Разведчик Николай Кузнецов - Виктор Кузнецов

Когда Гнидюк доложил Кузнецову о первых встречах с Лисовской, тот сказал:

– Да, поведение этой дамы подозрительное. Что ж, продолжай поддерживать с нею связь. Будем изучать этого человека. Надо испытать ее на деле.

Эту настороженность разведчиков Лисовская расценила по-своему и при встрече с Гнидюком шутила:

– Немцы мне доверяют больше, чем вы!..

Николай Иванович в это время уже работал в «паре» с Валей Довгер, которая после аудиенции у Коха «высочайшим» повелением гауляйтера была определена на работу машинисткой-канцеляристкой в хозяйственный отдел рейхскомиссариата. Немецкие офицеры наперебой старались оказать красивой фрейлен свое внимание, набиваясь в женихи.

Как-то один из офицеров предложил Кузнецову:

– Слушайте, Зиберт, хотите, я познакомлю вас с первой красавицей города? Польская графиня. Увидите и забудете дорогу к Валентине…

Через несколько дней на совещании группы разведчиков, которое проходило в квартире Ивана Приходько, Николай Иванович, подведя итог разговора, заключил:

– Будем расходиться, товарищи. За дело! – Немного помолчал и, вспомнив нечто важное, полушутя, интригующе заметил:

– А у меня, между прочим, сегодня встреча с одной красавицей!

Разведчики ответили ему шутками:

– Николай Иванович, вы хоть нам адресок оставьте, где живет эта красавица. А то пойдешь, женишься и… чего доброго, пропадешь!

– Да, кстати. Запомните адрес, – живо откликнулся Кузнецов. – Легионов, пятнадцать. Леля.

– Как, Легионов, пятнадцать?! – воскликнул Гнидюк. – Да, Легионов, пятнадцать.

– Позвольте, так это ж та самая Лидия Лисовская!

– Не может быть!..

– Да, да, Легионов, пятнадцать, Лидия Ивановна Лисовская. Там другой Лели нет, – подтвердил Гнидюк.

– Но у меня сегодня с нею назначено свидание на восемь часов.

– У меня тоже свидание в восемь тридцать.

– Ну, что ж, пойдем!

Кузнецов приехал к Лисовской раньше. Его сопровождал переводчик, но, сославшись на неотложные дела, он быстро ушел.

Лидия Ивановна приняла офицера Пауля Зиберта со свойственной ей любезностью и предупредительностью.

Вскоре в квартире Лисовской появился и Гнидюк. Его встретила сестра хозяйки Майя. Узнав, что пришел Гнидюк, Лидия Ивановна выбежала к нему оживленная и скороговоркой извинилась:

– Прошу прощения, у меня очень интересный офицер. Вы разделите с ним компанию? Посидите немного, и я его вытурю.

Но Кузнецов знал, кто пришел, и подал из другой комнаты голос:

– Вер дорт? (Кто там?) – важно спросил он.

– Ах, Пауль Зиберт, – обеспокоенно воскликнула Лисовская. – Это мой кузен приехал в гости.

– А-а, кузен? Битте, битте! – отозвался Пауль Зиберт. – Кузен?… – переспросил он, выходя в гостиную, и, уставившись на Гнидюка пронизывающим взглядом, подозрительно заметил:

– Кузен? Хабен зи документ? – потребовал Зиберт.

– Яволь, герр офицер! – с готовностью ответил Гнидюк. Ему вдруг сделалось смешно. Но, однако, он продолжал игру. Вынув свой аусвайс, Гнидюк с готовностью показал его офицеру. Пауль Зиберт пробежал удостоверение глазами и воскликнул:

– Костополь?! Партизан? Ду бист партизан?! – приступил с допросом к гостю хозяйки пришелец-офицер.

Лисовская не на шутку встревожилась. Всплеснув руками, она начала разубеждать:

– Да нет же, господин Зиберт! Это мой кузен. Я его хорошо знаю!

– Век! – прикрикнул на хозяйку обозлившийся офицер и сунул документы Гнидюка к себе в карман, предупредил:

– Завтра явитесь ко мне в гестапо! Я проверю, какой вы есть кузен!

– Я его знаю, прошу вас, герр офицер, отдайте ему документы… – с просительного тона Лисовская перешла уже на умоляющий. Последнее подействовало на немца.

Хозяйка быстро собрала на стол. И грозный офицер подобрел. Он даже пригласил «кузена», на которого только что кричал, к столу и предложил выпить «за победу нашего оружия».

Так началось знакомство Пауля Зиберта-Кузнецова с загадочной официанткой офицерского казино.

Кузнецов продолжал ходить в гости к Леле – Лисовской – как немецкий офицер, а Гнидюк – как партизан. Проверка Лидии Лисовской подходила к концу. Разведчики убедились, что имеют дело с человеком, который действительно всем сердцем хочет помогать в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, что Леля сотрудничает с гестапо по заданию советского командования.

– Лидия Ивановна, – рассказывает бывший партизан-разведчик Н. Я. Гнидюк, – начала работать под руководством Николая Ивановича. Работала Лисовакая в разведке очень плодотворно и сделала не меньше других разведчиков.

Счет открыт

После того, как партизаны сожгли в Цуманских лесах охотничий замок Коха, перепуганный гауляйтер поспешно убрался в Кенигсберг. У резиденции палача бешеными темпами началось строительство двух бомбоубежищ с бетонированными перекрытиями толщиной в двенадцать метров!

Советский разведчик-боевик, получив директивы командования, переходит к действиям. Кровавого Коха в городе нет. Но здесь остался его заместитель по политической линии – штатенпрезидент генерал Даргель. Нужно было уничтожить его.

На легковой машине «оппель-кадет» Пауль Зиберт отправился на охоту за «идеологом» нацистов. За рулем сидел Николай Струтинский, вторым пассажиром – партизан Иван Калинин с автоматом наготове.

Когда «оппель», мягко шурша шинами, плавно остановился в центре города, недалеко от резиденции гауляйтера, в рейхскомиссариате и других учреждениях начался обеденный перерыв. Кузнецов бросил взгляд на часы:

– Сейчас появится. Немцы – народ пунктуальный.

Генерал Даргель, по наблюдениям разведгруппы, в обеденный перерыв часто ходил домой на обед. Его сопровождал адъютант, который нес неизменную коричневую папку. Остановка машины в центре города, в запретной зоне, вблизи резиденции Коха могла вызвать неудовольствие охраны. Здесь проходили члены фашистского правительства оккупированной Украины. Район был насыщен агентами гестапо. Поэтому шофер выскочил из машины, приоткрыл капот и начал там постукивать ключами. Офицер со скучающим видом, стоя у машины, покуривал сигару. Что поделаешь! Остановились случайно. «Оппелю» потребовался ремонт, а шофер напрашивается получить хороший нагоняй за халатное отношение к службе. Второго пассажира с улицы почти не видно. Он сидит в глубине авто.

Генерал появился на перекрестке неожиданно. Высокий, сухопарый, он размеренно шагал по тротуару. Рядом с ним адъютант с коричневой папкой. (Все приметы налицо!) Таким Даргеля и описывала Валя Довгер.

Когда генерал показался, Николай Иванович сказал по-русски:

– Идет!

Генерал обратил внимание на офицера и шофера, стоявших у автомобиля. Это была первая мелочь – ошибка в начале операции. Нервная система разведчика была напряжена до предела! Впервые средь бела дня в центре фашистского муравейника он должен был расстрелять матерого палача.