца как с завода. У меня два таких было, но без заднего седла. Видно, что не самоделка, с завода так идёт. Пусть будет, тот вполне цел был. Чуть руль от падения скривило, потом выправлю.

Дальше выбравшись к побережью, успел за остаток ночи, Судак недалеко, и найдя подходящее место, пляж, да ещё песчаный, причём блокированный скалами с суши, с поверхности моря меня только можно заметить, и вот тут стал обустраиваться. Была рощица в два десятка кривых не высоких деревьев, я у деревьев «ЗИС-6» достал, натянул над ним маскировочную сеть, и поев плотно, вскоре уснул. Ну что ж, лечимся. Да а что ещё делать? Так и