Становление Героя Щита 22 - Анеко Юсаги

Хотя в руинах Филориалов нашего мира Рен тоже отыскал какой-то меч. Как его, Ашкелон? Это знаменитый меч для убийства драконов, и я не удивлюсь, если он сохранился с древних времёни. Хотя с другой стороны, это могла быть работа одного из Героев.

— Но мне кажется, это оружие… появилось подозрительно вовремя, — закончил мысль Мамору.

Вполне возможно, этот козырь был у них и раньше. Однако почему его пустили в ход именно сейчас? У них настолько отчаянное положение, что пришлось идти на крайние меры? Нет, совпадение настолько неестественное, что здесь это не оправдание.

— Мелти, Тень ничего не говорила?

— Нет… По её словам, враги вдруг напали и пустили в дело это оружие.

— Кажется, разумнее всего предположить, что за этим стоят какие-то другие люди, а Пьенса просто пользуется положением.

— Скорее всего, — согласилась Мелти. — И что ты предлагаешь? Думаешь, встречное нападение здесь поможет?

Я молча посмотрел на Наталию — как-никак, сила арбитра сейчас у неё.

— Действительно, творятся странные дела, однако рассуждать о нападении на Пьенсу преждевременно. Если враги не используют Геройское Оружие, то я не могу поддержать вас в применении Героев для ответа.

Похоже, она решила ответить исключительно как арбитр. Наталия по-прежнему верит, что силу Героев ни в коем случае нельзя использовать для развязывания конфликтов.

— Что касается тех, кто не относится к Героям — они вольны участвовать в войнах. Это касается как Пьенсы, так и Шильтрана.

— То есть ты сделаешь исключение только в том случае, если Герой Лука Пьенсы стоит за этим вторжением и имеет к нему отношение? — уточнил я, и Наталия молча кивнула.

Она совсем не против вражеского вторжения, если оно стало возможным исключительно благодаря развитию технологий, а не опоре на силу Героев. Эта позиция меня раздражает.

— Мы доказали свою ценность для мира победой над источником волн. Это же какую наглость надо иметь, чтобы на нас нападать? Разве это не угроза для мира? — возмутился я.

— Скорее всего, с точки зрения Пьенсы угроза для мира — это, наоборот, мы. Точнее, для того мироустройства, в которое они верят, — парировал Мамору.

По его словам выходит, что наши враги исповедуют пьенсоцентричность. В их понимании мирования гармония строится вокруг Пьенсы, которая управляет окружающим миром по своему усмотрению.

Их можно понять, ведь раньше эта философия работала. Они находили оправдания для того, чтобы подавлять остальные страны своим могуществом. Однако сейчас, после нашего появления, всё резко изменилось, и теперь мировые события выходят из-под контроля Пьенсы.

Из-за этого они, по-видимому, плюнули на поиски оправданий? Иначе с какой стати враги затеяли полномасштабное вторжение и пустили в ход оружие, оставляющее незаживающие раны?

— Видимо, так и есть, — поддержала Мелти Мамору и развила тему: — Они нападают на остальные страны с криками о том, что Шильтран прятал ото всех огромную силу, достаточную для противостояния волнам.

Видимо, это часть гнилой человеческой природы — беспокоиться о личной выгоде больше, чем о каких-то там волнах бедствия. В Мелромарке будущего такой подход тоже процветал.

Похоже, что в каждой эпохе можно найти страну, управляемую безнадёжными подонками. И я очень рад, что Пьенса рано или поздно исчезла. Но хотя это естественно, что злодеи получили по заслугам… к моему огромному сожалению, корни того же самого зла вновь проросли в Мелромарке.

Значит ли это, что в Пьенсе можно найти предков Мелти?

— Ладно… Давайте я скажу то, что вы все уже подумали. Возможно ли, что Пьенсу тайно поддерживает самопровозглашённый бог? — спросила Мелти и посмотрела на меня и Наталию.

— Вполне возможно, — согласилась арбитр. — Однако у вас нет веских доказательств.

— Хм… Нам будет трудно оправдать даже наблюдение, — поделился своими мыслями Аквадракон. Затем посмотрел на меня и предупредил: — Твоя ярость увеличилась. Держи её под контролем.

Я что, кажусь таким раздражённым? Вроде ненависть к миру не излучаю, настроение у меня тоже неплохое.

Ладно, вернёмся к делу. Действительно, наши враги из тех, которые после случившегося решат напасть исподтишка. Момент для появления подозрительного оружия выбран настолько удачно, что я даже не сомневаюсь, кто за этим стоит. Но в то же время я уверен, что если мы попытаемся оправдать этим вторжение, то враги будут всё отрицать.

И что самое главное — даже разрушение Пьенсы ничего не изменит, так как самопровозглашённые боги дадут силу какой-нибудь другой стране.

Что нам нужно, так это выкурить и замочить тех подонков, которые управляют Пьенсой словно кукловоды.

План, конечно, простой, но никаких конкретных соображений по претворению его в жизнь пока нет. С какой бы стороны подойти к этой задаче?

— При желании нам под силу подкосить Пьенсу, — заявил Мамору. — Пускай у них есть мощное оружие, им сначала придётся попасть по нам. Мы можем отправить штурмовой отряд из не-Героев, чтобы застать врасплох вражеские силы. После победы они принесут нам оружие, чтобы мы могли изучить его и создать метод лечения.

— Ну, это самый безопасный вариант, — согласился я. — Ещё можно обратить украденное оружие против врагов. Я не знаю, как они на это ответят, но рано или поздно их теневые покровители должны проявить себя.

Откровенно говоря, моему раздражению нет пределов. Как же бесят враги, которые пользуются методами Ссуки!

— Ты не против, если мы тем временем проникнем в Пьенсу, чтобы разведать обстановку? Это ведь не развязывание войны? — уточнил я у Наталии.

Та в качестве ответа медленно закрыла глаза. Ни “да”, ни “нет”, но она не возражает против вылазки. Очевидно, официальное одобрение она давать не хочет.

— А как там поживают планы Пьенсы по захвату святой земли? Если нас что-то задержит во время вылазки, то мы не успеем никуда добраться, даже по срочному поводу.

Мамору обращался к Мелти и к своему баранообразному советнику.

— Всё как прежде, — сказала королева Мелромарка. — Своим жителям они твердят, что их курс остаётся тем же самым: они должны захватить святую землю, после чего все Герои присягнут им наверность, а волны будут уже не страшны.

— Именно, — подтвердил советник.

Гм… Почему Пьенса так упрямо рвётся к святой земле? Может, у них для этого особые причины? Шильтран — он, казалось бы, перед самым носом, но они всё равно настаивают на важности именно святой земли.

— Как гласит информация, которую передала нам тень,