Сирена и Василиск (СИ) - Зан Заират

Заперев дверь, и на всякий случай забаррикадировав его довольно тяжелым шкафом, Михаил несколько минут простоял прислушиваясь к каждому звуку. Он уже несколько дней замечал нервозное состояние подопечной. А сегодня она впервые с ним поссорилась. Причем ссора возникла буквально на пустом месте. Но не только это настораживало. Её сокол, который как он знал жил на чердаке, тоже вел себя неадекватно. Совсем недавно обнаружив несколько мертвых голубей около дома, мужчина забеспокоился. И судя по тому, какой грохот сейчас раздался не смотря на звукоизоляцию, беспокоился не зря.

Вернувшись в кабинет, мужчина постарался выглядеть как обычно, скрывая беспокойство за маской задумчивости. Не выдержав, он несколько раз спускался к тому помещению, где оставил девочку, но вот только все было без изменений. И лишь спустя около десяти часов, появилось ощущение что его зовут. Спустившись, он прислушался. Но за дверью была тишина. Отодвинув шкаф, он впервые, наверное за последние лет десять почувствовал что-то похожее на страх. Толстая металлическая дверь была практически изрезана. Открыв дверь, которая поддалась с трудом, видно покореженный метал за что-то цеплялся, Михаил осторожно заглянул в помещение. Алина сидела посреди разрушенной комнаты, держа в руках птицу. Оба выглядели обессиленными. Сама же комната представляла собой зрелище не для слабонервных. Чего только стоила огромная дыра в стене, которую судя по следам выбивали голыми руками. Хорошо хоть стена была не несущей. Оглядев саму девочку, мужчина не нашел никаких особых перемен. По крайней мере пока она не подняла глаза. Они стали другие. Если раньше на счет цвета её глаз можно было сослаться на линзы, то теперь это стало невозможно. Теперь зрачков не было. Глаза полностью представляли собой красочное радужное многоцветие. При этом, черты лица стали более мягкими, человеческими что-ли?

Девочка с трудом поднялась. На попытку Михаила помочь ей покачала головой.

— Как ты?

— Устала. Что изменилось?

— Кроме глаз, никаких кардинальных изменений нет. Сама все скоро увидишь. Сможешь дойти до своей комнаты?

— Смогу. Закрой помещение, чтобы никто не смог зайти. И то соседнее тоже. И пару дней, пусть никто ко мне не заходит. Кроме тебя. Неизвестно, что еще со мной может произойти. По крайней мере, тебя после нашей первой встречи я не шокирую. И нужно клетку принести для сокола. Не стоит его сейчас отпускать. — опустив взгляд на птицу, Михаил отметил, что тот тоже особых изменений не претерпел. Став внешне более похожим на своих сородичей.

— Хорошо, пойдем. С остальными изменениями потом разберемся. Все спят. Никто не увидит, тебя в таком состоянии. — но тем не менее, сняв пиджак, укутал девочку. Дорога до комнаты, впервые Алине показалась очень длинной. Но тем не менее, они добрались без происшествий. Вот только ни Алина, с трудом сосредоточившаяся на дороге, ни Михаил, чье внимание было полностью поглощено девочкой, не заметили случайного зрителя.

Глава 24

Поводив девочку до комнаты, и убедившись, что с ней все относительно хорошо Михаил направился к себе. Вот только зайти не успел.

— Что с ней? — голос Марата прозвучал неожиданно.

— Она просто плохо себя почувствовала. Ничего серьезного.

— Тогда почему ты не помог ей дойти. А только проводил? Я и сам заметил, что ребенку плохо. Вот только меня удивило не это. А то, что ты за весь путь даже не позволил ей опереться на свою руку.

— Марат…

— Миш, я многое понимаю. Тем более, что происходившие события в последнее время не могло на тебя не повлиять. Знаю, что не хочешь привязываться. Но она ребенок. И ей плохо!

— Ты не понимаешь! Я не могу тебе всего объяснить, это не моя тайна. Но она к себе не подпустила бы сейчас никого. Разве только злейшего врага. Я наверное поступил бы также.

— И у этой тоже тайны? Сколько времени пройдет, прежде чем нам придется и её хоронить? — Марат был зол. Все происходящее в последнее время, он принял слишком близко к сердцу. Считая, происходящее личной ошибкой.

— Меня хоронить не придется! Можете быть уверены. — девочка появилась неожиданно. И хотя она с трудом стояла на ногах, отступать не собиралась. Полумрак в коридоре, скрыл изменения в ней, оставляя возможность не раскрывать тайну. Но девочка видела, что Михаилу трудно все время держать её при себе. А доверить её ком- либо еще, он не мог.

— Тебе плохо. Почему ты встала? — но девочка отмахнулась.

— Скажите Марат, насколько Михаил может вам доверять?

— Полностью. Он и его семья самые близкие мне люди.

— Я сейчас не о его семье спрашиваю. А о самом Михаиле. Скажите, может ли он вам доверить то, о чем никто, особенно его семья знать не должны?

— Если это необходимо, от меня никто ни о чем не узнает. Мой долг жизни да и дружбы с ним слишком высок, чтобы предать. Такой ответ вас устроит?

— Меня? Причем здесь я? Решать рассказать вам все или нет, должен он сам. — и посмотрев на своего опекуна улыбнулась. — Как вы недавно сказали я еще ребенок. Так что решение оставляю за ним. — и посмотрев на Михаила сказала: — Если захочешь ему рассказать, если уверен в нем я возражать не буду. Решай сам.

И больше не говоря ничего исчезла в своей комнате. Марат не мог ничего понять. Странное поведение друга и его подопечной тревожили не на шутку. Играть в игры, особенно не понимая правил мужчина не любил, и сейчас наблюдая как его лучший друг напряженно о чем-то размышляет с тревогой ожидал его решения. Ему было неприятно осознавать, что есть что-то в чем Михаил не может ему доверять. Даже получив разрешение от той, кому данная тайна судя по всему принадлежит.

— Хорошо, пойдем. Надеюсь потом не пожалеешь, когда обо всем узнаешь. — под взглядом удивленных глаз друга Михаил направился в сторону картинной галереи. Зачем тратить слова, когда все наглядно можно продемонстрировать. И когда примерно через час, просматривая последнюю картину, он обернулся и с недоумением посмотрел на друга, тот не говоря ни слова, перевернул портрет подопечной, демонстрируя его оборотную сторону. Мужчина застыл, пытаясь уложить в голове все что видел. И если учесть что в некоторых изображенных здесь событиях он сам принимал непосредственное участие, теперь с непонятной смесью чувств смотрел на своего друга.

— Хочешь сказать…

— Да. Помнишь ту искалеченную девочку которую мы встретили перед самым нашим отъездом? Ты еще её селение защищал.

— Её невозможно забыть. Но она ведь мертва? — как-то неуверенно, он обернулся к полотну с изображением закутанного в балахон существа с истекающим кровью сердцем на когтистых ладонях.

— Можно и так сказать. Я вообще хоронил её уже четыре раза. Сначала вместе с её родителями. Я тогда о ней впервые услышал. В тот день хоронили двух девочек погибших якобы от эпидемии. Потом тогда, на море. Ты сам тогда был со мной, и сам все видел. В третий раз, я похоронил её в виде Айши Алея. Ну а в последний четвертый раз, совсем недавно. Как Асию. И можешь мне поверить, хоронить её в пятый раз я не собираюсь!

— Айша и Асия? Но…

— Родные дочери Акея погибли больше десяти лет назад. Просто никто об этом не знал. Они не пережили то похищение. Вернее погибли спустя некоторое время. Айша утонула. Было ли это несчастный случай или самоубийство, наверное никто сказать теперь не сможет. Хотя я сам склоняюсь к последнему. Особенно после того как получил медицинские записи сестер после того случая. Асию, отец сам снял с петли. А Алана умерла во сне. Старик практически сошел с ума. Иначе его действия я понять не могу. Хотя не мне судить. В общем Акей решил мстить. Вот только здоровье подкачало. Когда он узнал, кто виновен в произошедшем, он был смертельно болен. Но ему улыбнулась удача. Если можно это так назвать. — Михаил указал на картину, где на берегу лежит хрупкая фигурка укрытая крыльями огромной птицы. — Он нашел её. И выходил. После чего удочерил, дав имя Алана, так же звали и его младшую дочь, на которую она оказалась похожа. Так что она не самозванка. Можешь за это не переживать. А поняв что из себя представляет его приемная дочь, попросил её наказать виновников. За это девочка получала возможность жить, не прячась от людей. Перестать быть вечной беглянкой, а также возможность ни в чем не нуждаться.