Мое имя - Воин - Виктор Степанычев

Конкретного плана на второй раунд, приближенный к боевому, как окрестил его про себя Петр, не явилось, однако кое-какие наброски для себя он сделал. Судья вызвал бойцов на середину ринга. Секунданты скоренько свернулись и выскочили из десятиугольника. Петр, подняв в приветствии руки и поворачиваясь на ходу к трибунам, легким шагом двинулся к центру. Роткевич, выждав, когда он остановится и получит свою долю аплодисментов, выдвинулся из своего угла. Стоило отметить, что, судя по овациям и крикам приветствия, симпатии зрителей разделились примерно поровну.

Они остановились друг напротив друга в ожидании сигнала к началу боя. Обмена любезностями, какой случился на старте схватки, не произошло. Роткевич демонстративно выбросил руку вперед, указывая на Петра, и, широко улыбаясь, оглядел трибуны. Потом вытянул вперед вторую руку и, сжимая пальцы, словно на горле, показал, что он планирует совершить с Петром в скором времени. Зрители одобрительно загудели и захлопали.

Петр внимательно посмотрел на манипуляции соперника и не стал предпринимать ничего кардинального. Он лишь поднял ладонь и пару раз легонько, кончиками пальцев, ударил по уху. Зал громко засмеялся и зааплодировал. Диалог был понятен: «Тебе конец!» — «Сначала пыль с ушей стряхни!» Вот и обменялись приветствиями и желание организаторов позабавить зрителей выполнили. А насчет того, чтобы поярче работать, — бой покажет.

Команда судьи, гонг — второй раунд начался. Разведывать и примеряться друг к другу ни Петр, ни Роткевич не стали. Уже примерились. Однако и на рожон лезть не спешили. Одно дело пропустить удар в перчатке — пускай она пожиже боксерской, но все равно заметно смягчает действие. Другой коленкор, когда тебя достанут пальчиками, сложенными соответствующим образом: «клювом орла» или, к примеру, «головой змеи». А образ тот ребята-монахи придумали в тибетской глубинке лет эдак пятьсот назад. Да и суровые парни из страны цветущей сакуры от них не отстали. И все это время пользовались фигурами из пальцев не без успехов…

Петр не стал проявлять инициативу и после гонга по примеру Роткевича принял тансин — боевую стойку карате-до. Выпады ногами в прыжках, с закрутки, серии острейших ударов руками сыпались с двух сторон. «Лапа тигра», стремящаяся в грудь Петра, не достигла цели, но успела уйти с линии нападения и увести за собой «руку-копье» противника, летящую к нему в стремительной контратаке. Практически без подготовки Санни-Сапсан пошел на хаппо-кэри — тройной удар, который был встречен активной защитой Великого Дракона. Через секунды уже Роткевич с трудом увернулся от код-зеку — «коготь и крыло», удара в шею. Но не просто ушел, а сам едва не достал соперника коварным усиро-кэри — ударом ногой назад.

Работали в темпе, но чересчур не спешили. Марафонские по времени раунды не предполагали подобной авантюры. Отсутствие преимуществ в технике можно было преодолеть лишь активной работой мозга. Те крохотные эпизодики растерянности Санни-Сапсана в первом раунде дополнились кое-какими штрихами и в начале второй двадцатиминутки. Петр посчитал, что материала достаточно для проведения более серьезного опыта с азбучным бойцом.

Они с Роткевичем уже не раз и не два проходили подобную атакующую связку: серия тван чуан — коротких ударов руками, закрутка с выпадом в грудь, еще одна закрутка в прыжке для поражения головы. Естественно, противник ставил блоки и защиты, вполне стандартные для стандартной атаки.

После очередного обмена ударами Петр открыто пошел на повторение пройденного. Последний элемент атаки, повторную закрутку, Петр явно смазал — так показалось его сопернику. Верхняя часть туловища, которая должна была пойти круто вверх и немного вперед, кренясь, по-дилетантски топорно завалилась влево. Отработанная защита против этого приема оказалась непригодной. Не смог совершить Великий Дракон правильного одного оборота, и его пятка не дотянулась до головы Сапсана. Полтора сделал, чего не должно и не могло быть по канонам выполнения этого приема, да и по законам физики также. И достал Роткевича подъемом ноги чуть ниже уха. Так приложил, что у того едва шейные позвонки не вылетели от мощного удара.

Трижды чемпион на короткий миг очутился в полной темноте и пришел в себя уже перед встречей с полом. В последний момент он сумел сгруппироваться и не рухнуть во весь рост. Роткевич мгновенно пришел в себя и вскочил на ноги.

Лицо Весельчака Санни уже не несло улыбки. Похоже, давненько бывший десантник и легионер не получал подобных плюх. Зло тряхнув головой, Роткевич подался вперед, явно желая ринуться в очередную атаку, однако резко остановился. После короткой паузы он неожиданно качнулся и совсем нетвердой походкой шагнул в сторону. Размашисто, будто пьяно взмахнул руками и накренился…

Петр отступил на несколько шагов, внимательно наблюдая за соперником. Короткая передышка пришлась как нельзя кстати. Отчаянная закрутка отозвалась болью в пояснице, и ее требовалось успокоить. И усталость уже давала о себе знать.

После нескольких движений Роткевича он понял, что тот решил категорично поменять школу. Изысканный Восток уступил место родным березкам и квасу. Из досье, собранного Леоном, Петр знал, что его визави владеет русбоем. Правда, в видеозаписях боев ни разу не проскакивали элементы этого специфического вида борьбы. Видимо, это была изюминка, которой Роткевич потчевал избранных.

Более того, Санни-Сапсан использовал редкую разновидность русбоя — «пьяную». Подкорка Петра, выудив из скрытых в беспамятстве тайников информацию, четко идентифицировала этот стиль. Спирально-закрученная динамика старорусской техники боя накладывалась на беспорядочность движений, присущих глубоко нетрезвому мужику. Нельзя было предугадать, куда он шагнет в следующий момент, куда махнет дланью, лаптем, сломается телом… Соответственно, мудрено поставить против такого защиту или провести контратаку. Подобное лечится лишь подобным. Гулять так гулять, решил Петр, а тело клеточной памятью подсказало, как это делать.

Широко разведя руки, словно разглядев товарища по пьяному счастью, Петр свалился на бок и, заплетая кренделями ноги, пошел по кругу. Зрители, еще не совсем разобравшие, что такое выделывает трехкратный суперчемпион, и разглядев, что Петр присоединился к нему, опешив, затихли. Только когда бойцы раз-другой встретились, точнее — столкнулись на площадке, замысловато махнули руками, ногами и снова разошлись, сошлись, махнули… поняли, что происходит на ринге. Сначала редко, а потом все громче и громче стали срываться аплодисменты болельщиков, пока не слились в единый оркестр. Устроители сегодняшнего суперфинала могли быть довольны представлением.

Если зрители были приятно удивлены, то Роткевич — более раздражен. И тем, что пропустил серьезный удар, и тем, что его противник знает, что такое пьяный русбой. И не только знает, но и отлично владеет им.

Несколько отчаянных стачек — так назывался непосредственный контакт бойцов в этом стиле — не выявили явного перевеса ни одной из сторон. Термины сами собой всплывали из глубин сознании Петра. «Стачка», «коромысло», «жердь», «заплот», «вьюшка», «два валенка» — означали соответствующие движения, удары-тычки, защиты. Петр едва не попал в жернова хитрой «мельнички», которую отлично провел Санни-Сапсан. Серия отвлекающих маховых ударов руками должна была закончиться подсечкой с подхватом, но в последний момент Петр свалился в «утицу» и увел-таки ноги от стремящегося к ним «багра» ног соперника. И тут же сам атаковал. Скользящие мощные удары кулаком и локтем в поясницу и солнечное сплетение заставили Роткевича потерять преимущество и уйти скорыми «кренделями» в сторону.

Петр чувствовал, что его тело все больше и больше наливается усталостью. Он едва успевал восстанавливать дыхание в короткие мгновения пауз между атаками. Было заметно, что и Роткевич изнурен не меньше, чем он. Уже не испарина, а густые капли пота покрывали тела обоих бойцов.

Движения бойцов заметно замедлились. С обеих сторон стали проскакивать мелкие ошибки и неточности. Правда, они не использовались соперниками в полной мере. Сил на серьезную атаку и тем паче победный взрыв не хватало. Русбой, требующий значительного расхода энергии, потихоньку сошел на нет. Бойцы перешли на рутинный обмен ударами и стандартные защиты. Гонг, извещающий о конце второго раунда, прозвучал чарующим пением ангелов.

Глава 18

Сюрприз от ВВС

Петр добрался до стульчика, выставленного Леоном у сетки, и почти упал на него. Ни слова не говоря, бывший легионер сунул ему в руку пластиковую бутылку с кривой соломинкой и начал обтирать сухим полотенцем.

Прополоскав рот и хлебнув пару глотков воды, показавшейся ужасно вкусной, Петр уронил руки и расслабил тело. Казалось, нет сил даже пошевелить пальцем.