Мщение справедливо - Николай Леонов

– Вы на работе, вам нельзя...

– Сегодня воскресенье! А все дела не переделаешь! Покажите, где стоит?

– Должно быть в холодильнике...

– Гениальная мысль! – Гуров распахнул гигантский холодильник, где обнаружил бутылку водки, полную на треть. – Сейчас мы ее оприходуем, нам легче станет.

– Вероника заметит.

– А мы воды дольем, свалим на пьяных гостей.

Ждан довольно хихикнул. Гуров выставил на стол стаканы, помыл и разрезал яблоко, разлил водку, в бутылку налил воды, профессионально стер пальцевые отпечатки, убрал в холодильник.

– Ну, вздрогнули!

Гуров чокнулся со Жданом и, пока тот глотал и давился, выплеснул свою порцию в раковину. Ждан, утирая слезы, жевал яблоко, а Гуров ему нравоучительно пояснял:

– Я сотрудник уголовного розыска. А ты, Юрий, никогда не путай ментов и гэбэшников, у нас служба разная. Ты же мне почему позвонил? По делу об убийстве. Обыкновенный криминал. Вы хоть чиновники из больших, а умираете, как люди обыкновенные. Поэтому вами занимается ментовка. Вот ежели ты какой секрет продашь и миллион получишь... Так какой у тебя миллион-то спрашивали и за что?

– Это Веркины дела! – Ждан обреченно махнул рукой. – Значит, ты обыкновенный мент и тебя каждый может послать?...

– "Далеко-далеко, где кочуют туманы..." – запел Гуров, и ему стало неловко, что он ломает такую дешевую комедию. Почему-то особенно неловко было оттого, что он вообще не выпил и стал обманщиком вдвойне.

Хозяин словно перехватил мысль гостя, сказал:

– В доме выпивка имеется, но Верка бар запирает и ключ прячет. Но не думай, не от меня, я непьющий. – Ждан схватил Гурова за лацкан пиджака.

Сыщик отвернулся, от рюмки водки непьющий не качается. Рассудил прагматично: так как другой игры нет, будем играть в ту, которая имеется. Ждан неслышно дергал дверцу бара. Гуров посмотрел замочек, пазы, приподнял дверцы вверх и распахнул на себя. Оглядев содержимое, полковник убедился, что закупить столько невозможно, только наворовать, и ему стало веселее на душе, словно он получил индульгенцию. Он налил в два стакана граммов по сто хорошего виски и сказал:

– Давай выпьем, протрезвеем и поговорим о том, как тебе ловчее сохранить жизнь.

На этот раз Гуров выпил, проследил, чтобы выпил хозяин, убрал посуду, захлопнул бар, взял Ждана за локоть жестко, повел в кабинет, усадил в кресло, сказал:

– Кончай валять дурака, я пьяных в жизни повидал. Где письмо?

– У Вероники, она его Егору Яшину отнесла, – трезво ответил хозяин.

– В милицию такие бумажки относить следует, а не соседям. Вы, Юрий Олегович, доктор наук!

– У меня жена доктор, – зло ответил Ждан. – А я неизвестно кто, примерно в чине писаря состою.

– Хорошо, зайдем с другой стороны. Вы утверждаете, что убивать Игоря Михайловича Скопа не было никакого смысла. А кого из присутствующих был смысл убивать?

– Убивать грешно. – Ждан не прикидывался, действительно слегка захмелел.

– Интересная мысль, вы к ней пришли сегодня или еще вчера?

– Прошу не издеваться.

– А я вас попрошу глупости не изрекать.

– Жизнь человеческая – глупость? Я должен как следует надраться, иначе у меня не будет сил встретиться с моей очаровательной супругой. А вы знаете, господин полковник, что она действительно очаровательна? Вы ее скоро отпустите?

– Ее никто не держит. Женщина желает блеснуть на телеэкране – это естественно. Значит, миллиона у вас нет, отдавать вам нечего. Но вам могут не поверить.

– Плевать я хотел! Откройте мне снова бар, я возьму бутылку.

– Сожалею, но вынужден отказать.

– Тогда я сам. – Ждан полез в ящик с инструментами.

– Не делайте этого, вам необходимо быть трезвым. Преступник считает, что у вас деньги есть. Мне неизвестны его замысли, но ничем хорошим они для вас обернуться не могут. Возможно, деньги имеются у вашей жены. Вымогателя, как правило, берут в момент получения им денег. Вы неспособны, но, судя по всему, ваша супруга вполне может вести с преступниками переговоры, условиться о встрече.

– Они уже говорили сегодня. Вероника сказала, что такую огромную сумму требуется собрать. Они договорились на среду.

– Вы что, совсем не любите жену?

– Какое вам дело. Ее будут охранять.

– Яшин с молодцами?

– Меня не касается. Поймите, полковник, я доктор наук, интеллигентный человек, я в жизни не украл ни копейки. Вы откроете мне бар? Или я разнесу его к чертовой матери! – Ждан взял молоток и стамеску, подошел к дверце из резного дерева.

– Стойте. – Гуров вновь приподнял, затем отпустил дверцу. – Напивайтесь, только без меня.

– Хотите остаться чистеньким? – Ждан схватил полную бутылку виски и убежал с ней в кабинет.

Гуров вновь закрыл бар, отнес инструменты в ящик, вернулся в кабинет. Сыщик понимал, что всякий разговор бессмыслен. Хозяин ему изрядно надоел и, понимая, что ничего ему от Ждана не добиться, Гуров спросил:

– Доктор! Профессор! Интеллигент! В жизни копейки не украл. А откуда у вашей жены, профессор, миллион долларов? Вашей зарплаты не хватит такой бар купить. Все повторяется, интеллигенция в роли наблюдателей и резонеров. А вы даже за свои собственные поступки не хотите ответ держать.

– А чего я-то? – Ждан ловко выпил из горлышка. – Муж за жену не отвечает!

– Она вашим именем торгует. Вашим, господин профессор, доктор наук и помощник Президента России. Ведь вашей супруге лично цена долларов сто, и то любителя искать придется. Бог с вами! Как я понимаю, Ланселоту вашей дамы противник попался не по зубам. Я в рыцарские времена не жил, тогда, наверное, говорили: противник не по плечу.

Гуров взглянул на телефонный аппарат, увидел, что шнур совсем не оборван, лишь выдернут из розетки, вставил его на место, набрал номер Татьяны. Ответила, конечно, Яна:

– Слушаю.

– А ты знаешь, что за ложный вызов на пожар могут и по попе надавать?

– Я что, в пожарную команду звонила? Я, по-вашему, дурочка, да?

– Маму можешь найти?

– Безусловно.

– Надо отвечать: «Обязательно». Будь о другом, скажи ей, что я безуспешно выступил, еду домой голодный и злой.

– Не говорите в рифму, господин полковник, – ответила Яна. – Будет выполнено Так, я понимаю, маму я сегодня не увижу?

– Ты боишься оставаться одна?

– Глупости, сейчас еще и девяти нет. Но И вы все-таки разберитесь, порядок надо на – вести, меня, например, удочерить. Хотя, чурики-чурики, то, что мне нравится ваш голос, который звучит так, словно вы только что отобедали людоедом, и что от вас без ума моя мать, основания недостаточные, чтобы становиться вашей дочерью.

– Вполне разумно. – Гуров положил трубку, взглянул на дремлющего в кресле доктора наук и профессора, вышел из квартиры, захлопнул дверь и, ожидая лифта, раздумывал, по каким конкретно вопросам Ждан помогает Президенту России?

Галей устроился в СВ литерного поезда Москва – Петербург. В купе он ехал один, чему радовался – не любил болтливых попутчиков. В Питере знакомые были, он собирался вечерней «Стрелой» вернуться в Москву. День следовало провести таким образом, чтобы ни один умнющий мент не докопался, что поездка организована только ради создания алиби. Две встречи деловые, не придерешься: Галею назначена встреча у врачей в отношении брата.

Ликвидация Яшина спланирована примерно на семнадцать часов с минутами, а встреча с доктором в Петербурге назначена еще неделю назад на семнадцать.

Галей мандражил неизмеримо больше, чем когда занимался ликвидацией сам. Он расписал все действия Акима по минутам, ошибка исключалась. Но Галей знал, человек существо несовершенное, потому ждал худшего. Главная опасность проводимой, не слишком вообще-то сложной операции – это нервы Акима. Поздно Галей разобрался, что нервы у парня в Афгане попортили всерьез. Такое следовало засечь с ходу. Коли парень-здоровяк непрерывно улыбается, ему следует в кино сниматься, а не напряженную работу выполнять. Ну и хватит, как говорится, лицом к стене, слушать стук колес.

Татьяна записала передачу экспромтом. Сложилось буквально все. Сорвалась запланированная запись и освободилась студия. Мальчики-операторы были хорошими знакомыми, главное – профессиональными. Гримерную не заказывали, но на месте оказалась старый мастер, которая поняла Татьяну с полуслова.

Но главное, конечно, героиня. Когда Татьяна встретила Веронику Андреевну Ждан у бюро пропусков, пока они дошли до студии, режиссер напрочь забыла, что выполняет лишь задание Гурова. Ее так увлекла эта великолепная, далеко не юная, но по-женски в самом расцвете дама. Ее фигура, пластика и свобода движений, абсолютная уверенность в себе, которая, казалось, прямо стекает с ее ухоженных ногтей. Причем видно, что эти руки «сделаны» не за пять минут до съемки, а они никогда не знали никакой работы. Это о были руки патрицианки. Фигура гостьи была далека от совершенства: коротковатые ноги, бедра просто широки, тяжелый зад. Мужики шутили, что на такой зад можно без всякого риска поставить стакан с водкой. Подобные мелочи режиссера не волновали, так как героиня будет давать интервью, сидя в кресле. Волосы в легком беспорядке, их и не надо причесывать. Роскошная, в меру оголенная грудь не вызывала никаких мыслей о деторождении и прочих глупостях продолжения рода. Женщина прекрасно знает, зачем ей такая грудь. О такой груди мечтает любой мужчина, желающий получить удовольствие. А глаза? Они прозрачны и бездонны, восхитительно красивы в своей пустоте. А рот? Казалось бы, какой накрасишь, такой и получишь, но это трагическая ошибка – малевать можно губы! Рот складывается из губ, зубов и языка. И боги не знают, что важнее, боги и не ведают, зачем они наградили женщину губами, зубами и языком. Есть и говорить? Какая пошлость. Любить, завлекать и лгать. И мелочи – посылать умирать, воровать и подличать.