Vip значит Вампир - Юлия Набокова

- Красиво, - оценила я.

- А я тогда предложил в столетний юбилей списать все супружеские годы за сроком давности и начать отмечать все годовщины заново, - вклинился в наш разговор Аристарх, усаживая свою блондинку на стул и приземляясь напротив. - Но мое предложение, увы, не оценили.

- Вот проживешь в браке сто лет, тогда и устанавливай свои правила празднования, - поддела его Света.

- Я столько не проживу, - хмыкнул Аристарх, заставив меня взглянуть на него совсем по-другому.

Неужели, ему уже под двести лет, если он не рассчитывает прожить еще сто? Кто бы мог подумать! А ведет себя, как тридцатилетний плейбой. Хотя откуда мне знать, как ведут себя двухсотлетние вампиры? Я же пока не имела возможности за ними понаблюдать.

- Наконец-то все в сборе! Тогда мы начинаем, - прозвучал голос Глеба из динамиков. - Встречаем несравненную, уникальную, фантастическую Мэй с ее танцующими тарелочками!

- Это китайская циркачка, - шепотом пояснила Лана.

Зазвучала динамичная мелодия, и все присутствующие обернулись в сторону входа, где показалась артистка. Девушка была невысокой и очень тоненькой. Красный костюм с блестками облегал ее, как вторая кожа. В каждой руке она вертикально держала по четыре тонких палочки, и на их кончиках в быстром темпе вращались блюдца, размером с чайные.

- Они что, на чем-то крепятся? - вполголоса спросила я у Светы.

- Ты что! - Она с возмущением опровергла мою версию. - В том-то и суть номера - тарелочки удерживаются за счет вращения.

Продолжая вращать тарелочки, Мэй вышла в центр зала. Она была некрасивой, но сейчас ее лицо сияло каким-то особенным светом. Китаянка наслаждалась каждым мгновением своего номера, и радость от любимого дела красила ее куда больше, чем броский цирковой грим.

Мэй опустилась на колени лицом к зрителям и подняла руки. Танцующие тарелочки взлетели над ее головой, потом плавно ушли вправо, влево, подчиняясь ее ловким, отточенным движениям. Ритм музыки нарастал, казалось, тарелочки тоже убыстряют темп. Мэй поднялась с колен и, меняя положение рук, то опуская, то поднимая их, стала поворачиваться вокруг своей оси. Тарелочки, как большие белокрылые бабочки, парили вокруг нее. Когда она повернулась спиной, я не смогла сдержать восхищенного вздоха и подалась вперед. В убранных наверх иссиня-черных волосах сверкала красивая заколка. Та самая, из китайской коллекции Картье, которой я с полчаса любовалась на страницах журнала "Elle". С гранатами и бриллиантами. Не заколка, настоящее сокровище!

- Впечатляет, правда? - с восторгом зашептала Светлана.

- Это просто чудо, - в восхищении выдохнула я, подумав о том, что на часть из положенных мне откупных обязательно куплю себе такую же. Раз уж платье "Эскада" помахало мне ручкой. О том, хватит ли этой части на драгоценную заколку, я решила подумать позже.

- Мало удержать тарелочки на весу, не двигаясь с места; она еще умудряется это делать, меняя положение, - продолжила вампирша, и я с досадой поняла, что мы говорим о разных вещах. - Я пробовала, у меня даже стоя на одном месте ничего не получается. Тарелочки падают постоянно.

- Если бы у тебя было сто лет практики, в твоих руках они бы тоже затанцевали, - утешила ее я.

- Мэй не такая древняя, - со смешком сообщила Лана, не отрывая глаз от китаянки. - Ей всего 22.

- В смысле, с тех пор как она стала вампиром? - уточнила я.

- Вообще. Она с нами всего два года, но цирковому искусству училась с детства, - охотно пояснила Светлана и ткнула меня в бок. - Смотри, самое интересное!

Я и не заметила, как рядом с циркачкой возник Глеб. Развернувшись лицом к зрителям, он встал в позе "ноги на ширине плеч, руки в боки" и слегка наклонился. Хрупкая китаяночка птичкой взлетела ему на плечи и выпрямилась, продолжая удерживать крутящиеся диски. Обхватив ее за ступни, выпрямился и Глеб. Теперь Мэй одновременно балансировала на плечах Глеба и крутила тарелочки. Зрители зааплодировали, хлопнула в ладоши и я. Зрелище действительно впечатляло.

Не уронив ни одной тарелочки, Мэй спустилась на пол и, продолжая крутить-вертеть, под аплодисменты исчезла в незаметной двери за подиумом.

- И как тебе? - обернулась ко мне раскрасневшаяся от удовольствия Света.

- Потрясающе! Век бы смотрела, - честно призналась я, проводив взглядом заколку в волосах циркачки.

- У Мэй будет еще одно выступление, - обнадежила меня вампирша. - Это так, для разогрева, стандартный номер в китайском цирке. У Мэй еще есть ее особенный номер со свечами, который сделал ее знаменитой на весь Китай. Позже увидишь, вот это просто чудо!

Я изобразила восторг и принялась разглядывать вышедшего в центр зала брюнета в скучном черном смокинге, не поддающемся модной идентификации, и в шляпе-цилиндре.

- А сейчас фокусы будут, - Света радовалась как ребенок. Кто бы мог подумать, что ей пятьдесят три!

Хотя не она одна так ликует - вон не постаревшая ни на день актриса 50-х годов, ровесница и любимица бабушки Лизы. На прошлый Новый год я подарила бабушке коллекцию фильмов с любимой актрисой на дивиди, поэтому сейчас я сразу узнала "трагически погибшую в расцвете лет и таланта" в автокатастрофе ретро-звезду. Актрисе сейчас уже хорошо под восемьдесят, а она чуть на стуле от восторга не прыгает. Ну где это видано, чтобы бабушки, приведшие внуков в цирк, вели себя так же, как и малыши? Старушки в этом возрасте уже впадают в маразм, с негодованием покрикивают на сорванцов, обвиняют молодежь в безнравственности, забывая о своей собственной разгульной юности, и шьют погребальное платье. Неужели все дело в том, что болезни, дряхлость и неумолимо приближающаяся развязка меняют взгляд на мир? В том, что вместо свадеб приходится гулять на похоронах, вместо билетов в цирк с боем добывать талончики к врачам, а вместо шумных развлечений замаливать в церкви грехи молодости? А сохрани пенсионерки здоровье и молодость, радовались бы как эта актриса? Или дело в состоянии души? Я вспомнила свою бабушку Лизу, ощущающую себя на 17 лет и никогда не обмолвившуюся о своих недугах. Ведь можно быть старой ворчливой кошелкой в двадцать лет, а можно оставаться очаровательной леди и в восемьдесят. Что ж, в ближайшие двести пятьдесят лет у меня будет масса времени, чтобы изучить этот феномен.

Иллюзионист со сценическим именем Бальтазар оказался настоящим магом и чародеем. В начале номера он поприветствовал весь зал и меня особенно и пообещал сделать мне приятный подарок в честь дебюта. В качестве подарка была продемонстрирована пустая цветочная корзина. Мой разочарованный взгляд был ответом.

- Жанна, это только емкость, - со смешком успокоил меня англичанин. - Чем бы вы желали ее заполнить?