Нам не понять друг друга сразу. Дилогия (СИ) - Медведева Алена Ильинична

Котенок…

Воспоминание, а вместе с ним и сочувствующее тепло встало перед глазами. Как отчетливо, оказывается, я помню мягкость звериной шерстки, тихие попискивания кошачьей малышни, звонкий скрежет их коготков и… твердость плеча мужчины, к которому на миг прислонилась, надеясь разделить с ним это чудо новой жизни.

Осознав, что ледяной вихрь слегка померк, я уцепилась за эти ощущения. Пусть я не могла сейчас в полной мере воссоздать их, но даже воспоминания об их значимости оказалось достаточно — толика контроля вернулась. И я не сорвалась на постыдный бег к нелюбимому, ненужно и пугающему мужчине.

Минуты складывались в часы, обед остался позади — я не воспринимала призывов своих провожатых. Так страшно было потерять этот миг тепла и умиротворения, вновь свалившись в пучину ледяного холода. И чужой воли, даже жажды повелевать, направлять…

Но я не могла идти этим путем. Все что угодно, но только не Леакрэ. Я уже и сама толком не понимала этой слепой убежденности. Но, кажется, это единственное что осталось от меня… настоящей. Как если бы единственное что реально и весомо во мне — это ненависть к своему спасителю. Тот стержень, на котором еще держусь я, по привычке, ставшей смыслом существования.

Борьба с ним, борьба за себя… Единственное, что еще осмысленно во мне.

Как я выгляжу со стороны? Возможно, все решили, что жрице приспичило помедитировать. Или что это «метод богини»? Меня их реакция волновала в последнюю очередь, я лишь старалась как можно дольше продержаться. Пусть и понимала, что навеянное воспоминанием тепло истает, а чужая воля продолжит довлеть и давить.

— Арианна? Арианна?

Найгур и Гийран не оставляли попыток докричаться. К счастью, неприкосновенность жриц богини избавила меня от попыток быть вырванной из кокона «грез наяву».

Я долго держалась? Чувствуя нарастающий гнев богини, с каждой секундой понимала, что воспоминание, а с ним и «живые» чувства меркнут. Но цеплялась за них до конца.

В последнее мгновение решилась и распахнула глаза, позволив внешнему окружению хлынуть в душу. Мир вокруг окаменел! Меня окружала тишина… и пристальные взгляды. Как ученых, так и… неразумных пленников. Они больше не стремились отдалиться. Наоборот, в едином порыве прильнули к ближайшей ко мне стороне клеток и ошеломленно замерли!

И тут тепло растаяло окончательно. Я ощутила это как прокатившуюся по телу волну холода, а животные… заскулили. Острый взгляд Найгура метнулся от меня к ним.

— Арианна, что это было?

О чем бы он не говорил, богиню это не интересовало. Она понукала меня заниматься более значимым делом — вернуться к Леакрэ.

— Вы не голодны? — тарнианин встревоженно топтался рядом. — Мы не решились оставить вас и пропустили и обед, и ужин…

Я так долго продержалась? Увы, эмоций не было, только усталость.

Подхватив узел с поспешно упакованными утром вещами, что лежал оброненный возле стула, я поплелась к выходу. Каждое движение вновь отдавалось болью.

Не отвечая на вопросы своих провожатых, я осознавала их присутствие. В этот раз путь оказался таким быстрым. Вот и неймарский сектор, огромный холл…

— Значит, вы к нам?

Я честно пыталась развернуться в сторону нужной двери. Но ноги несли меня мимо, а горло безмолвствовало, сведенное спазмом гнева богини. Она карала свою служительницу, заставляя в полной мере осознать свою покорность и неспособность отступить.

Леакрэ обнаружился возле двери в свои жилые апартаменты. Как должно быть нелепо со стороны смотрелась эта сцена?

Невозмутимый неймарец, холодная и бесстрастная я.

— Ты вернулась?

— Да.

Он молча отступил, распахивая передо мной дверь. Но Найгур все это время настойчиво маячивший сбоку, резко заступил дорогу, бросив при этом суровый взгляд на старшего по должности собрата. И почему не он капитан?!

— Арианна, стойте! Вы же не можете вернуться, вы не хотите? Вам будет комфортнее у нас с Осолией.

Его рука потянулась, стремясь удержать на месте. Но первый помощник вовремя опомнился, так и не коснувшись меня.

Ааа… Что за несправедливость! Я больше всего сейчас желала последовать его совету, но мои предпочтения меньше всего волновали Алади. И почему богине из всех неймарцев значим именно Тьер-Тенг?!

— Ты все сказал? — спокойно положив ладонь на плечо друга, Леакрэ неумолимо отпихнул его в сторону вновь освобождая мне проход. И я, покорно просеменила мимо мужчин, не отводя взгляда от заветного дверного проема. — Дежурная смена сдана, возвращайся к дейране.

Как никогда прежде чувствуя себя марионеткой, я прошагала через уже знакомое мне помещение гостиной в индивидуальную зону питания капитана. Развернувшись к нему с наверняка остекленевшим взглядом забубнила, вновь перейдя на «вы»:

— Простите за утренний беспорядок. Я доставляю вам неудобства.

— Не извиняйтесь, — лениво опираясь рукой о выступ раздаточного блока, неймарец наблюдал за мной, не скрывая любопытства. Впрочем, и оно было какого-то рассудительного свойства. — Я осознаю неискренность ваших слов.

Послушно умолкнув, я глупо замерла, поедая капитана обожающим взглядом — Алади так сильно желала его, что это выходило за все известные мне рамки.

— Как прошел день?

Выждав какое-то время, Леакрэ нейтральным тоном дал понять, что готов поиграть в «расположение».

Я пожала плечами — слов не было, дельных мыслей и формулировок тоже, богиню не интересовал ни мой день, ни необходимость демонстрировать хоть какую-то вменяемость. Она держала меня истуканом, изнывающим от потребности быть ближе к неймарцу.

Что самое непонятное — Леакрэ воспринимал это очень спокойно, не пытаясь добиться от меня пояснений такому непоследовательному поведению.

— Вот ведь загвоздка, — мужчина отвернулся к панели с системными опциями обеспечения, рассуждая скорее с самим собой. — Могу ли я быть уверен в той, с кем говорю? Понимает ли меня Арианна? Слышит ли?

Словно реагируя на всплеск удивления в моем сознании, Тьер-Тенг резко обернулся и подмигнул, совершенно сбив меня с толку: почему он словно преображается, едва мы остаемся вдвоем в этом месте? Оттаивает… немножко.

— А может условимся о личном шифре? Хорошо — не можешь говорить, я заметил, что порой тебя одолевает немота, когда сознание явно распирает от потребности высказаться. Так вот, если не звуки, то сигналы? Кажется, ты можешь моргать? Что если: ответ «да» — моргнешь, «нет» — не моргнешь?

В легком ступоре я неуверенно моргнула: работает!

— Вот и чудесно, — капитан расплылся в радушной улыбке, которая как у всех из них не добавила теплоты взгляду. — Раз с этим разобрались, покушаем? Я знаю, что ты сегодня не обедала.

Поддев стул, которым ловко толкнул меня в направлении выплывающей из стены столешницы, Леакрэ подвинул его точно в тот миг, когда дрогнувшие ноги перестали меня держать. Плюхнувшись на сидение, я медленно, не зная позволят ли мне это, протянула руку к герметичному боксу с пищей. Есть хотелось ужасно, и в планы богине не входило заморить меня голодом — рука двинулась, следуя призыву разума.

Леакрэ, хоть и взял себе пищевой бокс, даже не открыл его. Просто сидел и наблюдал за тем как я заглатываю куски чего-то по вкусу мясного, жадно пополняя резервы своего порядком измученного организма.

— Кушай больше, — едва еда из синтезатора закончилась, подтолкнул ко мне свою. — И расслабься уже, если это возможно. Не я же тебя сюда притащил… на этот раз.

Ненавидя его в душе после этих слов особенно сильно, я принялась за добавку, мечтая уткнуться взглядом в стол. Но… Алади как чокнутая желала пялиться на клыкастого красноволосого капитана моими глазами. Оттого я вынужденно изучала его лицо до мельчайших деталей. Полная задница! Вряд ли есть теперь во вселенной что-то настолько доподлинно мне знакомое.

— Ты мне кое-что позволишь?

Насторожившись я перестала жевать. И спешно моргнула дважды.

— Ладно, ты не позволишь. Но твоя хозяйка, я думаю, да.