Валентинов день - Джейн Фэйзер

Она стащила с себя одежду и бросила в кресло у окна. Потом налила воды в кувшин. Вода была еще горячей, и Эмма поняла, что служанка только недавно отправилась спать. Девушка тщательно вымылась, при этом ощущая, как у нее саднит внизу живота: Эмма очень давно не занималась любовью с мужчиной, и тело, отвыкнув от физической близости, стало снова почти девственным.

Заметил ли это Аласдэр?

Эмма натянула через голову ночную рубашку и зажгла масляную лампу. Поставила на нее кастрюльку с молоком и сонно смотрела на нее, пока не появились первые пузырьки. Перелила молоко в чашку, положила печенье на блюдце и забралась в кровать. По телу разлилась приятная истома, когда вокруг нее сомкнулась мягкая перьевая перина. Эмма привалилась спиной к подушкам и, держа молоко у груди, в первый раз позволила себе задуматься о том, что случилось.

Но все предположения не имели ни малейшего смысла. Ее поджидал Аласдэр. Он занял место Поля и оделся в его домино. Он не сказал ни единого слова, ни разу прямо не взглянул на нее, но вряд ли мог предполагать, что она его не узнала. Не мог рассчитывать ее обмануть. Наверное, думал, что она намерена сдержать обещание завести себе любовника и решил подставить себя.

Или замыслил какую-то месть? Хотел доказать, что ей не удастся ничего предпринять без его согласия?

Но Эмма понимала, что в замыслы Аласдэра месть не входила. Он занимался с ней любовью, а не творил возмездие и не причинял зло. А она позволила этому случиться и при этом испытала громадное наслаждение.

Девушка обмакнула печенье в молоко и осторожно отправила в рот. Потом долго смаковала молочно-миндальный вкус. Все ее чувства как будто бы обострились: теплая мягкость постели, прикосновение простыней к коже, медовый привкус во рту.

Что сталось с Полем Дени? Неужели по требованию Аласдэра он отдал ему свою маску и домино? Смешно представить! Зачем ему это нужно? Девушка понимала, что казалась ему добычей. И подумала об этом без всякого тщеславия. Он жаждал ее денег, а если находил при этом ее привлекательной, что ж, тем лучше — таков его приз. На этот счет Эмма не питала никаких иллюзий. Но Поль не ушел бы с дороги по просьбе другого мужчины. Кто угодно, только не он. Такой сильный, такой напористый, такой самоуверенный — он ни за что бы не сдался.

Так что же Аласдэр сделал с Полем Дени?

Как ни интересовал ее этот вопрос, он не шел ни в какое сравнение с другим: каким образом будут складываться их отношения с Аласдэром, признается ли он в этой вспышке страсти? А если нет, сможет ли признаться она?

И снова Эмма задумалась: какого дьявола ему нужно? Хотел показать, что между ними сохранилась неразрывная связь? Что ж, в этом он преуспел.

Отрицать это не имело никакого смысла. Но Эмме ее настроение совершенно не нравилось. Неужели она должна принимать все покорно? Что в конце концов изменилось?

Все.

Эмма откинулась назад и посмотрела в потолок — на колышущиеся тени от свечи на столике возле кровати. Она поклялась завести себе любовника до Дня святого Валентина. И Аласдэр сделал все, чтобы она не оказалась клятвопреступницей.

Но его выходка нарушала ее планы. Вместо того чтобы освободиться от Аласдэра, Эмма гордиевым узлом оказалась еще крепче привязанной к нему. Она поставила на столик пустую чашку и потянулась, чтобы задуть свечу. Потом легла на спину и с открытыми глазами слушала шипение и потрескивание дров и радовалась золотистым отсветам огня.

Надо подождать и посмотреть, что предпримет Аласдэр. А она поймет его намек.

Возмутительный, чертовски непредсказуемый, расчетливый человек! Он замыслил ситуацию так, словно считал Эмму полностью в своей власти. Будто она должна плясать под его дудку. Непереносимо!..

Ее глаза закрылись от непреодолимого желания спать.

На следующее утро в час визитов Аласдэр ехал на Маунт-стрит. После вчерашнего вечера любви с Эммой он все, еще находился в приподнятом настроении и не мог дождаться, чтобы снова увидеть ее. Узнать, как она себя ощущает. Эмма, конечно, его узнала. Игра в незнакомого любовника не имела целью ее обмануть, но заводилась для того, чтобы придать большую остроту их ощущениям. Аласдэр слишком хорошо знал Эмму и понимал, что риск быть обнаруженными, необычная обстановка, аура таинственности и безмолвность свидания разожгут ее страсть и доставят удовольствие, о котором она так сильно мечтала. И пока у Аласдэра не было намерения прекращать игру.

Он спешился и отдал поводья Джемми, который ехал на купленной для Эммы породистой чалой кобыле. Без спешки поднялся по ступеням к парадному и вежливо поздоровался с вышедшим ему навстречу дворецким:

— Добрый вечер, Харрис. Дамы у себя?

— Леди Эмма и миссис Уидерспун в салоне, сэр. Сегодня они принимают посетителей. — Дворецкий принял у Аласдэра шляпу и кнут.

— Кто у них? — спросил молодой человек, стягивая перчатки.

— Герцог Кларенс, миссис Гордон, леди Далримпл, лорд Эверард и мистер Дарси, сэр. — Харрис с явным удовольствием смаковал имена светской элиты.

Аласдэр кивнул. Его устраивало встретиться с Эммой в кругу ее гостей. Меньше соблазна бросить притворяться. И потом, после первого свидания будет легче сохранить лицо.

— Я сам объявлю о себе, Харрис. — И он направился вверх по лестнице.

Эмма разговаривала с герцогом Кларенсом в дальнем конце гостиной. И хотя стояла к дверям спиной, при появлении нового гостя почувствовала, как зашевелились у нее на шее нежные волоски и разряд возбуждения заставил кожу на руках покрыться мурашками. Она бросила взгляд в висящее над камином зеркало и встретилась глазами с Аласдэром. Но тот сразу отвел взгляд, словно не понял, что замечен, и пошел здороваться с Марией.

Значит, в такую игру он хочет играть, мрачно подумала Эмма. Очень ново. Но она сумеет ему подыграть. Девушка все внимание сосредоточила на герцоге, и тот, почувствовав на себе золотистый взгляд, настолько разнервничался, что потерял нить беседы и только тяжело сопел в своем слегка поскрипывавшем корсете.

— Так, значит, Ньюмаркет, герцог? — вежливо подсказала она.

— Ах да, ну конечно… Моя лошадь Нидлпойнт… Вы лошадница, мэм, и вам доставит удовольствие увидеть, как она победит. Летает точно на крыльях. Словно тот… тот… греческий конь… — Кларенс нахмурился. — Не помню, как он назывался.

— Пегас, — пришла к нему на помощь Эмма.

— Именно, — восхитился герцог. — Никогда бы не подумал, что вы такая ученая. — Произнеся этот комплимент, он согнул пополам свою грузную фигуру, изображая сельский поклон. На этот раз его корсет скрипнул гораздо явственнее.

— Эмма — ученая женщина?! — воскликнул за его спиной Аласдэр. — Уверяю вас, она никогда особенно не увлекалась книгами. — Он поклонился особе королевской крови и только после этого улыбнулся своей подопечной. — Ты согласна, Эмма?