Мистик Томас Свит - Козлов Евгений Александрович

В жизни великое множество непонятностей, например, та причина, по которой мы что-либо делаем, совершаем, берем в руки кисть, пишем, затем по окончании в результате трудов видим лишь свои ошибки, недовольны, более того расстроены, корим себя и так изо дня в день, почему, ведь все это не приносит удовлетворение и счастье, ответ очевиден, так мы духовно возрастаем чрез лишения и преодоление, через боль, только тогда будем чувствовать, что истинно трудимся, если что-либо дается легко и непринужденно, доставляет удовольствие, то зачем тогда оно. Нет никакого желания брать предмет для письма в руку, вопреки отрицанию естества, хватаешь знакомый карандаш, и начинается нечто невообразимое. После, в угнетенном настроении, задаешься вопросом, неизменным во все века, что же придает мне движение, если не я сам, то вера – вот что невидимо поднимает мою ленивую десницу, надежда – вот что встряхивает спящую душу, и любовь – реанимирует некогда мертвое сердце, таковы три причины всякого творения.

Мерцали нити времени опоясывающие всё вещественное. Натаэль Редклиф возжелал состариться на ровно десять лет, но так, чтобы они показались не годами, а всего-навсего секундами. Ему позволили прикоснуться до тайны времени. Однако минутами ранее он вовсе отчаялся, стал считать, что времени просто не существует, мы придумали его, дабы рассчитывать, успевать, у нас есть часы, но скоры ли мы на дела, большую часть жизни проводим праздно. Натаэль усомнился, если что-то не понимаешь, вскоре начинаешь отвергать, исторгать из сердца своего, но если не понимаешь злое и отрекаешься от него, то это к лучшему, жаль только что зло есть простая и не увлекательная наука. Он устранил вопрос, не найдя ответа. Потому что осталось несколько часов. После произошло чудо, действенное свершение, он чувствовал, как течет время, как меняется, три ипостаси в одном потоке отсрочивали срок всему живому и неживому, ему была дана способность управлять временем. И взяв часики Генриетты, он начал вращать колесико сбоку, сдвигая и крутя стрелки часов, они двигались, затем по велению мысли его, начали наверстывать круги всё быстрее и быстрее. Дни стали секундами, затем миллисекундами, они делали оборот вокруг циферблата, ускоряя время жизни Натаэля Редклифа, тело его старело, год за годом, секунда за секундой, и вот когда часики отсчитали ровно десять лет, остановились и затикали в обычном ритме. Нити времени растворились, ибо желание юноши было исполнено.

На стене в груде часов висели огромные громогласные часы в метр высоту и полметра в ширину, внутри за стеклом находился маятник, Натаэль подошел и увидел свое новое отражение, и вправду он состарился. Его лицо потеряло миловидность, кожа огрубела, появилась щетина, расправились плечи, чуть стал выше, одежда не подходила по размеру, готова была разъехаться по швам. Поначалу ужаснулся, однако остался прежним в общих чертах, никто теперь не узнает, лишь фрагменты выдают во внешности потерю остатков юности, ему даже понравилось, как он теперь выглядит. Мечта начала воплощаться, Генриетта не откажет ему, он обворожит ее зрелостью и статностью, заполучит ее словно дорогой трофей. Но костюм нужно было менять, порывшись в дедушкином шкафу, он обнаружил лишь свадебный костюм черного окраса, изрядно поеденный молью и с въевшейся пылью, выбора не было, переоделся. Выглядел неплохо, если не всматриваться и не быть чересчур критичным.

Разрознена человеческая душа и многогранна, словно создана ради добра, но имеет самовольную наклонность ко злу, когда все уже свершилось, Натаэль осознал в полной мере, изрек свет правды из побуждений своих, он пытался постичь время, если бы узнал всё, то успокоившись, бескорыстно оставил бы сей вопрос и принялся за постижение нового, но появление Генриетты подвигло его на полноценное использование знаний и таланта. Десять лет его пролетели зря, минутами они показались, он мог бы совершить так много деяний, столько всего узнать, достичь, но время вспять не повернуть, десять лет канули в Лету безвозвратно. Но ради чего? Она стала двигателем по оси времени, он мог бы ускорить время по всей земле, но ему это было не нужно, будучи скромным, увлеченным лишь одним шедевром, остальные потеряли для него всякую цену, размылись. Осознал что поступок ужасен и противоестественен, юноше вдруг стало укоризненно горько, он смотрел на себя и кажется, начинал желать вернуть того юношу, которого так порою недооценивал. Будучи детьми, нам желается побыстрее вырасти, тогда будем кушать что захотим, ложиться спать когда угодно, гулять ночью, покупать кучи игрушек и сладости. Но вот вырастаешь и понимаешь, что всё то уже без надобности, есть средства, возможности, однако желание куда-то пропало, игрушки неинтересны, конфеты также, спать ложишься по графику, ведь устаешь на работе. В детстве грезили независимостью, теперь же свободны от родительской опеки, они больше не ухаживают и не лелеют нас, желали то, и что получили, лишь недовольство жизнью, лишения и скорби, вечная усталость, вот она взрослость, зачем только так долго ждали, для чего хотели ускорить время. Парадокс, и у юношества есть свои желания, но они к счастью или, к сожалению неосуществимы, зачастую олицетворяют порочный круг. Натаэль шагнул на следующую ступень, толком не постояв, не задержавшись на предыдущей ступени.

Простодушный юноша не совладал с искушением и поплатился. И в момент немого отчаяния, в мастерскую заглянула Генриетта, ей не терпелось примерить починенные часики, продефилировать, показаться на светских раутах, скомпрометировать еще нескольких распущенных особ и всячески воссиять на небосклоне. В приподнятом настроении ворвалась в гостиную и увидела джентльмена во фраке, презентабельного вида, который смущенно смотрел на часы и что-то разглядывал, хмурился и морщил лоб. Она не упустила возможности познакомиться.

– Добрый вечер. Также ждете свои часы? Прекрасный экземпляр, только довольно громоздкий.

Натаэль взглянул на нее и ужаснулся, она не узнала его, значит и вправду он стал взрослым мужчиной, отныне непременно ей понравится, ведь возраст подходит под ее вкус, именно так должен выглядеть ее жених. Он попытался ответить как можно ровнее и увереннее, ведь женщины не любят слабых.

– Приятно познакомиться. Боюсь, сегодня мы останемся без времени, часовщик, кажется, вышел, или у него сегодня заслуженный выходной, вот видите, мастерскую забыли запереть, таким образом, мы очутились здесь с желанием забрать свои вещи, но останемся ни с чем.

– И вправду свет не горит в комнате Натаэля. Хочется, конечно, рассердиться, однако причины нет, ведь нам не поверили точные сроки починки, как и не нужно винить доктора за ухудшение положения, в то время как мы уповаем на лучшее, ведь они не всесильны. Но странно, ведь он не выходит на улицу, всегда занят работой, я слышала, мистер Редклиф заболел, может и внук также слег, нужно будет выяснить. А пока, придется продолжать прогулку без часов, измеряя время как в древности по солнцу.

– Позвольте, составить вам компанию. – произнес джентльмен, голос его огрубел, стал более низким, он ощущал прилив новых сил, появилась смелость, ранее ему неведомая. – Давайте пройдемся по мостовой, заглянем в парк, или вам захочется посмотреть последний фильм, я буду очень рад устроить всё это с вами, вместе, со столь очаровательной дамой. Можете заявить, что я слишком скор, что ж, так и есть, у нас так мало времени, но медлить не стоит, давайте наслаждаться каждым прожитым днем и восхищенным мгновением. Сегодня, а завтра как распорядится судьба.

– Позволяю. Я и сама хотела, чтобы вы составили мне партию на сегодняшний вечер, только вот побаиваюсь так скоро вступать в отношения, ведь вы можете быть женаты, возраст ваш импонирует браку, однако кольца не наблюдаю, так и следа на коже, значит переживать не стоит за честь брачных уз. Пойдемте же, мне просто необходимо с кем-нибудь поделиться своими мыслями.

И Генриетта чуть шире раскрыла глаза, в знак согласия, чуть выставила ручку, в знак, что вы сударь можете двигаться вслед за мною под моим чутким покровительством, только не особо мечтайте, это всего лишь ни к чему не обязывающая прогулка.