Тайная вечеря-Суд Пилата-Воскресение - Urantia Foundation

 Ни по одному из этих обвинений Иисус не был надлежащим образом допрошен и не был признан виновным в установленном законом порядке. Он даже не слышал этих обвинений, когда они зачитывались в первый раз, но Пилат приказал привести его из претория, где он находился под стражей, и потребовал повторить эти обвинения в присутствии Иисуса.

185:2.15 (1990.11)  Когда Иисус слушал эти обвинения, он прекрасно знал, что еврейский суд не допросил его по этим вопросам, и то же самое знали Иоанн Зеведеев и обвинители Иисуса. Однако Учитель не ответил на эти ложные обвинения. Даже после того, как Пилат предложил ему ответить своим обвинителям, он продолжал хранить молчание. Пилат был столь изумлен несправедливостью всей процедуры и столь поражен молчаливой и уверенной манерой Иисуса держаться, что он решил отвести заключенного в зал и допросить его лично.

185:2.16 (1990.12)  Разум Пилата был смущен; душа его была полна страха перед евреями, а дух прокуратора был глубоко взволнован зрелищем Иисуса, величественно стоящего перед своими кровожадными обвинителями и взирающего на них не с молчаливым презрением, а с выражением истинной жалости и скорбной любви.

3. Наедине с Пилатом

185:3.1 (1991.1)  Оставив стражников снаружи, Пилат проводил Иисуса и Иоанна Зеведеева в свои покои. Здесь он предложил заключенному сесть, уселся возле него сам и задал ему несколько вопросов. Пилат начал свой разговор с Иисусом, заверив его в том, что не верит в первый пункт выдвинутого против него обвинения – о совращении народа и подстрекательстве к восстанию. Затем он спросил: «Призывал ли ты когда-либо не платить дань кесарю?» Показав на Иоанна, Иисус сказал: «Спроси его или какого-нибудь другого человека, который слышал мои учения». Пилат спросил об этом у Иоанна, и Иоанн дал показания относительно доктрин своего Учителя и объяснил, что Иисус и его апостолы платили налоги как кесарю, так и храму. Выслушав Иоанна, Пилат сказал: «Смотри, никому не рассказывай о том, что я говорил с тобой». И Иоанн всегда хранил эту тайну.

185:3.2 (1991.2)  После этого Пилат повернулся и продолжил допрос Иисуса: «А теперь относительно третьего обвинения, которое выдвигается против тебя: являешься ли ты царем иудеев?» Поскольку в голосе Пилата сквозило искреннее любопытство, Иисус улыбнулся прокуратору и сказал: «Пилат, спрашиваешь ли ты от себя – или же повторяешь вопрос других, моих обвинителей?» На это голосом, в котором звучали нотки возмущения, правитель ответил: «Разве я иудей? Твой собственный народ и первосвященники привели тебя и попросили меня приговорить тебя к смертной казни. Я сомневаюсь в обоснованности их обвинений и всего лишь пытаюсь выяснить, чтó ты совершил. Скажи мне – говорил ли ты, что являешься царем иудеев, и пытался ли основать новое царство?»

185:3.3 (1991.3)  Тогда Иисус ответил Пилату: «Разве ты не видишь, что царство мое не от мира сего? Если бы мое царство было от мира сего, мои ученики обязательно встали бы на мою защиту, дабы я не был предан в руки иудеев. Мое присутствие здесь, перед тобой, со связанными руками, достаточно для того, чтобы показать всем людям, что царство мое является духовным владением – братством людей, которые, благодаря вере и с помощью любви, стали сынами Божьими. И это спасение уготовлено как иудею, так и язычнику».

185:3.4 (1991.4)  «Следовательно, ты являешься-таки царем?» – спросил Пилат. И Иисус ответил: «Да, я именно такой царь, и царство мое – это семья вероисповедных сынов моего небесного Отца. Для этого я родился и пришел в этот мир – показать моего Отца всем людям и свидетельствовать об истине Божьей. Так и сейчас я заявляю тебе, что каждый, кто любит истину, слышит мой голос».

185:3.5 (1991.5)  Тогда Пилат – полунасмешливо, полусерьезно – сказал: «Истина... что есть истина – кто скажет?»

185:3.6 (1991.6)  Пилат был неспособен постичь слова Иисуса, как не мог он понять и природу его духовного царства, однако теперь он был уверен в том, что заключенный не совершил ничего, что заслуживало бы смертной казни. Одного взгляда на Иисуса – лицом к лицу – было достаточно, чтобы убедить даже Пилата в том, что этот мягкий и утомленный, но величественный и честный человек не является свирепым и опасным революционером, стремящимся утвердиться на мирском троне Израиля. Как показалось Пилату, он отчасти понял, чтó имел в виду Иисус, называя себя царем, ибо он был знаком с учениями стоиков, которые заявляли, что «мудрец является царем». Пилат был глубоко убежден в том, что Иисус – не опасный зачинщик восстания, а всего лишь безобидный мечтатель, невинный фанатик.

185:3.7 (1991.7)  Допросив Учителя, Пилат вернулся к первосвященникам и обвинителям Иисуса и сказал: «Я допросил этого человека и не нашел за ним никакой вины. Я не считаю, что он повинен в тех преступлениях, в которых вы его обвиняете; я думаю, что его следует освободить». Услышав это, евреи пришли в такую ярость, что громко закричали, требуя для Иисуса смерти, а один из членов синедриона решительно выступил вперед и, подойдя к Пилату, сказал: «Этот человек возбуждает народ, от Галилеи и по всей Иудее. Это смутьян и злодей. Ты будешь еще долго жалеть, если отпустишь этого нечестивца на свободу».

185:3.8 (1992.1)  Пилату силой навязывали решение. Поэтому не зная, как поступить с Иисусом, и услышав от них, что Иисус начал свой труд в Галилее, он решил уклониться от ответственности за решение по этому делу – по крайней мере, оттянуть время и подумать – и направить Иисуса к Ироду, который находился в то время в городе по случаю Пасхи. Пилат также надеялся,