Республиканец - Вадим Полищук

— Вот. — зав складом указал на восемь контейнеров в дальнем углу. — Противокорабельные, специально для истребителей. Опытная партия. Еще до войны привезли, думали испытать, но не успели. С тех пор так и лежат.

— Заодно и испытаем. — решил Вольдемар. — Перевооружайте ведущих.

Для противокорабельной ракеты истребитель слишком мелкий носитель. Даже то, что сейчас висело на их пилонах, не могло причинить серьезного вреда вражеским кораблям. Но было у них одно, а точнее четыре уязвимых места — ворота шлюзов палубного носителя. Одна пара в носу, вторая в корме. Через кормовые ворота истребители принимались на палубу, далее, продвигаясь по двум ниткам конвейера, перевооружались, дозаправлялись и выпускались через носовые. Если вывести из строя только одну нитку конвейера, то количество имперских истребителей в космосе станет явно недостаточным для прикрытия обоих кораблей, а если обе…

Сержант Рахман доложил о готовности.

— Атака!

Выполняя противоракетный маневр, Дескин повел свою пару в промежуток между крейсером и носителем. Пока им никто не мешал, вторая и третья эскадрильи истребительного полка, точнее то, что от них осталось, обеспечивали безопасный коридор ударным парам. Откуда-то снизу выскочил одиночный «Рекс», ведомый выпустил по нему ракету и тот, выполняя маневр уклонения, убрался с дороги. Пора, пара Вольдемара развернулась в лоб носителю и начала наращивать скорость. Осознав, что идущая на сближение пара республиканских истребителей делает это не случайно, противник обратил на нее внимание. Звено «Рексов» попыталось выйти на перехват, но было атаковано республиканцами и увязло в карусели боя. Оператор комплекса ПРО носителя решил дождаться входа пары республиканцев в зону уверенного поражения, особенных неприятностей от республиканских истребителей он не ждал. К тому моменту, когда он решил обстрелять атакующих, бортовой компьютер истребителя сообщил, что есть захват головок. Головки самонаведения ракет поймали цель. Вольдемар произвел пуск и тут же бросил истребитель в головоломный маневр на пределе возможностей человека и машины. Ведомый некоторое время шел за ним, но после кратковременной потери сознания отстал, и чудом не стал жертвой ракеты с палубного носителя. А вот Вольдемар избежал попадания, вполне осознанно уводя, свой истребитель от имперских ракет.

Тем временем ракеты добрались до имперского носителя, две попали в ворота правого, борта, одна взорвалась при ударе о лист носовой брони, четвертая потерялась по дороге. Теоретически ракеты сами должны были распределить между собой цели и поразить оба шлюза, но, что поделаешь — опытная партия. Однако это было уже не важно, на восемь секунд раньше четыре ракеты, выпущенные сержантом Рахманом, поразили все кормовые ворота, там все прошло штатно.

Через десять минут у первых «Рексов» начнет заканчиваться горючее, а через пятьдесят, максимум пятьдесят пять минут, космос будет чист. Вот тогда и пойдут в атаку штурмовики и бомбардировщики. Нет, не пойдут. Командир имперского рейдера ситуацию осознавал ничуть не хуже республиканцев. Через сорок секунд имперские корабли начали поворот на обратный курс, а вектор торможения на экране тактического компьютера сменился вектором ускорения, имперцы уходили из системы Астгартуса. Почти шестьдесят еще уцелевших истребителей будут брошены вместе с пилотами.

— Да-а. Ну, что скажешь?

Адмирал Кагершем оторвался от прокладки курса имперских рейдеров и повернулся к сидящему рядом с ним вице-адмиралу — начальнику штаба ВКФ.

— Скажу, что наши задницы находились в большой опасности. Если бы имперский крейсер успел хорошо порезвиться в системе Астгартуса, сенат дал бы нам такого пинка, что мы повылетали бы из своих кресел как снаряд из пушки этого самого рейдера.

Оба адмирала были старыми друзьями и однокурсниками по академии, поэтому между собой могли говорить абсолютно откровенно.

— А ты не преувеличиваешь? Мы же только что взяли Варен.

— Мы можем разгромить империю и коалицию, захватить все их планеты, но если хоть один волос упадет со спины какого-нибудь сенатора, то все, нам крышка.

— Почему со спины, а не с головы. — поинтересовался командующий.

— Потому, что они там все лысые. — ответил начальник штаба. — Кстати, твой протеже вовремя влез и характеристики пишет толковые. А откуда на этой занюханной базе экспериментальные ракеты?

— Полагаю, что кому-то в военном министерстве надо было отмыть деньги, выделенные на науку. В результате появился заказ на разработку и опытная партия ракет, которые никак не вписывались в тактику флота. Вот их и сплавили на базу курсов, планировали расстрелять и забыть, но не успели.

— Но здесь они пришлись кстати.

— Единичный случай. — возразил Кагершем. — Если бы мы оставили у Астгартуса хоть один крейсер, они бы сюда вообще не сунулись.

— Если бы… Нас провели как слепых щенков. Деблокада Варена была отвлекающим маневром, а мы потащили туда все, что было под рукой. Можно поставить нашей разведке жирный минус.

— Поставь, если хочется. А дальше, что?

— А дальше есть у меня одна идея, отдай мне твоего лейтенанта. Он уже явно перерос тренажер, у Токора что то затевается, вот туда его и пошлю.

— Хочешь получить независимый канал? Ладно, забирай. А на тренажер назначим этого сержанта…

— Рахмана. — подсказал начальник штаба.

— Вот именно, подготовь мне на завтра его личное дело.

На следующий день младший лейтенант Дескин получил приказ сдать тренажер сержанту Рахману и прибыть в штаб флота.

Глава 9. Наблюдатель

— Доброе утро, господин капитан. — младший лейтенант Дескин поприветствовал командира токорского патрульного корабля.

— И Вам не хворать. — ответил невидимый собеседник. — Надеюсь, Вы скоро избавите нас от своего присутствия.

— Сожалею, но у моего командования несколько иные планы.

Токорский патрульный и республиканский сторожевик типа «Сокол» с бортовым номером двадцать два разошлись на расстоянии дипломатической вежливости. Уже месяц республиканский соглядатай шнырял в окрестностях системы Токора, не пересекая, однако, границ системы. За этот месяц он успел уже смертельно надоесть местным военным, вынужденным отслеживать его перемещения и как-то на них реагировать.

Сам сторожевик сошел со стапелей республиканской орбитальной верфи чуть менее сорока лет назад. В составе действующего флота провел всего три года, после чего, в результате кампании по экономии бюджетных средств, был выведен в резерв, где и пребывал до недавнего времени. После потерь понесенных в начале войны, республиканский ВКФ вынужден был выгрести все имеющиеся резервы. Престарелый сторожевой корабль подновили, поставили новые двигатели и систему управления. Два месяца «Сокол-22» числился в планетарной обороне Астгартуса, затем был возвращен на верфь и снова подвергнут модернизации, но уже более глубокой.

Емкость топливных баков была увеличена вдвое, автономность доведена до шестидесяти стандартных суток, экипаж сокращен за счет дальнейшей автоматизации систем корабля, но самое главное в носовом отсеке установили несколько тонн новейшей электроники и выделили помещение, в котором сейчас в поте лица трудился флотский лейтенант — криптолог. Однако результаты криптоанализа не радовали, взломать токорские шифры никак не удавалось. Поэтому исполняющий обязанности командира сторожевика младший лейтенант Дескин занялся анализом открытых каналов информации, которые перехватывала аппаратура в носовом отсеке.

— Последние три месяца вокруг Токора идет какая-то непонятная возня. Наша разведка ничего внятного сказать не может. Идет нагнетание напряженности, вокруг системы крутятся какие-то корабли неизвестной принадлежности, военный бюджет республики пересмотрен в сторону увеличения.

Начальник штаба ВКФ закончил вводную часть и перешел к постановке задачи.

— У Вас будет почти два месяца. За это время Вам предстоит выявить источники напряженности. Сейчас токорская верхушка проводит политику нейтралитета, мы не можем допустить перехода планеты на сторону коалиции, а также захвата планеты силами коалиции или империи. На Вас возложена большая ответственность и, надеюсь, Вы осознаете ее глубину.

Вице-адмирал сделал паузу, ожидая вопросов, не дождавшись, продолжил.

— В Вашем распоряжении будет недавно модернизированный сторожевик типа «Сокол» с самой новейшей разведывательной аппаратурой на борту, в конфликты с местными не ввязывайтесь. Связь будете держать непосредственно со мной, жду Вашего доклада. Вопросы?

— Никак нет.

— Тогда выполняйте. Удачи Вам, лейтенант.

Первый месяц прошел в бесплодных поисках. И только через пять недель разгадка мелькнула в голове младшего лейтенанта Дескина. Причина лежала на поверхности, но никаких доказательств своей теории, кроме нескольких статей в открытой прессе, он найти так и не смог. На исходе шестой недели Вольдемар плюнул на поиск доказательств, и просто изложил свои догадки в рапорте начальнику штаба ВКФ. Понимая, что рапорт является лучшим доказательством его некомпетентности, и несоответствия занимаемой должности начал готовится предстоящему возвращению и разжалованию в сержанты, в лучшем случае. Аттестационная комиссия особым гуманизмом не отличалась.