M&D - Федор Московцев

– Послушай, я не понимаю, о чем вообще речь! Ты говоришь: «кризис», ты ведь так выразился?

И презрительно скривился:

– «Кризис»… Но я не вижу никакого кризиса, кроме одного – в твоей голове. Причем кризис поселился в ней задолго до августа. Ты мне нарисовал тут мрак, но ты сам – мрак; мрак из мраков. Где листок с поручениями?

Кодряну сделал обиженное лицо и отвернулся. Обычно в таких случаях Андрей принимался уговаривать его, упрашивать, чтобы вернуть расположение (зачем?!), но в этот раз прием не сработал.

– Ты дал мне слово, что я приеду, и ты отчитаешься. Где листок, и где отчет?

Но листок так и не нашелся. Тогда Андрей вынул из портфеля копию.

– Пункт первый: реализация зубной пасты. Покажи мне отгрузочные документы, выставленные счета, платежные поручения от покупателей, и другие свидетельства деловой активности.

Администратор Кодряну красноречиво посмотрел на менеджеров, и на секретаря – мол, директор спятил, ему говорят про кризис и снижение покупательской способности, а он…

Андрей решил додавить его до конца.

– Ты сначала говорил про очереди за товарами отечественного производства, затем – про снижение покупателей, то есть, уже нет очередей. Трагическое противоречие, но оно лишь подтверждает кризис твоей мысли. Так вместо того, чтобы, как лох, стоять в очереди, перебрался бы на другую сторону прилавка, и торганул бы каким-нибудь отечественным товаром, зависшей зубной пастой, например.

– Кому она нужна, её никто не знает, люди берут Colgate, – возразил Кодряну.

– Colgate подорожал в пять раз, сейчас все берут отечественный «Жемчуг», – сказала Вика, секретарь.

Андрей сделал выразительный жест: мол, если уж эта тупая курица просекает обстановку… И посмотрел на менеджеров:

– Итак, ребята, давайте сюда ваши отчеты; Вика, включай компьютер. Пункт второй: реализация шовного материала.

Отчетов ни у кого не оказалось, и в чем отчитываться, если работа вся встала – ведь кризис в стране. Больницы ничего не хотят заказывать, а тем более перечислять предоплаты. Кодряну подхватил скорбный плач, и снова весь ушёл в подробное описание разрухи. Андрей напомнил сотруднику по фамилии Послушный о его договоренности с прежним работодателем. Там, на предыдущем месте работы, Послушный занимал должность менеджера по закупкам, и для ассортимента заказал много чего неходового. Как известно, 20 % ассортимента делают 80 % продаж, и, естественно, многие позиции зависли на складе. Когда Послушный увольнялся, ему, во-первых, не выплатили очередную зарплату и выходное пособие, во-вторых, приказали реализовать весь заказанный им товар. И он, работая уже на новом месте, часть рабочего времени тратил на это.

– Я хочу, чтобы у моих людей была такая же мотивация, как у Послушного, – заключил Андрей. – Его прежний директор заложил в его голову программу: продать товар, очистить склад, и парень это делает. Сейчас вы подойдете сюда, кровью распишетесь напротив каждого пункта, и поставите дату выполнения заданий. Принимать буду весь перечень работ, а не попунктно, поэтому не забывайте о таком понятии, как товарищеская взаимовыручка, и дружеское плечо. Итак, горячие сердца и крепкие руки, подходим, не стесняемся.

И пододвинул листок на край стола. Послушный первым подошел и поставил свою подпись, за ним последовали остальные. Андрей, соблюдая иерархию, сначала обратился к Его Ворсейшеству, затем к секретарю.

– Калистрат Гелиосович, не надо впадать в обиженку. Вика, напечатай приказ. Готова? Пиши: «за недоразвитость и тупость, проявившуюся в срыве плана работ и невыполнении заданий, объявить выговор следующим сотрудникам…» Вписывай сюда всех, кроме себя – в тебе нет служебного несоответствия. Далее: «Очередную зарплату выдать от выработки, при условии выполнения плана продаж». Напечатай приказ, и пусть все на нем распишутся – опять же, кровью: «с приказом ознакомлен».

Когда все расписались, Андрей примирительно произнес:

– Но я вам дам последний шанс, хоть вы меня об этом и не просите, проявлю квант милосердия. Пока вы плакали, я тут заключил сделку на пятьдесят тысяч долларей. Товар отгружен на ЗАО «Городской аптечный склад», но больницы, обязанные его выбрать, до сих пор это не сделали. Всё уже договорено, люди в курсе, деньги скоро будут перечислены. Вам нужно только объехать лечебные учреждения по списку, собрать заявки, и проконтролировать отгрузку. Это не пойдет вам в план, проценты вы не получите – сделка-то моя, и прибыль уже давно вся распилена – но вы сохраните свои оклады, это будет гарантия вашего трудоустройства, гарантированная зарплата.

И он положил на стол список больниц, с которыми работает «Городской аптечный склад», и написал имя и телефон их ответственного исполнителя. Послушный забрал листок, и приступил к его изучению.

Менеджеры стали вспоминать, где находятся оптовые базы, куда можно продать зубную пасту. Растерянно улыбаясь, Кодряну стал что-то бормотать про больницу НПЗ, в которой работает его родственница. Посовещавшись, распределили клиентов между собой. Пошёл рабочий процесс.

Глава 23

Отдача приказания ещё не означает, что оно будет выполнено. Кодряну принялся объезжать больницы, деньгами которых распоряжался «Городской аптечный склад», но результаты его оказались плачевными. Главные врачи неохотно делали заявки. Они возмущались высокими ценами, возмущались вообще тем, что не могут тратить сами свои деньги, к тому же, чтобы попасть на приём, нужно было приложить усилия.

Внушение, которое было сделано Кодряну, придало ему некоторый позитивный настрой, и этот настрой продержался ровно неделю. После чего администратор приуныл, а вслед за ним и менеджеры. Обезьянья это работа – кто-то загребает деньги, а кто-то вынужден обивать пороги и унижаться. Чиновники из мэрии сделали себе кормушку, вот пускай сами бегают! И сотрудники принялись изливать на Андрея всё то, что было услышано ими от главврачей. А казахская зубная паста – это барахло, которое никому не нужно даже в условиях кризиса. Он снова почувствовал себя неуютно, но эта растерянность быстро прошла. Народу было приказано шевелиться быстрее. Колёсики закрутились… но без должной прыти. Ковроугодный администратор повиновался с мрачной пунктуальностью, используя малейшую зацепку, чтобы показать хозяину, что скрупулезное выполнение указаний не приводит к нужным результатам, а свободы действий, мол, не дают. Оправдывался он непременно с блокнотом в руках, подтверждая записями то, что шеф даёт наставления, друг друга исключающие.

Чувствуя, что народ тихо ропщет, Андрей собрал совещание, на котором, опять же, выслушал жалобы на то, что улова никакого.

– Каковы охотники, такова дичь, – снисходительно ответил он на это.

И терпеливо принялся объяснять ободранному администратору, и менеджерам из дерева вытесанным, что предоставил им лучшие условия: не нужно заключать договора и договариваться насчет денег; всё, что требуется – заставить больницы выбрать заказанный ими же товар. А главврачи возмущаются, потому что кормушка уплыла от них, и они не могут работать со «своими» поставщиками, от которых получают откат. За эту несложную работу сотрудники получат какой никакой, но гарантированный оклад, и сохранят свои рабочие места. Не возбраняется разрабатывать свои сделки и получать с них проценты – если не нравится эта схема с «Городским аптечным складом».

Кодряну заговорил кислым тоном и поджал губы. Его Ворсейшество выразил неудовольствие по поводу того, что его занимают бесперспективными делами.

– Ну, так ещё раз говорю, – проговорил Андрей с безразличным видом, – не смею вас неволить. Отпускаю вас, пусть ветер перемен подскажет вам дорогу. Я сам всё сделаю, и если дело окажется достаточно лёгким, то вы догадываетесь, какие будут мои выводы о вашей профпригодности. Если вы меня обманывали, заплатите неустойку, и досвидос.

Менеджеры вдруг заговорили, перебивая друг друга:

– Мы еще не всех клиентов обошли!

– Ладно, Андрей Александрович, зачем так сразу.

Посыпались уверения, что не всё так плохо. Кодряну стоял возле своего стола, закинув голову, и, когда умолкли голоса, заговорил с повелительным видом, протягивая указательный палец к стопке счетов:

– Это ерунда, то чем мы занимаемся. Сейчас нужно заниматься продуктами. На рынке…

– Либо вы продаёте зубную пасту и распихиваете шовник по больницам вперёд меня, и получаете в этом месяце свой оклад, – оборвал его Андрей, поднимаясь со своего места и направляясь к выходу, – либо делаете план, и получаете оклад плюс процент. Если не будет ни того, ни другого, я вычисляю упущенную выгоду, и вы мне её энергично выплачиваете. Прошу не забывать: вы лично расписывались за выполнение плана.

И вышел из кабинета, жестоко пеняя себя за то, что не остался сам и не выгнал народ, беспрерывно скулящий и оглушающий своими пустыми жалобами.