Любовь поневоле (СИ) - Лошкарева Виктория Витальевна

- У неё что, время перенесли?

Мама, бывало, жаловалась, что им приходится снимать чуть ли не до полуночи, а утром их проекту студию почему- то никогда не дают.

- Да нет, тут другое, - Андрей замялся, явно не зная, говорить мне или нет. – Её уволили с телеканала.

-Что?

-Кому- то вчера донесли, что Курьянов вышвырнул меня из компании — и продюсер тут же предложил Регине расторгнуть контакт «по обоюдному».

-И что теперь будет? – испуганно спросила я.

- Ничего, - явно стараясь скрыть напряжение в голосе, произнес брат. – Я начну искать себе новую работу, Регина сконцентрируется на радио - её давно звали везти утреннее шоу вместе с одним нашим артистом, а она всё ленилась… ну вот, будет повод.

Всё, казалось сладко да гладко – но только почему мне так тревожно?

-Андрей, а… - я замолчала, не зная, как спросить дальше… — что именно спросить дальше.

Кто будет теперь привозить Курьянову бумаги на подпись, когда брата уволили? Кто-то чужой будет приезжать в родительский дом?

От карантина осталось всего ничего — пару дней; но всякое возможно — и получается, что сейчас Андрей должен будет передать свои ключи какому-то чужаку?

…или как?

В тот момент я впервые подумала о том, что Курьянов не из тех, кто стал бы причинять неудобство … за бесплатно. Нет, он, конечно, купил кусок соседского участка для родителей – но ведь это случилось уже после того, как он сюда переехал. А значит…

-Даша? – позвал брат. – Что-то случилось?

Я на несколько минут замялась, понимая, что это не лучшее время для уточнений.

Вообще-то, про финансовый вопрос неплохо было бы узнать ещё раньше – до того, как я начала подсовывать Курьянову пылесос и отвёртки. Ведь если он арендовал наш дом за деньги, то именно я сейчас здесь гость. Я — а не он.

И всё же, это было не удачное время для подобных вопросов.

-Да нет, - я шумно вздохнула, пытаясь судорожно придумать что-нибудь достойное в качестве темы для разговора. До чего мы дожили: я не знала, о чем разговаривать со своим собственным братом. – Знаешь, я просто хотела предложить… может, вам с Региной пока к родителям на пару недель съездить? Проветритесь в Питере – а затем вернётесь в Краснодар вместе с ними.

Брат на противоположном конце разговора явно задумался.

-Даш, а неплохая идея… Можно попутешествовать на машине – чтобы не лететь самолётом. И Регинка развеется, а то у неё сейчас прям вселенское горе случилось. – Андрей тоже шумно вздохнул. – Прости меня, Даш. Я чего – то в последнее время прям как невменяемый был. Надо было всё успеть, за всем угнаться… Регинка подгоняла с домом, Курьянов устраивал стресс тесты… Я не хотел тогда на тебя наезжать, просто…

- Я понимаю, - протянула я. – Проехали, Андрюх.

- Проехали, - повторил брат, и я услышала в его голосе намёк на улыбку. Мне же пришлось приложить немалые усилия, чтобы мой голос в ответ прозвучал «легко и беззаботно». К тому же, болтать о пустяках у меня всегда получалось из рук вон плохо – но худо-бедно, а я всё же смогла ещё несколько минут побеседовать с братом «ни о чем», отвлекая Андрея от плохих мыслей.

А когда мы попрощались, я ещё долго сидела с телефоном в руках.

Ведь и правда, как так вышло, что мы с Курьяновым ещё ни разу не говорили о нашем будущем?

Так, чтобы серьёзно.

Нет, он, конечно, позвал меня замуж и, кажется, уже распланировал, где мы будем жить и как именно поженимся. Но что мы будем делать сразу после карантина – об этом он ещё не заговаривал.

Может, это просто было для него слишком мелочно? И он просто не придаёт этому значения?

Я впервые («впервые» - второй раз за одно утро между прочим!) с сожалением подумала о том, что у меня до этого момента не было нормального опыта с мужчинами.

Что я должна делать? Спрашивать Курьянова или ждать, пока он сам скажет о своих планах? Как обычно в таких случаях поступают женщины?

Регинка бы уже точно начала доставать Андрея, требуя рассказать ей обо всём в мельчавших подробностях, а вот мама спрашивать бы не стала – папа, скорее всего, уже сам бы всё предусмотрительно ей рассказал.

И что делать?

Покосившись на книжную полку, я громко вздохнула.

-Да, Николай Гаврилыч, без вас никуда. Но и с вашим романом тоже особенно не разбежишься: пусть вы и считали, что женщине надобно быть непременно выше мужчины, да только счастья это никому не принесло… Может потому, что только когда равны – только тогда и счастье?

Протерев лицо ладонью, я откинулась на кровать – свесив голову вниз.

В таком состоянии меня и нашёл Курьянов.

- С кем заговариваешь? - спросил Михаил, вытираясь полотенцем – только в отличие от меня, вытираясь не после душа, а после спортзала.

-С Николаем Гавриловичем, - кивнув на полку, где лежало «Что делать», ответила я.

-С Чернышевским? – переведя взгляд с меня на полку и обратно, хмыкнул Курьянов. – Почему я не удивлён…

- Потому что ты любишь русскую классику, - брякнула я первое попавшееся.

-Когда мама педагог – ничего другого не остается, - развёл руками Курьянов и покосился на телефон.

- А перед этим я звонила брату…- против воли, голос мой звучал виновато. Хотя с чего бы это? Это ведь мой брат – и я имею права с ним поговорить. - Регину уволили с телевидения.

- Давно пора, - хмыкнул Михаил.

Я перевернулась – и, приняв на кровати нормальное положение, осуждающе посмотрела на Курьянова.

- Миш, ну зачем ты так… Ну не нравится она тебе, ну и что?

-Даша, я не из тех придурков, которые гнобят людей только из-за личных предпочтений. Твоя родственница выглядит вполне презентабельно снаружи, оставаясь совсем пустой внутри. Если даже не гнилой. Ты хотя бы понимаешь, что всю её передачу делала твоя мать – а Регина лишь порхала по студии, изображая из себя лесную фею и, коряво выговаривая длинные слова, собирала все «сливки».

-Я знаю, что мама помогала ей…

Курьянов покачал головой. Мол, как же, «помогала».

-А на радио, между прочим, она сама…

-Даша, всегда найдется бедная бывшая сокурсница – мать-одиночка, которая рада каждой копейке. - Михаил передёрнул плечами. – Это тот вид нечистоплотности, он которого лучше держаться подальше: легко в этом во всем увязнуть.

Наверное, я должна была защитить свою родственницу… Всё таки одна семья. Да и наверняка всё было по закону: Регина должна была заплатить той девушке хоть какие-то деньги.

-Она ведь ей заплатила? – уточнила я, мысленно ругая себя за собственный вопрос.

Курьянов кивнул.

- Кинула на карту какую – то копейку. Вопрос не в этом.

- А в чем? – с облегчением выдохнула я. Всё-таки Регина не обманщица.

-Регина просто повторяет написанное для неё другим человеком. Понимаешь? Она не хороший специалист, она даже вообще не специалист. Люди ей доверяют, ожидая получить помощь настоящего профессионала которого они знают по радио передаче. Только вот частный прием клиентов ведёт не та умница, которую кинул мужик и которой деваться некуда, а бездарь, которая умудрилась получить диплом, ни разу не появившись в стенах института.

Я подняла взгляд на Курьянова.

И поняла, что не знаю, что делать дальше с этой информацией.

Михаил усмехнулся.

-Не самая хорошая новость, не так ли?

-А мой брат. Он знает?

- А как ты думаешь, зачем он протащил свою жинку на телевидение? Бережко, в отличие от Регины, понимает, что если с одним из её пациентов случится что-нибудь нехорошее, это может быть даже не штраф – а реальный тюремный срок.

-Он нам ничего не говорил… -как –то обиженно протянула я. –По крайней мере, мне.

А как же мама с папой?

-Думаю, твои родители достаточно пожили на свете, чтобы понять это самостоятельно.

Курьянов, приблизившись ко мне, не удержался, чтобы не наклониться и коротко меня не поцеловать. Правда, я сама заставила его удлинить поцелуй – хотя и встретила некоторое сопротивление со стороны своего мужчины.