Куклаваня и К (Дракончик Пыхалка - 2) - Дмитрий Емец

- И чего это она так рвётся в театр? - удивлялась Михрютка.- Вот уж не думала, что Авдохина такая театралка!

Но при всём том Авдохина осталась прежней и, когда Михрютка из любопытства накрасила губы помадой, которую нашла на туалетном столике, страшно рассердилась:

- Маленькая ещё, чтобы помадой мазаться. Возьми салфетку и сотри!

- А когда мне можно будет краситься? Когда мне будет столько же сотен лет, сколько и вам? - полюбопытствовала Михрютка. Но Авдохина уже не слушала её, потому что прикалывала к своему шерстяному платью блестящую брошку.

"Хорошо быть взрослой! - подумала про себя Михрютка.- Красься хоть до ушей, и никто ничего не скажет. А для ребёнка везде сплошное бесправие. Цветочные горшки в окна кидать нельзя, обои разрисовывать фломастером тоже нельзя... Кругом сплошные "нельзя"".

Спектакль начинался в два часа дня. Ровно в половину первого за Авдохиной и Михрюткой зашёл князь Пирожевский в белом летнем костюме. Пирожков уже давно отпускал для важности бородку, немного козлиную, но очень благопристойную. Теперь эта бородка выросла, окрепла и удивительно вписалась в образ князя Пирожевского.

- Вы готовы к культпоходу в театр? Тогда можно идти! - Пирожков пропустил Михрютку и Авдохину в подъехавший лифт.

- А как мы доберёмся до театра? - спросила Михрютка.

- На метро, как же ещё? Не на такси же! - удивился Пирожков.

- На метро?

Михрютка забыла, что Маша, которую она заменяла, была москвичкой и хорошо знала, что такое метро. К счастью, Пирожков и Авдохина не обратили внимания на странные слова девочки. По их мнению, детям даже полагалось задавать глупые вопросы и совершать непредсказуемые поступки.

По дороге Пирожков и Авдохина завели длинный, скучный, очень взрослый разговор. Вначале Михрютка пыталась принять в нём участие, но незаметно отвлеклась и запрыгала по плиткам тротуара.

Метро поразило Михрютку меньше, чем она ожидала. Пещера дракончиков тоже находилась под землёй, а в том, что поезда с голубыми вагончиками, громыхая, исчезали в тоннелях, не было ничего особенно захватывающего. На острове Буяне Михрютка встречала немало волшебства, рядом с которым метро показалось бы самым что ни на есть заурядным чудом. Больше всего драконёнку понравились движущиеся ступеньки на входе в метро.

- Как называется эта шустрая лесенка? Она волшебная? - Михрютка дернула Пирожкова за рукав.

- Это эс-ка-ла-тор,- Пирожков стал занудно объяснять про электричество и про лошадей, которые сидят где-то в моторе, но Михрютка перебила его новым вопросом. Она ловко спрыгнула с последней ступеньки эскалатора и уставилась на стеклянную будку внизу, в которой сидела дежурная по станции.

- А зачем женщина в будке? Она кто? Сторожевая бабка? А что она сторожит? Чтобы никто не украл самодвижущуюся лестницу? А сколько килограммов золота она получает в день?

Михрютка не успела выяснить насчет сторожевой бабки, потому что у неё тот час же возник другой вопрос:

- А почему открываются двери у поезда, если никто не говорит: "Отворись ворота ключиком замочком, золотым платочком"?

Пирожков совершенно захлебнулся в этом потоке детского любопытства и не знал, что отвечать, но тут Михрютка увидела нечто, что крайне заинтересовало ее.

На станции "Белорусская" в вагон вошли три старушки-близняшки. На руках у каждой старушки было по толстой белой болонке. "Гав! Гав!" - хором лаяли все три болонки. "Ха-ха!" - хором смеялись все три старушки. Этакие старушки-веселушки.

Михрютка ошалело переводила взгляд с одной старушки на другую. На лице у неё отражалось крайнее недоумение. Наконец она не выдержала, подошла к ним и спросила:

- Простите, что я вас беспокою. Но не могли бы вы мне сказать, какая из вас настоящая?

- Какая настоящая? Мы и сами не знаем! - Старушки так и по-катились со смеху, а болонки затявкали. Михрютка хотела ещё пообщаться со старушками, но поезд остановился:

- Станция "Театральная",- объявил механический голос.

- Нам выходить! - заторопились Пирожков и Авдохина.- Мы уже приехали!

Михрютка помахала старушкам-близняшкам. Болонки завиляли хвостиками.

- Какие милые пожилые женщины! - сказал Авдохиной Пирожков.- Жаль только, что они не княгини. Благородство, оно, знаете ли, сразу чувствуется. Вот в вас, например, оно есть.

Авдохина поддакнула. Ей было приятно, что её причисляют к благородным людям.

Едва они вышли из метро, Михрютка сразу же потянула к киоску с мороженым.

- У нас нет времени,- быстро проговорил Пирожков.- Опоздаем в театр.

Здесь, пожалуй, он несколько преувеличил. Детский театр находился близко от метро, а приехали они даже раньше, чем было нужно. В оставшиеся полчаса Пирожков водил Авдохину и Михрютку вокруг ЦУМа, чтобы только держать их подальше от всяких соблазнов, вроде театрального буфета и киосков с мороженым.

- А какой он, театр? - спрашивала Авдохину Михрютка.- Я в нём, конечно, бывала, но призабыла.

- Театр? - переспросила Авдохина.- Театр - это сфера культуры. Магазин это, так сказать, сфера искусства, а театр - сфера культуры.

- Там показываются разные хорошие спектакли с общественно полезной моралью, имеющие серьёзное образовательное значение,- добавил Пирожков, любивший читать газеты.

Михрютка прониклась важностью слов Пирожкова.

- А чем занимаются в театре? - поинтересовалась она. Маленькому дракончику не хотелось совершить какую-нибудь оплошность во время спектакля.

- В театре? В театре... э-э... смотрят и делают правильные выводы. А потом поступают согласно этим выводам,- в замешательстве проговорил Пирожков.

Михрютка, Авдохина и Пирожков вошли в театр и сели на свои места. Михрютка крутила головой во все стороны. Всё ей было интересно. И вот, наконец, свет погас. Заиграла музыка. Занавес отъехал в сторону. Прожектора высветили сцену. Михрютка ахнула:

- Как красиво!

- Тшш! Не шуми! - одёрнула её Авдохина.- Восхищайся молча! Не мешай восхищаться окружающим!

На сцене появились три поросёнка и запели песенку:

Нам не страшен серый волк,

Серый волк, серый волк,

Где ты ходишь, глупый волк,

Старый волк, страшный волк?

Волк не заставил себя ждать и спрятался на сцене так близко от поросят, что даже странно было, как те его не заметили. Наверное, были на редкость глупые.

- Нам не страшен серый волк! - пели свинки.

- В поросятах знаю толк! - Волк облизнулся и прыгнул на бедняжек.

На сцене началась бестолковая беготня, и поросятки попрятались по своим домикам. Но, конечно, домик из соломы не мог выдержать напора громадного хищного волка. На мордочке поросёнка застыл ужас.

- Спасите! - закричал поросёнок.- Кто-нибудь, спасите!

Услышав просьбу о помощи, Михрютка сделала вывод, окончательный и бесповоротный.