Уравнение с несколькими неизвестными - Анна Шульгина

Сергей скептически хмыкнул, но границы комнаты не пересек, более того – даже на глаза не показался.

- Ну, смотри… Через час спускайся ужинать.

Можно было бы, конечно, сказать, что она на диете, а вечерняя трапеза крайне вредна для талии и девичьей самооценки, но Инна промолчала. Почему-то она была уверена, что если начнет игнорировать Сергея, тот насильно потащит её на кухню. Ведь предупреждал же, чтобы и не думала его избегать. Конечно, если смотреть на это с точки зрения взрослого человека, то ничего такого и не произошло. Ну, повалялись вместе на кровати, поцеловались… Только то ли саму Инну можно было смело считать ребенком, то ли ещё что, но девушка не знала, как теперь смотреть в глаза Тихонову.

Единственным счастливым существом в доме была Машка – мало того, что хозяйка поступила в полное расположение, перевыполнив норматив по почесываниям и поглаживаниям, так можно было играть, нападая из-под кровати на ноги и ловить прядь волос, которой Инна рассеянно дразнила питомицу.

Так и промаявшись всякими разными мыслями и глупостями все отведенное время, девушка разозлилась на саму себя, и на кухню спустилась мрачная, как демон, узнавший, что все люди вдруг резко стали праведниками. К её удивлению, там было тихо и не воняло ничем горелым, что неизменно сопровождало кулинарные потуги Женьки и папы. Например, после того, как родитель в прошлом году приготовил своим девочкам на восьмое марта завтрак, перекошенные от «счастья» дамы драили пищеблок дня три – все, что можно было испачкать, было испачкано, все остальное - просто разбито.

Наверное, Сергей все-таки понял, что ей неуютно, потому разговорами не донимал, никаких намеков не делал, даже старался особо пристальными взглядами не смущать. Инна это оценила, мысленно возблагодарив всех, кто отвечает за распределение душевных качеств, за то, что иногда чувство такта у него все-таки просыпается. А потом засыпает обратно, но суть в другом – он её сейчас не трогал и на том спасибо.

- Ешь, - он поставил перед ней тарелку с салатом и немного странноватым на вид мясом, но Инка, как воспитанная девушка, могла бы с милой приветливостью на лице сжевать даже пучок сена.

Жаркое, на её вкус было несколько пересолено, но так – вполне ничего. Значит, голодная смерть им не грозит, даже если девушка откажется готовить. Правда, гипертонический криз вполне возможен…

- Спасибо, было очень вкусно, - быстренько, насколько позволяли правила приличия, она поужинала и, вымыв посуду, собиралась вернуться к себе, как Сергей перехватил её за руку.

- Подожди. Сядь, - он кивнул на диван, отпустив её, но встав так, что проскользнуть мимо него Инка не могла бы при всем желании.

Девушка настороженно присела, так, чтобы при малейшей угрозе стартануть сразу со второй космической скорости, но Тихонов не стал давить ей на нервы, тактически отступив к креслу. Сразу стало легче дышать, но она постаралась этого не показать.

- Давай сразу все обговорим, - Сергей уселся напротив неё, поставив локти на журнальный столик и уткнувшись в них подбородком. – Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать, так что хватит отсиживаться в комнате. Все ясно?

- Да, конечно, - как она умудрилась произнести это ровным тоном и даже не покраснеть, Инка и сама не знала.

- Хорошо. Тогда спокойной ночи, - он поднялся и, проходя мимо продолжающей сидеть с прямой спиной девушки, быстро наклонился и поцеловал в шею.

- Ты же обещал!!! – Власова аж подпрыгнула от возмущения.

- А я разве к чему-то принуждаю? Приятных снов…

И ушел.

Хотя, даже если бы и остался, Инна от такой неприкрытой наглости дар речи потеряла, потому смогла только раздраженно фыркнуть и, уже не обращая внимания на ещё побаливавшую ступню, взлететь по лестнице так, словно за ней гнались.

- Нет, ты только представь, какое хамство, - возмущалась она шепотом и под одеялом, но Машка все равно внимательно слушала, периодически почесываясь и вылизывая белую манишку. – Можно подумать, сплю и вижу, чтобы меня начала домогаться такая личность, как Сергей!

Чем именно её не устраивал Тихонов в качестве домогателя, она бы вряд ли смогла сказать, потому и изливала душу котенку, а не Ленке. Машка просто молчит и слушает, а от подруги можно услышать такие наводящие вопросы, на которые отвечать ну, очень бы не хотелось. Например, понравилось ли ей происшествие на кровати? Кстати, этой самой. Подумав об этом, Инка начала ворочаться с новой силой, пытаясь свернуться в удобное положение, но, даже улегшись на живот и обхватив обеими руками подушку, привычного умиротворения не испытала.

Кожу немного покалывало, а дыхание само собой сбивалось. А ещё она постоянно принюхивалась к подушке и могла поклясться, что та пахнет Сергеем. Хорошенько помяв её кулаками, девушка чуть успокоилась, но сон все равно не шел. Вот за что ей это, а? Лучше уж, в самом деле, попробовать охмурить Константина Дмитриевича. Эрмидис, по крайней мере, предсказуем, у неё в его присутствии не замирает воздух в груди и не хочется исподтишка рассмотреть, как под футболкой перекатываются мышцы. Как ни не хотелось в этом признаваться, но за ужином, она чуть косоглазие себе не заработала, наблюдая за спокойными неспешными движениями Тихонова. И худощавым он кажется только на первый взгляд – сегодня она его не только увидела по-новому, но и пощупала, причем, не руками… При воспоминании о том, как прижималась к нему грудь, Инна замычала и прикусила уголок подушки, почти жалея, что не может вот так же легко загрызть Сергея. Пожеванный хлопок ей на вкус не понравился, и она с омерзением выплюнула наволочку.

- Машка, вот что мне делать, а? – поскольку никого из возможных советчиков рядом не наблюдалось, пришлось спрашивать у котенка. Конечно, был ещё вариант спуститься на первый этаж и уточнить то же самое у того, кто нарушил покой и сон, но тогда ответ она рисковала не услышать. Потому что ей бы показали наглядно и обстоятельно, со всеми подробностями. Она была хоть и девственницей, но довольно продвинутой, потому, и как он на неё там, внизу, смотрел, не пропустила, да и чуть раньше здесь почувствовала, что он к ней неравнодушен, можно сказать, всем телом. И у неё до сих пор периодически сами собой пальчики на ногах поджимались, когда вспоминала, как он её стискивал и целовал.

Машка на поставленный вопрос ответила своеобразно – широко зевнула, показав свои мелкие острые зубки и, немного повертевшись, улеглась рядом с хозяйкой, всем видом намекая, что пора спать.

- Предательница ты, - обиженно заключила Инна и в сердцах бросила ту самую подушку, о которую, сама того не замечая, иногда терлась щекой, через все комнату. От приглушенного звука падения кошка встрепенулась и, подумав, спрыгнула на пол. Внимательно осмотрев и обнюхав предложенное мягкое место, Машка забралась на неё и с видимым удовольствием начала потягиваться. – А ещё – ренегатка…

Когда и через пару часов уснуть все равно не получилось, девушка поняла, что если она провертится ещё хотя бы пять минут, постель просто загорится от трения. Шастать по дому совершенно не хотелось, вдруг у Сергея тоже бессонница, не хватает только встретиться где-нибудь в темном коридоре, но тут вмешалась сила, перед которой падали ниц все не только умные, а мысли вообще – страшное женское «хочу!». Инка поняла, что вот прямо сейчас умирает, так хочет теплого молока. На кой черт оно ей сдалось, если этот продукт уже несколько лет употребляет только в чае и кофе, она бы не ответила, но желание только усиливалось.

Шепотом дав наставление Машке беречь в неприкосновенности девичью постель, Власова, крадучись, пошла на дело. В темноте все бытовые шумы казались гораздо громче, потому она периодически замирала, прижав руки к груди, когда рассохшаяся половица вдруг звонко треснула за углом, а за окном начинала поскрипывать под порывами ветра вековая ель. Уже попав на место назначения, девушка едва не получила инфаркт от звука внезапно загудевшего холодильника. К тому времени и молока-то уже совсем перехотелось, но это уже было делом принципа – получается, что вытерпела такие ужасы, и все зря?!

Сергей сидел в кресле и пытался понять, что там рыжая такого навертела, потому что их программисты рвут и мечут: сначала пошли страшные глюки, а потом полетела операционка. Во всяком случае, главный по компьютерной безопасности уточнил, не собираются ли они взять Инну на работу, и предложил в противном случае сразу пристрелить. Чтобы, доучившись, к конкурентам не ушла. И с каждым часом Тихонов все четче понимал, что, в принципе, здравое предложение… Нет, не убить, а сразу взять к себе – ждать, пока доучится, чревато, может успеть заключить контракт с кем-то ещё. Да и эта поездка в Германию…

Черт, а ведь она его действительно заводила, причем, совсем не по-детски. И он в этом не одинок, достаточно вспомнить, как сама девчонка дергалась за ужином. В то, что она начала его бояться, Сергей не верил, поведение совсем другое, чем при страхе. Вот только нужно ли ему наживать проблемы, связываясь с сестрой друга. В другой ситуации ответ был бы совершенно однозначный – нет! Но с ней… Чем-то она притягивала так, что мозги отключались полностью, и это плохо. Управлять собой он ей не даст, а как тут можно о чем-то думать, когда стоит ему посмотреть на неё, все мысли пропадают?! Дернул же его черт согласиться впутать в это девчонку.