Осколки. Книга 3 - Тали Крылова

и осознания Альваро остановился, — с каждой твоей смертью он будет наращивать силу. Верно? — Анна лишь кивнула, — какое ограничение?

— Теоретически — без ограничений.

— Ты сказала — теоретически. Поясни.

Анна отвела глаза, стараясь не смотреть на Дариуса, но он лишь молча сжал сильнее ее ладонь, и она решилась.

— Ясная Заря же разработала этот ритуал и на одном из испытаний образовалась нечто подобное. Тогда еще Заря считала, что испытуемая должна была выжить, но связь сводила с ума темного, что в итоге было решено завершать ритуал разрывом связи, посредством смерти.

— А как это отражалось на фениксе? — уже Дариус поинтересовался, не позволяя Анне отойти от него.

— Практически никак, темные забирали незначитанное количество энергии, а смерть никак не отражалась на фениксах.

— Как это отражается на тебе? — Дариус остановился и притянул ее к себе, поднимая лицо, чтобы заглянуть в глаза.

— Никак, — Анна смотрела прямо, не отводя глаз.

— Ты врешь, — заметил Дариус, однако Анна лишь фыркнула и пошла дальше. Они шли до самого рассвета, высотные здания уже уступили многоэтажным колодкам и спальным микрорайонам. Они шли по длинной пустой трассе, где местами ржавели авто. Когда солнце уже понялось над горизонтом Анна предложила найти место для отдыха.

Уснула она быстро. Дариус уже научился определять, когда уходит Анна и появляется Инга. Лицо девушки разгладилось — значит, это уже Инга. Анна даже во сне умудрялась хмуриться и держать отстраненность и холодность. Несмотря на ощущение бодрости, темные также устроились на отдых и быстро уснули.

Инга распахнула глаза первая, чувствовала она себя разбитой и усталой. Благодарю огню Анны ее раны все исцелились, но общее состояние было отвратительным. Она тихонько вышла, чтобы оглядеться и удивилась: массивы серого города сменились, теперь их окружали более широкие дороги, сквозь которые уже пробилась трава и деревья. Инге нравилось, что она видела, трава казалось невесомым зеленым ковром, а ручьи и озера, которые обязательно им встретиться будут чистыми, а вода вкусной превкусной. Инга так замечталась, что даже не заметила, как сзади подошел Дариус.

— Что случилось Инга?

— Вы легко нас отличаете, Дариус, — тихо заметила Инга, опуская глаза.

— Это просто, — он слегка пожал плечами, становясь рядом. — Анна всегда напряжена, стоит устойчиво, готовая в любую секунду атаковать или защищаться.

— Я не такая сильная, как она. Почему она вам нравиться, ведь с ней сложно? — Инга подняла глаза на Дариуса в ожидании ответа. Темный задумался и молчал долго, устремив свой взгляд далеко вдаль и наконец ответил.

— Она слишком долго была одна, Анна просто забыла, что не обязательно существовать в одиночестве. Она как-то предложила мне разделить с ней ее безумие…. И теперь, наконец-то я понял, что именно это означало.

— И что? — заинтересовала Инга.

— Остаться с ней. Она просила остаться с ней навсегда.

Глава 13

Дорога давалась тяжело. Анна появлялась лишь на пару часов, остальное время, как собственно и путь была вынуждена преодолевать Инга. Именно из-за нее они шли намного больше.

Инга молчала, даже старалась улыбаться и мило шутить, однако темные прекрасно видели, как ей сложно. Их путь пролегал преимущественно по лесам, лишь изредка им попадались разрушенные и пустые города.

— Могла б появляться и чаще, — стоило Анне раскрыть серый глаз, как сразу предъявил Альваро. Анна скосила на него мимолетный взгляд и промолчала, прижимаясь плечом к Дариусу, — Анна….

— Ты занудный, — в этот раз она не удостоила его и взглядом, — вы опять прошли мало.

— Инге сложно.

— Нам еще долго идти? — это вопрос Дариуса и Анна более охотно на него ответила, проигнорировав комиссара.

— Нет, уже скоро граница.

Как оказалось, скоро по меркам Анны, оказалось путем в полных три дня и лишь к вечеру четвертого, Анна появилась.

— Ждем, — коротко бросила она, устаиваясь на небольшой поляне, перед темной чащей. Она нашла солнечную сторону и повернулась лицом к теплым лучам, ловя последнее тепло заходящего солнца.

— И долго? — недовольно проворчал Альваро, устало усаживаясь рядом. Прогулка по лесу оказалась непростой, все выглядели усталыми, одержда запачкалась и растрепалась, темные круги под глазами завершала весьма потрепанный образ. Кровь феникса хоть и придавала сил и бодрости, однако не могла так долго являться заменой обычной пище.

— Она уже знает, что я здесь. Все зависит от ее настроения.

— Мы так долго шли, чтобы ждать пока у нее появиться настроение?!

— Это она тоже уже знает, — усмехнулась Анна, покосившись в темную гущу чащи вставая. Темные встали рядом также пытаясь что-т рассмотреть. — Руку не отпускать. — Феникс сильно сжала их руки и повела. Стоило перешагнуть невидимую черту, как сзади уже пропала поляна и казалось они находятся в самом сердце непроходимого леса. А перед ними, издавая скрипящие звуки шел огромный, сгорбленный вроде бы человек. Однако тело его было поросшее мхом и травой, руки и ноги были ветками и корнями дерева.

— Давненько ты не захаживала, проклятая. — Скрипучий, старческий голос прозвучал неожиданно громко, словно со всех сторон.

— Ты ж не привечаешь, дед. — Усмехнулась Анна. Дед обернулся, сверкнув ярко-зелеными, молодыми глазами. Лицо его было совершенно не человеческим, словно кора дерева кожа, яркие глаза и мелкие ростки, прорастающие отовсюду.

— Кто ж привечает с радостью проклятье, да горе. Давеча, помнится, захаживала ты вся кровушкой-то пахнущая, да с пустой в глазах. — Анна промолчала, лишь ускорила шаг, а дед как шел не спеша, переваливаясь, так и шел, но они так и не приблизились к нему ни на шаг. — Да сейчас то ты, не лучше выглядишь…

— Выжгу твой лес заповедный, зверье твое, да хозяйку твою, — зло прошипела Анна, глаза вспыхнули красным пламенеем, да тут же погасли, — даже пепла не останется от твоего обожаемого леса.

— Злобное ты творенье, — продолжил дед, как ни в чем не бывало, — да самою тобою злоба сотворена.

— Уж извиняй, молча высаживать снова и снова кустики, да деревца, пока уничтожаю твой лес, я бы не смогла.

— Злоба, да неприятие давит, да держит тебя, они прокладывают тропинки безумия в разуме твоем-то. Да, отпустить-то ты не силах….

— Замолчи, раздражаешь речами своими. — Анна было хотела достать руку, да вовремя отдернула себя, — долго идем, леший, кругами водишь?

— Не гневись, проклятая, пришли ужеть. — Как по волшебству лес расступился, и они оказались на залитой ярким солнцем поляне и небольшой, утопленной в земле избушке, покрытой мхом, да яркими ягодами земляники.

К ним на встречу вышла молодая девушка, в длинном до самых босых пят свободном льняном платье, с русой, толстой косой до самой земли. В руках она держала тонкую плетенную ветвь с молодой порослью.