Вкусно – Кусь или Попаданка с пирогами (СИ) - Тиро Томое

Следующими отвалились мастера, специализирующиеся на изделиях средней формы – небольшие кувшины, горшки литров на пять и прочие ночные вазы.

Осталось три мастерских, где стояли кувшины прямо громадных размеров. В таких можно было хранить большие запасы воды, вина, зерна или солонины, если таковая имелась на острове.

Тут я понадеялась на волю случая, потому как сил на осознанный выбор почему-то не осталось.

Встала посредине улицы, закрыла глаза и воспользовалась детской считалкой.

— На золотом крыльце сидели. – я вытянула указательный палец и стала тыкать в три стороны, — мишки Гамми, Том и Джерри, Скрудж Мак-Дак и три утёнка. Выходи, ты будешь Понка!

Палец остановился и я открыла глаза, чтобы посмотреть, кто тут у меня будет Понкой.

Перст указующий смотрел на большую мастерскую, в которой, помимо простых сосудов, стояли и, приглянувшиеся мне, изящные кувшины. Они были подобны греческим амфорам. Такие же загадочно-неземные, двуручные и покрытые узорами. Покупать я их не планировала, в смету не укладывались, но полюбоваться мне никто не запретит.

— Что ж, жребий пал, — я улыбнулась и направила свои утомлённые стопы к выбранной мастерской.

Большой двор был накрыт высоким навесом, под которым плотными рядами выстроились стеллажи, набитые готовым к продаже товаром.

Я развернулась и осторожно, бочком-бочком, пошла между полок, стараясь ни за что не зацепиться и не грохнуть хрупкие творения. Как-то не очень хочется платить за то, что даже не использовал. Сомневаюсь я, что тут есть защита прав потребителей от случайных аварий в магазинах.

Инструкция моя упорно молчит, а узнавать на собственном опыте желания совершенно не возникает.

— Понаставят тут, — бурчала я, пыхтя, — не проберёшься.

Вдруг в просвете между гигантскими сосудами мелькнула чья-то вихрастая макушка. Она выглянула, исчезла, а потом снова появилась и метнулась вперёд.

Я остановилась и позвала:

— Эй, кто тут есть?

Послышался топот маленьких ног и передо мной выскочил рыжий лохматый мальчик лет десяти в запачканном глиной переднике. Он солидно поклонился, умудряясь легко поместится в промежутке между стеллажами, и сказал:

— Приветствую, светлая дона. Что ж ты сама пошла промеж товару. Надо было колокольчик тянуть возле ворот. Отец бы сам встретил.

— Э-эм, здравствуй мальчик, — я растерянно оглянулась назад, но так и не смогла вспомнить – было там какое-то подобие звонка или нет. Пожала плечами и спросила, — а можно как-то пройти в мастерскую? Хочу заказ сделать.

— Можно. Иди за мной. Только смотри, будь осторожней, а то…

Мальчишка не сказал что именно «а то», но решительно повернул направо и поманил меня за собою. Я пошла следом, стараясь не задевать полки, чтобы избежать пресловутого «а то».

Через несколько секунд мой рыжий поводырь остановился перед небольшой дверкой, толкнул её и сказал:

— Проходи, светлая дона. Отец там.

— А ты не пойдёшь?

— Нет. Мне товар осмотреть надо. Вечером отправка на материк. Следует подсчёт провести.

Только теперь я заметила, что мальчонка держал в руках плотный лист бумаги и уголёк. Бумагу покрывали какие-то цифры и закорючки, больше похожие на шифр.

— Иди, светлая донна. А мне работать надо.

Я кивнула и, сильно наклонившись, шагнула в дверной проём. Позади мгновенно захлопнулась дверь. Я выпрямилась и огляделась.

Узкая полоска двора была накрыта похожим навесом. Под стенками добротного кирпичного забора стояли большие, метр на метр, кадки, в которых высились горки разноцветной глины – белая, зелёная, голубая, красная. Как будто кто-то добавил красителя в привычную жёлтую глину и теперь разложил в рядок, чтобы соорудить на досуге радугу.

Возле одной из кадок стоял невысокий крепкий мужчина. Он протирал в руке глину и довольно покачивал головой.

— День добрый, — обратилась я к нему.

— О! – он обернулся, отряхнул руки и неторопливо направился ко мне. – добрый день, светлая донна. Чем могу служить?

Он смотрел на меня без малейшей тени удивления. Наверное, тут каждый второй не находит звонок, чтобы вызвать хозяина, а прётся через склад.

— Я хотела кое-что заказать у вас, — снова полезла в сумку и достала блокнот.

Но мастер подхватил меня под локоток и потянул вглубь двора, туда, где под раскидистым деревом в горшке, стоял небольшой столик и парочка плетёных стульев. Чуть дальше возвышалось двухэтажное строение, с мастерской на первом и жилым помещением на втором. Стены украшал знакомый мозаичный рисунок.

— В ногах правды нет, — мужчина слегка подтолкнул меня к стулу, а сам уселся на другой. – Дела лучше обсуждать не спеша, так можно лучше понять друг друга.

Дождавшись, пока я устроюсь на стуле, он громко крикнул:

— Софи, дорогая, принеси нам чего-нибудь выпить.

— Да, что вы дон…

— Тито. Моё имя Тито.

— Что вы, дон Тито, ничего не надо.

— Светлая дона, я хозяин, а вы гость. Мой долг угостить вас и выслушать вашу просьбу.

— Меня зовут Светлана, дон Тито.

— Очень польщён. – дон Тито слегка склонил голову.

В это время из мастерской показалась маленькая круглая женщина в тёмно синем платье и белом переднике. В руках она держала большой поднос, на котором стоял высокий тонкий кувшин, парочка кружек и плошка с фруктами.

Она мило улыбнулась, мигом расставила принесённое на стол и мгновенно скрылась в дверях мастерской.

Дон Тито щедро налил из кружек ароматную жидкость.

Я положила блокнот на стол, взяла предложенную чашку, принюхалась и с радостью обнаружила там напиток, который мне приглянулся в харчевне. Отхлебнула и поняла, что это именно то, чего мне не доставало в последние пару часов. Стул и любая освежающая жижа. Кажется, я вымоталась.

— Благодарю, дон Тито, — я поставила опустевшую кружку на стол, — кстати, вы не знаете, как этот напиток называется?

— Эсемпия. Этот напиток придумал его светлость Диего Орридо. Сам Император восхищался вкусом эсемпии.

— Какой у вас герцог, — я недовольно скривилась. Вот ведь зануда. Везде его следы. Надо же, он ещё и бармен. Как говорится, наш пострел везде поспел, — всемогущий.

— Он хороший правитель, — кратко заключил дон Тито, — так что вы хотели.

— Ах, да! Секунду. – Я раскрыла блокнот, вытащила журнальный лист с фотографиями и схемами, расправила его и положила перед доном Тито, — вот. Мне нужно, чтобы вы создали мне вот эти печи.

— О! какой интересный рисунок! – гончар взял в руки глянцевый лист, осторожно помял его краешек между пальцев, понюхал, и кажется лизнул, — чем это нарисовали? Тут такие яркие краски.

— Точно не знаю, — я на мгновение задумалась, — на специальных машинах, струйная печать обычно. Я просто не местная.

— А-а, вы оттуда, — дон Тито показал пальцем куда-то позади себя, — переселенка!

— Ну да, — я покивала головой, — вот, пытаюсь устроиться в вашем мире.

— Интересно. Нужно будет как-нибудь встретиться за чаркой вина и вы мне обязательно расскажете про ваш мир.

— Всенепременно.

— Так, что тут у нас? – дон Тито углубился в изучение фотографий, — ага, ага… понятно. Так… о!

— Вот ещё, дон Тито. Это мои наброски.

Я развернула блокнот и принялась объяснять, что мне нужно. Дон Тито слушал внимательно, иногда перемежая мои слова очень правильными и своевременными правками. Через пять минут обсуждений, я поняла свои ошибки в проекте. Через двадцать – увеличила размер печи на четверть. Через полчаса к тандыру приделали площадку с колёсиками, чтобы можно было его передвигать с места на место. Через час у меня был готовый проект, значительно усовершенствованный и доработанный.

Гончар загорелся моей идеей, попросил оставить журнальный листок и наброски из блокнота. Скрипя зубами, я согласилась, но потребовала у дона Тито клятвенных заверений, что мои бумаги не исчезнут в неизвестном направлении.

Гончар поклялся каким-то Великим Урро, нарисовал в воздухе круг и трижды сплюнул через плечо. Вид при этом он имел самый внушительный и серьёзный. Я, волей не волей, поверила и выдрала из блокнота листы с проектом. Передала в руки мастеру и с удивлением отметила, что он принял их с некоторым благоговением. Он всё повторял услышанное от меня слово «технологии» и задумчиво кивал своим мыслям.