Последний Завет - Филипп Ле Руа

– Как тебе утренняя новость?

Брэд намекал на то, как они утром занимались любовью. Кейт оказалась сидящей верхом на еще не вполне проснувшемся спутнике. Закончилось это протяжным криком оргазма, который издала Кейт; лицо у нее было на коврике, ноги на кровати, а Брэд сжимал ладонями ее ягодицы.

– Я люблю тебя, – прошептала она в ответ.

Он любовался тем, как она ведет машину. Женщина действия, одновременно дикая и упорная. Как ухабистая лесная дорога, на которую она свернула и которая кажется бесконечной. Машину трясло на рытвинах и камнях, а вокруг стояли сосны и секвойи. Кейт затормозила перед лежащим поперек деревом, означающим конец дороги.

– Твой приятель живет на дереве?

– Дальше надо идти пешком.

Они шагали с полчаса, прежде чем дошли до пляжа, где разбивались волны, на которых вполне можно было заниматься серфингом, не будь так холодно. Справа метрах в пятистах стоял на сваях деревянный дом.

– Он живет там, – сказала Кейт.

– Ты уже бывала у него?

– Это единственный дом в радиусе нескольких миль. Тут невозможно ошибиться адресом.

– У него было время увидеть нас, – заметил Брэд.

– Так все и предусмотрено.

Им оставалось пройти еще метров с полсотни, когда на террасе появился Натан. В руке он что-то держал. Половую тряпку.

– Агент Нутак? – крикнул он с высоты террасы.

– Здравствуйте, Натан. Как вы?

– Океан под солнцем куда синей.

– Э-э… да, действительно. Можно отнять у вас несколько минут?

Он молча смотрел на них. После Максвелла уже второй, правда, не первостепенный, агент появляется у него. Спутник эскимоски, судя по виду, не имеет отношения к ФБР. Однако, несмотря на длинные, как у хиппи, волосы, закрывающие три четверти лица, он может оказаться кем угодно.

– Поднимайтесь, – наконец произнес Натан.

Он провел их в главную комнату, где не было никакой мебели, кроме телевизора, подсоединенного к спутниковой антенне. То было единственное, сохраненное Лавом окно в мир, из которого он исключил себя.

– Вы переезжаете?

– Нет. С чего вы взяли?

– Тут пусто.

– Да, действительно.

Они прошли к окну во всю стену. Паркет был чуть влажный.

– Вы занимались уборкой?

Легкая усмешка Кейт была почти ироничной.

– Это место для медитаций, – пояснил Лав. – Я пачкаю, значит, я должен убрать. Я пью чай и потом мою чашку. Поразмышляйте над этим, это позволит вам продвинуться.

– Я знавал некоторых уборщиц, так они были просто певцами трансцендентальной медитации, – усмехнулся Брэд, уверенный, что дружественная атмосфера создается шуткой.

На взгляд Натана, пара, стоящая перед ним, еще не вполне определилась. А в том, что они пара, он не сомневался. Догадался он об этом по тому, как они старались коснуться друг друга, что свидетельствовало о неостывшем эротическом притяжении.

– Нет, вы не правы, поскольку эти уборщицы делали чистым то, что запачкали не они, – пояснил он.

– В любом случае с пылью у вас особых трудностей нет. Мебель вам забыли доставить, да?

– Как вы, наверно, заметили, дорог к этому дому никаких нет. Соответственно, нет возможности доставки. Я живу здесь, чтобы создавать пустоту, а не для того, чтобы окружать себя вещами.

– Позвольте представить вам Брэда Спенсера, – с некоторым запозданием произнесла Кейт.

– Друга Татьяны Мендес?

– Я восхищена. Вы хорошо помните досье. Жаль, что вы так поспешно захлопнули его.

– Татьяна Мендес была женщина неординарная, – прервал ее Натан. – Должно быть, трудно ее забыть.

– Да, это так, – кивнул Спенсер.

Кейт перехватила инициативу, прежде чем они принялись обсуждать тему «мисс Мендес».

– Брэд спас мне жизнь. В понедельник, когда вы были в Сан-Франциско, на меня напали неизвестные. Но вы тогда позвонили мне, и вам ответил Брэд. Я закончила допрашивать его и возвращалась к себе, когда на меня напали. Эти типы забрали мою машину и одежду, уверенные, что я замерзну насмерть. Если бы вы не велели Брэду отыскать меня, я сейчас лежала бы под двухметровым сугробом.

– И вы проехали больше двух тысяч миль, чтобы поблагодарить меня?

– Не только.

Натан предложил им расположиться на полу.

– Кофе? Чай? Кока?

Кейт и Брэд выбрали кофе. Он также предложил им утолить голод. Рис, черный хлеб, шоколад.

Они устроили пикник перед застекленной стеной, выходящей на океан, и налегли на предложенное скромное угощение. Кейт рассказала Натану о сложившейся ситуации, особо выделив недавний арест Тетсуо Манга Дзо в Маниле, а также сообщила о нападениях, совершенных бывшими подопытными Флетчера и Гровена, которые наделали переполоху в Фэрбэнксе…

– Эти бедолаги ищут, где можно укрыться и согреться, – объяснил Натан. – Они вовсе не преступники, они – жертвы.

– А почему же вы сообщили Максвеллу, что подозреваемого нужно искать среди них?

– Я только хотел, чтобы к ним относились с большим уважением и перестали отстреливать, словно бешеных собак. В подозреваемых не стреляют. Полиция к врагам общества относится с куда большим уважением, чем к нищим.

Кейт чувствовала себя крайне неловко. Она предпочла умолчать, что в упор расстреляла одного из этих нищих.

– Натан, но почему вы отказались от борьбы?

– Я не хочу возвращаться туда.

– Куда, на Аляску?

– В ваш мир. Я видел вещи, свидетелем которых я больше не желаю быть.

– Добро пожаловать к маргиналам, – бросил Брэд, разлегшийся на солнце.

Кейт смотрела на них обоих. Она, честолюбивый полицейский, оказалась в компании двух асоциальных типов, которые из-за смерти женщины превращают свою жизнь в пустыню. И она надоедает им расследованием, на которое им плевать и которое к тому же отняли у нее.

– Натан, курить здесь можно? – спросил Брэд.

– Здесь можно делать все, что хочется.

Брэд чуть ли не в мгновение ока выкурил «Мальборо».

– Скажите, в ваших жилах ведь течет азиатская кровь? – спросила Кейт у Натана.

– Мать у меня японка.

– И вы увлекаетесь восточной культурой, да?

– От вас ничего невозможно скрыть.

– Дзен, синто?

– Среди прочего.

– Тогда вы должны знать слова того священнослужителя, который утверждал, что нужно оказывать влияние на реальную жизнь, чтобы быть человеком добра.

Верная себе, Кейт хорошо вызубрила эту тему. Ее пыл был почти трогательным. В этой дискуссии с Лавом у нее не было никаких шансов.

– Зло воздействует на мир. Добро способно лишь исправлять вред, который причиняет зло, – пояснил он.

– Но вы-то в каком лагере находитесь?

– Ни в каком. В небытии, по определению, ни добра, ни зла не существует.

– Теоретически!

– Оглянитесь вокруг и скажите мне, где она, эта теория.

– Извините. Я заблуждалась на ваш счет.

– Вас прислал Максвелл?

– Нет.

– Как вы узнали мой адрес?

– Покопавшись в информационной сети ФБР. Стажер у меня по этой части дока.

– Понимаете, Кейт, у меня нет желания становиться борцом за добро в обществе, ценности которого я не разделяю.

Она вздрогнула и принялась рассказывать все вперемежку: о бандитских методах Тэда Уолдона, который охотится за кассетой, принадлежавшей Боуману, о некомпетентности Уэйнтрауба, отстранившего ее от этого дела, о продажности начальника полиции, который работает на Уолдона, о несчастном бомже, которого она застрелила… Натан быстренько догадался, что она приехала просить его воспользоваться своим влиянием на Максвелла, чтобы ей возвратили это дело. Сейчас он испытывал к ней скорее сочувствие. В этой девушке карьеризм сочетался с живыми чувствами.

– Но это еще не все, – продолжала она. – Татьяна Мендес уверяла Брэда, что у нее есть чем шантажировать Честера О'Брайена, бывшего советника Рейгана. Она что-то знала о нем…

– Кейт, я думаю ты уже надоела нашему хозяину.

Она проигнорировала замечание Брэда и продолжила выкладывать свои соображения:

– В этом деле замешана куча народа. Например, Уолдон, который платит полиции и хочет перехватить проект «Лазарь». Еще Тетсуо Манга Дзо, через Интернет объявивший фетву, дипломат, возможно обладающий ключом к тайне, Боуман, отснявший таинственную кассету…

– Кассету, которую, похоже, жаждут заполучить многие, – добавил Натан.

Он вспомнил Кармен. Ее жестоко пытали, желая вырвать у нее сведения, где Боуман спрятал кассету. Кейт поинтересовалась, есть ли у него какие-нибудь дополнительные данные.

– Я могу лишь очертить вам приблизительный силуэт того, кто устроил бойню в госпитале, поскольку мне пока неизвестны его мотивы. Этот человек, мужчина либо женщина, действовал в одиночку, он или она обладает властью, властью, что позволила ему узнать о существовании проекта «Лазарь» и прибыть на место преступления на вертолете. Ему или ей больше сорока пяти лет, ибо после этого возраста уже обладают необходимой властью либо необходимыми значительными средствами. У него или у нее методический ум, навязчивая тревога по поводу порядка и нравственности. Он или она высокого роста, так как траектория пуль, которыми убиты все жертвы, направлена сверху вниз. Судя по росту, я склоняюсь к тому, что это скорей мужчина, чем женщина. А кроме всего прочего, это убийца, находящийся вне всяких подозрений, поскольку он сумел усыпить бдительность федерального агента, который мог определить киллера всего лишь по запаху его лосьона после бритья.