Бесконечная битва. Планеты на продажу. Человек с тысячью имен. Рассказы - Альфред Ван Вогт

— Кажется, мне больше не смешно, — сказал он. — А кто тот бедолага у вас в кабинете, который наставил на нас с Ашлетоном бластер, когда мы пришли вас убивать?

— Не возражаете, если я присяду? — спросил Блорд. Ответа он ждать не стал и уселся на ближайший стул. Одновременно вытянул перед собой скованные наручниками запястья. — Как насчет того, чтобы их снять? Они мне совершенно ни к чему.

Никто не шелохнулся.

— Ну же, — резко сказал Блорд. — Меня тщательно обыскали. Меня переодели, прочистили ногти на руках и ногах, вытащили вставные зубы. И моя победа над вами к моим личным действиям в этой комнате отношения не имеет. Даже если бы я что-то мог вам сделать. Я полагаюсь на ваш интеллект. Пошевелите мозгами.

Тишина. Потом Эмерсон вызвал охрану.

— Освободите его, — нехотя приказал он.

Когда охранники удалились, он сказал:

— Теперь говорите. Во-первых, кто был в кабинете?

— Его звали Филипс, — без колебаний ответил Блорд. — Зарабатывал тем, что летал с планеты на планету и выдавал себя за Артура Блорда. Шантажист. Я решил показать ему, что жизнь Артура Блорда — не всегда пряники. И вы ему рта не дали раскрыть. — Он понизил голос. — Я видел пленку с записью смерти. Очень интересно.

Эмерсон был собран и холоден, как сталь. Он больше не шутил.

— В самом деле, очень интересно, — процедил он сквозь зубы. — Вы ведь понимаете, что находитесь полностью в нашей власти и что мы выжмем из вас все, всю информацию, как сок из лимона. Например, кто и как много и что именно знает, и какие предприняты меры предосторожности и прочее.

Блорд с улыбкой покачал головой.

— Боюсь, не все так просто. Понимаете, у меня есть одно главное преимущество: я не боюсь смерти. Знаю, звучит странно. Люди привыкли считать, что владелец четвертой части Звездной Гряды — кстати, это преувеличение, — имеет от жизни все. Они ошибаются. На самом деле я уже имел все, что способна предложить жизнь. Теперь для меня имеют смысл лишь отдельные моменты, такие, как сейчас. Но даже это удовольствие начинает приедаться.

Эмерсон сказал ровным тоном:

— Мы до сих пор ничего конкретного не услышали.

Блорд не обратил на него внимания, как будто его и не перебили. Но улыбка его поблекла, он резко подался вперед.

— Это была преамбула. Теперь слушайте: человеку, который не боится смерти и располагает неограниченными деньгами, легко убивать, подкупать и играть на страхе смерти других людей. В частности, я имею в виду вашего коллегу, профессора Хаунсли, который брал у меня деньги, который куплен был мною и который, — обратите внимание, — здесь не присутствует. Если вы думаете, Эмерсон, что знаете, где он, то напрасно. Можете позвонить.

В самом деле, подумал Блорд, проговорив эти слова, едва ли можно сказать, что Хаунсли где-то «находится». Мертвые не посещают собраний.

Затем он, отчетливо выговаривая слова, сообщил свои условия.

Неделю спустя, вновь сидя в своем кабинете на Дельфи-2, Блорд отметил, как изменилась атмосфера. На этот раз все четыре женщины лучились улыбками. Даже похожее на луну лицо Магруссона было чуть-чуть менее мрачным, чем обычно.

— Все было крайне просто, — рассказывал Блорд, не заботясь о том, что скромность украшает. — Я инсценировал собственную смерть. Нужно было выяснить, способен ли Эмерсон подобрать ключик к Регистрирующему Контуру — краеугольному камню нашей контрактной и юридической системы. Оказалось, что все, на что он способен — подсунуть ловко выполненную подделку. — Он сделал паузу. — Пока Эмерсон и Ашлетон убивали Филипса, я вызвал, используя выданный мне передатчик, Хаунсли. Предложил ему сто миллионов стеллоров, если он покажет мне секреты их экспериментального корабля. Такие крупные цифры имеют свойство оглушать, и, даже не имея намерений платить, делать подобные предложения забавно. Хаунсли был потрясен, обнаружив, что я жив, и я понял, что он в моих руках, после того, как Эмерсон под именем Иоганна Смита прилетел на Дельфи-2 объявить о своих правах на мое наследство. Совершенно ясно, что Хаунсли скрыл от него наш разговор. Может быть, предполагал меня предать — не знаю. Я пробрался в Хид в тот день, когда на борту «Созидающей физики» вахту нес Хаунсли, и убил его тотчас же, как он впустил меня на борт.

В этом месте Блорд остановился и вопросительно посмотрел на Магруссона.

— Что-то не так?

Толстяк сказал:

— А как получилось, что на Хаунсли не было защитного отражателя?

— Отражатель на нем был. Но я не стрелял в него. Я его задушил. Он оказался слабее цыпленка.

— Понятно, — сказал Магруссон.

Блорд продолжил рассказ:

— Как только корабль оказался в моих руках, я впустил на борт Мариан и Сару. А потом оставалось лишь поставить Эмерсона перед фактом: над городом висит корабль, способный сровнять его с землей. То есть, скалой. Плюс мой дежурный номер: беседа о жизни и смерти, которой я не боюсь. Они-то смерти боялись, поэтому…

Блорд рассмеялся. Он был очень доволен собой.

— Не понимаю, — покачала головой Эвана, — почему вы оставили их в живых, включая Эмерсона?

Блорд внимательно посмотрел на нее.

— Милая моя, — сказал он. — Я в самом деле не убиваю без необходимости. Я не мог оставить Хаунсли в живых — ведь на корабле должны были находиться Мариан и Сара. Но если я начну уничтожать всех, кто этого в нашем скоплении заслуживает, придется построить пушку величиной с земную Луну, и расстреливать все планеты по очереди. — К тому же, теперь, когда Эмерсон остался без когтей, — своих главных секретов, — он будет отличным экземпляром в моей коллекции крупных деятелей Звездной Гряды.

Он подумал и добавил:

— Эмерсон — маньяк. Он страдает манией величия. Это бесспорно. Рано или поздно он попытается взять реванш. Возможно, придется его убить. Но пока… — Он улыбнулся. — Пока мы о нем забудем.

22

Эвана Тревис внимательно слушала Артура Блорда, который говорил:

— Беда в том, что в Звездной Гряде перестали случаться интересные вещи. Стало скучно. Каждый день моя компания делает несколько десятков миллионов стеллоров — ну и что? Даже мошенники, пытаясь нас провести, перестали подбрасывать что-нибудь новенькое.

Эвана сказала спокойным тоном:

— Всего несколько месяцев назад Эмерсон едва не убил вас.

Но Блорд словно не слышал ее замечания.

— Например, дело Корбе, с которым последние дни носится Магруссон. Старая песня. Нелояльный служащий. Занимает ответственную позицию закупщика. Несколько лет фирмы, у которых он покупал, платили ему комиссионные. И я бы не стал его отправлять в тюрьму, если бы не одно обстоятельство. Они сбывали ему гнилой товар. Непростительная оплошность!