Все дороги этого мира - Ольга Табоякова

- И что? - повар начал закипать от нетерпения, пытаясь сообразить, как повернулось дело с похищением Хэсса.

- Спалил он лавку, конечно же, - выдохнул Хэсс, глаза у повара расширились. Комментариев не последовало. - Дело было так. Шаа сообразил, что держать меня могут и в том доме, куда я ходил. Хотя его хозяйка утверждала обратное. Шаа сделал объявление, что такого то числа во столько-то он собственноручно сожжет свою лавку.

- И? - повар был в ошарашенности от подобного рассказа.

Спрятавшийся от них Страхолюд покачал головой, и в нее больно впился край коробки.

- В назначенный час собралась такая толпа, всем же хочется посмотреть на такое.

Повар беззвучно почмокал губами и покачал головой. Хэсс продолжил:

- И вот, стоит Шаа смотрит на народ, его все больше и больше пребывает, Шаа начинает речь. И несет такое, что уши у пришедших закругляются. Шаа говорит, что пришел на эту землю злой ирод, который выбрал его потому, что думает всех погубить. Но Шаа слаб, и он подастся. Он сожжет свою лавку, и остальные будут вынуждены поступить также. В толпе уже недоумение, о чем говорит старик. А он, значит, ссутулился, но речь держит громко. Стража подтянулась, но говорить ему не мешает так, как вроде угроза какая правителю и их собственности. Шаа пояснил, что землю этот нечистый хочет забрать, чтобы вычерпать всю земную и людскую силу. Народ уже разошелся, ждет, что будет дальше, а Шаа им расписал, что ультиматум поставили, и племянника украли. Люди то верят всему, главное, что бы ложь была, как можно более невероятной. Шаа им расписал, что они избранные, счастливые раз живут в этой долине, и все такое прочее. Не прерывая своей речи, Шаа махнул рукой, и лавка запылала. Народ ахнул,

- Спалил? - требуя подтверждения, спросил повар. Он метался между ощущением, что его разыгрывают или говорят чистую правду.

- Спалил. Нашлись смутьяны, как я думаю, из друзей старого Шаа, которые стали дальше развивать мысли Шаа. А тот сам испарился. Люди, которые меня похитили, были довольны его покорностью. По началу, конечно, и пришли посмотреть, как лавка горит. Им явно не понравились слова Шаа, но тот виновников не называл. В это самое время народ бушует, Шаа явился в дом женщины, и мило ей сказала, что его помощники назовут ее имя, как пособницы. Он сам ничего не называл, а почему толпа взбунтовалась, уже не его проблемы. Лавку он спалил, тем самым свято подтвердив свои слова. Тетка эта не испугалась из крепких была. Она стала грозить Шаа, но не того напала. Не берусь говорить как, - здесь Хэсс слукавил, - Шаа пришиб донну, и еще человек десять. Обшарив дом, он нашел меня в подвале. По знаку Шаа помощники назвали имя его врага.

- Тогда же были волнения? Еще говорили, что это покарали подлого шпиона и тайного мага? - волнуясь, спросил Грим.

- Никого больше же не тронули. Да и того типа не тронули. Тем самым погромом руководили опытные люди. Надо было прижать сов..- Хэсс чуть было не назвал опальную личность. - Шаа тогда сговорился с теми людьми, которые сильно враждовали с моими похитителями. Все это было четко продумано. Того типа нельзя было никак по-другому сместить, он тогда с Главриком этим сильно дружился. Против таких обвинений король не устоял, тем более, что нашлись улики, что тот тип сильно был супротив Главрика.

Грим додумал остальное. Выходит Шаа сговорился с министром Язоном, а операцию они провели против опального ныне Флавора.

Но Страхолюд был поумнее, он сообразил, что Шаа сговорился со Шляссером. Этот страшный тип только появился в Эвари. Флавора убрали красиво, подставив под народный гнев, а там и улики нашлись. Сам король их и нашел, когда пришел к советнику Флавору. Осерчал он сильно. Страхолюд улыбнулся, чего только не узнаешь, подслушивая разговор повара и поэта.

- А лавка? - ум повара был занят практическими вещами.

- Полностью возместили стоимость, - пожал плечами Хэсс.

- Когда же ты злился? - вспомнил про тему беседы Грим.

- Когда увидел сожженную лавку, - признался Хэсс. - Меня будто помутило, я затрясся, и если бы не учитель, то не знаю...

- Тогда понятно, - не в тему разговора заявил повар.

- Что?

- А то чего ты такой, - повар многое понял из рассказа юноши. Он стал объяснять. - Твой Шаа пожертвовал для тебя многим, а здесь перед тобой маячит противоположная пара Линай и Эльнинь. Сильно тебя это раздражает. Ты привык, и это нормально, что учитель это как родитель. С ними все не так.

Дальнейшие разъяснения Хэссу не потребовались. К нему вернулось чувство восприятия окружающей действительности. Запели птицы, теплое солнце прикоснулось к коже, ветер зашуршал о вечности, лошадка закосила лиловым глазом, и душу отпустило, остался только осадок неприязни.

- Спасибо, - поблагодарил он повара, и легко спрыгнув с повозки, переместился в начало каравана.

Хэсс стал тенью учителя Линая. Страхолюду пришлось нелегко. Ему самому не нравился этот тип с белой бородкой, внушал он некую тревогу. Страхолюд был убежден, что не стоит Хэссу связываться с этим типом, если для него собственный ученик ничего не стоит, то чужого парня он уничтожит походя. Страхолюду совсем не нужен мертвый наследник.

Хэсс ходил, смотрел, учился думать, как делает это Линай.

Цель была весьма странная. Хэсс хотел понять, как получаются такие люди. В чем соль его поведения и мотивации. Этому его тоже учил учитель. При этом нельзя было однозначно сказать, что Линай - скотина. Нет, его обаяние, образованность, легкое обращение, чувство юмора притягивало людей.

Уже поздно вечером, засыпая под деревом, Хэсс думал о своих действиях на будущее. Завтра они будут в городке, и следовало бы заняться директором.

Действия в отношении Линая Хэсс решил отложить, тем более, что он не знал, что ему делать. Ему вспомнилась еще одна мудрость учителя: "Каждый ученик достоин своего учителя, но не каждый учитель - своего ученика". Хэсс много над этим думал, то соглашался, то опровергал. Первой мыслью у него стало подластиться к Линаю. Прикинуться эдаким молодым дурачком, чтобы понять, чем он держит простачка Эльниня. Тогда можно будет попробовать перебить чары Линая.

Впереди показались домики - одноэтажные и грязновато-серые.

- Что за грязюка? - послышалось со стороны актеров.

- В этом городке мы не выступаем, - решил директор. - Здесь не уважат актеров, если себя не уважают. Быстренько с закупками, и покатили! Все ясно? - прокричал Инрих.

Народ дружно закивал. Многие предпочли не заезжать в город, охрана повела их по объездной дороге. Но повару, Недаю, Хэссу и Мореходу было необходимо попасть в городок. Из труппы пропал Сесуалий, но ворота он точно не проходил.