Амиль. Сделай меня... своей (СИ) - Лена Голд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я поняла тебя, — улыбаюсь его заботе, которая греет сердце. — Все будет хорошо.
— Без сомнений, — взяв за руку, тянет за собой в гостиную.
Амиль садится на диван, а меня усаживает на свои колени. Обнимаю его за шею, прильнув к нему всем телом.
— Хотел тебя предупредить, что сегодня моя тетя прилетает из Турции. Так что, — начинает вдруг тянуть, и я понимаю, что предупреждает не просто так. — Тетя Аида…
— И-и-и? — выгибаю вопросительно бровь, мол, продолжай.
— Ты только не сильно обращай на нее внимание. Она старой закалки, и у нее свои принципы и взгляды на жизнь. Просто отмалчивайся, редко отвечай на вопросы. Но главное — не вступай с ней в спор, очень прошу.
— Ты меня пугаешь, — отвечаю с нервным смешком. — Может, преувеличиваешь?
— Просто поверь… Это временно, — утыкается носом мне в макушку, глубоко вдыхая аромат волос. — Мама приедет на днях. С ней вы быстро найдете общий язык, — улыбается как бы виновато.
И я понимаю важную вещь, что просто должна выстоять. Да я все и смогу. Не думаю, что родственница Амиля такая же стервозная, как сестра Толи.
— Я тебя услышала, Алиев. Очень постараюсь…
Притягивает к себе и целует в висок. Еще пару минут тратим на поцелуи и объятия. Он оставляет меня одну в огромном особняке, уезжает.
Беру сразу телефон и звоню Арине.
Чуть ли не в слезах здороваемся и спрашиваем, как у кого дела. Выхожу в сад и сажусь в беседку, наслаждаясь свежим воздухом.
— Как же я ждала твоего звонка. Володя поехал к Амилю, все ему рассказал. Говорит, твой был так зол. А когда я позвонила рассказать мужу, что ты объявилась… от нетерпения чуть не порвал его, — смеется подруга, а я чувствую благодарность.
— Еще ничего не закончено, Ариш. Но я чувствую, что уже могу свободно дышать. Это, наверное, первое утро, когда я дышу полной грудью.
— Скоро все останется позади. Знаешь… Я вот спросить хотела… Как получилось в итоге, что ты сбежала?
— Это было ужасно. Я такое натворила, боже, — вспоминаю того врача, и тошнить начинает.
— Я тебе так скажу. Если ты убила кого-то, чтобы спастись, то я даже осуждать не стану. Мы все боремся за жизнь. А ты пять лет продержалась. Не все на такое способны, дорогая.
— Нет. Точнее, надеюсь, что он не умер.
— Так ты Толика убила?
— Да нет же, — смеюсь от ее восхищенного тона. — В общем, меня подташнивало. И он тут же сделал какие-то свои выводы. Потащил на аборт. А там в кабинете я запаниковала, когда он вышел, и просто действовала как могла. Ударила ножницами врача. Выпрыгнула в окно и побежала куда глаза глядят.
— Кошмар. Главное, что все обошлось. Ты сейчас у него, да? У Амиля?
— Ага. В его доме, — улыбаюсь этому факту.
— Так, погоди, — тут же перебивает мои восторженные мысли подруга. — Тошнило? А тест? Тест делала?
— Черт, точно. Я помнила об этом, но пока мы приехали… Спать потом легли, поговорили. Я забыла, — тяжело вздыхаю. — Надо в аптеку сходить.
— Давай дуй и звони с результатами. Я тебе потом расскажу и о своих приключениях.
— Пожалуйста, ты в первую очередь просто скажи, что у вас все хорошо.
— Ой, все супер. Вовке по морде надавали, но скоро огурцом будет. Давай беги и сразу мне рассказывай.
— Обещаю. Спасибо тебе, родная.
— Не забывай, Ксюша! Мы всех порвем!
Улыбаюсь, сбросив звонок, и набираю Амилю. Действительно нужно в аптеку поехать. Тест сделать. В потом… Сообщить Амилю хорошую новость, если она есть, конечно.
— Соскучилась уже?
— Есть немного, — слышу, что он посмеивается. — Я спросить хотела… Тут неподалеку аптека есть?
— Аптека? В чем дело? — его напряжение и беспокойство чувствую через трубку. — Не утаивай только ничего. Говори как есть. Болит что-то?
— Нет, нет. Все хорошо. Не переживай.
— Ксюш, я могу приехать. Ты только скажи.
— Да нет же. Все нормально. Хочу сходить прогуляться и кое-какие мази купить. Синяки быстрее вывести.
— Черт, я испугался, — доносится глубокий вздох. — Ты Косте скажи, он все купит быстренько.
— Амиль, я названия не помню.
Чувствую напряжение. Да и почему-то совсем нет желания ему рассказывать, зачем именно я хочу сходить в аптеку.
— Тогда я ему сейчас скажу, пусть самые лучшие возьмет.
— Ты меня словно не слышишь, — срываюсь. — Я будто вновь в клетку попала. Теперь моя жизнь — это стены твоего дома и забор? Так, выходит?
— Ксения, — чуть громче и властно говорит мужчина, а у меня будто звенит в ушах.
— Что? Что ты хочешь сказать? Безопасность и так далее?! А когда угрозы не будет, чем будешь меня кормить, не выпуская никуда? Тем, что подарил свободу? А тут я разве на свободе?
— Ну-ка успокоилась быстро, — повышает голос, и я моментально замолкаю. — Выговорилась?
— Да, — глухо отвечаю, понимая, что я глупо себя повела.
— Тот дом твой, Ксюша. И я хочу, чтобы ты не боясь, выходила, куда хочешь. А для того, чтобы ты не боялась… Чтобы я тоже за тебя не боялся, необходимо создать эту безопасность. Понимаешь? Пока этот уебок на свободе, такого не будет. И я тебя понимаю. Но и ты должна понять. Забудь о том, как ты жила. Если я прошу тебя побыть дома, значит, на это есть причина. Ты меня услышала, Ксения?
— Да.
— Отлично. Сейчас я позвоню охране, и они тебя сопроводят. И без возражений. Выйдешь только с безопасниками. Мы договорились?
— Угу, — соглашаюсь с ним грустно.
— Замечательно. А теперь скажи, что соскучилась по мне. И пообещай быть хорошей послушной девочкой, — улыбаюсь тому, как он ловко все перевел в юмор.
Через пятнадцать минут я сажусь в огромный
