Онлайн Ведьма (СИ) - Дарья Шатил

была бабушка по маминой линии — с бабушкой по папиной мы вообще не общались, потому что она искренне верила, что Марфа Васильевна приворожила бедного Петеньку. И теперь бегала по всем ведьмам и колдунам страны, пытаясь спасти сына от злой ведьмы. А нас с Даром эта бабушка называла не иначе как дьявольскими отродьями и за внуков своих не считала.

Первое время папа, добрейшей души человек, еще как-то пытался наладить отношения, но после того, как бабушка вылила на маму ведро помоев, свел эти отношения на нет. С дедушкой по папиной линии мы, напротив, прекрасно общались, потому что с бабушкой он был в разводе и сам ее люто ненавидел. Так что для него мы были лучшими детьми на свете, так как драконили бабушку одним своим фактом существования. Ну а дедушка по маминой линии умер, еще когда мы с Даром в садик ходили. Мы тогда маленькие были и на многое не обращали внимания, но со слов родителей знали, что он умер от рака. И даже бабушкина магия не помогла.

Так что в итоге у нас с Даром были одна бабушка и один дедушка, а еще странная женщина, которую мы предпочитаем избегать. Думаю, на этом краткий экскурс в семейную сагу «Клевер-Добронравовы» можно закончить. Хотя нет. Пожалуй, стоит прояснить еще один момент: Добронравов — фамилия папы, а Клевер — мамы.

Мы с Даром носили мамину, потому что каждый раз в роддоме Марфа Васильевна, находясь в состояние аффекта после родов, закатывала дичайшую истерику, суть которой сводилась к одному: хочешь дать детям свою фамилию — роди их сам! Мамина истерика с моих родов запечатлелась на века, попав на кассету, а вот Дарова, к сожалению, канула в Лету.

Тем не менее, никакие кассеты не расскажут о масштабах этого бедствия так, как тот факт, что в роддоме маму искренне боялись — и третьего попросили не рожать. А мама и не собиралась, так как свой план по количеству детей выполнила.

Если бы у мамочки не срывало крышу от гормонов, мы с братцем вполне могли бы стать счастливыми обладателями двойной фамилии. Но увы, не сложилось. Хотя Дар иногда приписывал себе папину фамилию для пущего впечатления: все-таки «Добронравов» звучит гордо и даже мужественно. А Клевер? Мне, в общем-то, все равно, как звучит моя фамилия, но мамочка всегда говорила, что «Клевер» звучит магически и с легким флером удачи. Собственно, ноги моего псевдонима растут именно отсюда.

Но это все лирика. Вернемся к событиям текущей реальности.

Шанс того, что Дар лежал пьяным в моей квартире был велик, но не оправдался. Я проверила, когда заходила за ключами. У братца иногда случались приступы алкогольной меланхолии, и в такие дни он избегал появляться в городской квартире родителей и в одностороннем порядке делал себе временную прописку среди фиолетовых подушек моего дивана.

Отобрать у него ключи от квартиры я не могла чисто из соображений безопасности. Вот представьте, уехала девочка Саша в командировку на выходные, а у нее прорвало трубу. Старший братик придет и перекроет, и девочка Саша не станет врагом номер один для всех соседей снизу. Да и давайте быть откровенными: рисовать стрелки на пьяной роже брата — это прикольно. Считай, именно так я и научилась краситься.

Следующей в списке возможных дислокаций Дара была родительская квартира, в которой братец жил один с тех пор, как родители перебрались в бабушкин дом. Ну, как дом? От старой бабушкиной халупы в деревне осталась только стена, к которой подходил газ, и курятник — все остальное папа перестроил.

Стоило мне только зайти в квартиру родителей, как на меня тоскливо начали глядеть рыбки из аквариума в прихожей. И судя по тому, как они жались к стеклу, есть они хотели сильно — значит Дар либо забыл покормить их, уходя, либо давно не был в квартире. Я, конечно, животных не очень люблю, но живодеркой себя не считаю, так что рыб перед выходом покормила. Благо корм стоял рядом.

Далее по списку я отправилась в студию, куда Дар заманивал меня на выходных. Студия эта принадлежала родителям Вив — она же Виктория или «Тихушница». Вив, по совместительству новая солистка группы Дара, была типичной дочкой богатых родителей, которая мечтает о великом, точнее, о великой карьере певицы. И чьи родители, которые всегда хотят для своего ребенка всего самого лучшего, покупают ей для достижения своей цели целую студию — небольшую, конечно, но в бытность Дара музыкантом и такого не было: ребята сыгрывались в бесхозном гараже нашего папы.

Скажем так, с Вив мы не ладили от слова совсем. Главная проблема была в том, что у нас было диаметрально противоположное чувство юмора: там, где я смеялась, она стояла с каменным лицом и крутила пальцем у виска. С остальными же ребятами из ЧИЖа — так называлась группа до появления Виктории — я не просто дружила, а была их своеобразным домашним питомцем. Такая вот всеми любимая кошечка Саша, которая ссыт в тапки, но ее почему-то все до сих пор любят. Все, кроме Вив, потому что у нее аллергия на кошек.

Так что идти в студию с подбитым глазом и наблюдать снисходительную ухмылку Вив мне совсем не хотелось. Но, раз обещала найти папе братца, пришлось.

Студия располагалась в новом бизнес-центре, и я проскользнула туда под недоумевающими взглядами охранников, которые знали меня в лицо, а потому останавливать не стали. Я помахала им ручкой и пошла к лифтам. Вид через панорамные окна третьего этажа был, мягко говоря, никакой. Они выходили на местную парковку и «пятерочку» через дорогу.

Никогда этого не понимала: зачем строить красивые стеклянные здания в старых районах с панельными домами? Они же тут выглядят крайне неуместно. Ну, как замухрышка, неудачно прифотошопленный на фотку какой-нибудь звезды. Можете считать меня зашоренной, но принцип «уместности» должен работать всегда.

Напевая под нос «пятерочка выручает» и внося свою лепту в музыкальную индустрию, я вошла в студию. Студия у ребят была симпатичная, но, скажем так, не от мира сего.

В ней было намешано все, что только можно смешать. А у неподготовленного человека помещение могло и вовсе вызвать приступ эпилепсии. Выполненная в темно-синих и черных тонах, с персидским ковром на полу. В углу — стол, выкрашенный в кислотно-зеленый цвет, из-за чего в глаза он бросался так, словно пытался их выцарапать. Здесь же — старый диван времен еще, наверное, царской России, который явно перебрался сюда с какой-нибудь барахолки