Свинцовая бойня - Александр Тамоников

— Не будет там полного подъезда. Спецназ так не делает, — не прекращая стрельбу, вставил свои три копейки Бедник.

— Но для нас-то они могли и постараться, нарушить свои правила, — угрюмо пробурчал Клепач. — Как для особо опасных преступников.

— Пока не уложим тех, кто пытается выломать дверь, мы в любом случае не узнаем, что на самом деле происходит в подъезде, — проговорил Леван, меняя магазин автомата. — Мы не должны останавливать бой. Если заканчиваются патроны в рожках, быстренько снаряжаем новые и продолжаем стрельбу.

Пока террористы вели бой, силовики начали новый этап операции по штурму квартиры. Пока все внимание боевиков было приковано к двери, с крыши на веревках к окнам квартиры были спущены взрывные устройства направленного действия.

Никто из членов группы Кантурии не заметил этих веревок. Во-первых, на окна смотреть им было недосуг. Во-вторых, стекла были зашторены еще тогда, когда у Левана возникло подозрение насчет снайперов, занявших позиции на крышах соседних домов.

Почему-то о той высотке, в которой находились они сами, боевик даже не подумал. Видимо, отвлекающий маневр с имитацией штурма через дверь оказался очень правдоподобным. Так или иначе, но веревки с взрывными устройствами были опущены до надлежащего уровня.

Спецназовцы, находившиеся за дверями, сымитировали рост интенсивности своих действий. В ответ на это боевики усилили обстрел двери, и без того изрешеченной пулями.

В этот самый момент один за другим прогремели несколько направленных взрывов, которые вышибли окна вместе с рамами. Боевики не успели и глазом моргнуть, как с крыши на альпинистских тросах спустились спецназовцы, вооруженные до зубов. Они начали стрелять по боевикам прямо с ходу, едва успев ворваться в квартиру.

Их первой, самой главной целью являлось освобождение Геннадия Дмитриевича Борисова. По всем ориентировкам командования следовало, что заложник на тот момент находился где-то в квартире. То ли в ванной, то ли в туалете.

— Что у вас там происходит? — прокричал в мобильник Шахан, надеясь, что Леван услышит его.

Однако тот не отвечал, был поглощен желанием отстреляться от спецназовцев, проникнувших в квартиру через окна. Поэтому главарю приходилось лишь догадываться об обстановке в квартире по шуму, доносящемуся оттуда через динамик телефон, — смешению голосов и выстрелов.

Кантурия и Клепач были ранены в первые же секунды реального боя. Бедник, прячась за креслами, пытался остановить спецназовцев выстрелами. Однако все эти усилия были напрасны. Автоматные очереди накрыли и его. Силовики, держа раненых террористов на прицеле, приблизились к ним.

— Где Геннадий Дмитриевич Борисов? — спросил какой-то боец.

— Ищи. Если найдешь, то он твой, — прохрипел Кантурия и издал звук, отдаленно напоминающий смех.

— Я все скажу! Только не стреляйте! — неожиданно запричитал Клепач, который словно хватался за последнюю соломинку.

— Ну-ка давай, говори! — подстегнул его спецназовец.

В то самое мгновение, когда деморализованный террорист готов был сказать, что заложника в квартире нет, сработало взрывное устройство, спрятанное на антресолях. Раздался жуткий грохот. Взрывной волной были снесены стены между комнатами, соседними квартирами и лестничной клеткой. Да что там говорить! Мощности взрыва хватило на то, чтобы уничтожить целый этаж и серьезно повредить квартиры, расположенные сверху и снизу.

Погибли все люди, находившиеся в квартире, как доблестные бойцы спецназа, так и террористы. К дому на всех парах неслись пожарные машины и кареты «скорой помощи». Пронзительный вой сирен долго стоял над микрорайоном.

Шахан и Рутко прогуливались вокруг озера. Здешние красоты природы завораживали. Листва трепетала на легком ветру. Пели птицы. В траве стрекотали кузнечики. По озеру плавали утки. Здесь имелось все, что могло отвлечь от бешеного ритма современного мира любого человека, дать ему возможность ощутить гармонию с природой.

Однако Шахан и его подельница прибыли сюда вовсе не за этим. Для них все эти красоты почти ничего не значили. В лучшем случае они воспринимали их как хороший способ маскировки.

«Залечь на дно в Подмосковье!» Именно эту фразу Дамир несколько раз выдавал при своей спутнице. Тем самым он намекал на то, что они очень хорошо спрятались и найти их здесь будет практически невозможно.

Ведь террорист был уверен в том, что нигде просто-напросто не осталось никаких следов, способных привести сюда спецслужбы. Что-то успел уничтожить сам Шахан. Остальное было ликвидировано взрывом, грохнувшим в съемной квартире. Все это в целом стало поводом для его неописуемой радости. Он даже позволил себе небольшую слабость — выпил рюмку водки в компании Софии.

Время шло, а радость не исчезала. Вот и во время прогулки с лица Дамира не сходила довольная улыбка.

— Конечно, Зибор заставил меня поволноваться, — заметил он. — Еще немного, и он выдал бы наши имена. Это была бы лишняя головная боль для нас. Однако взрыв все решил. Быстро, четко и эффективно. Никаких свидетелей не осталось. Да и денег теперь им платить не надо. Все, что даст Газиз, будет только твоим и моим.

— Я почему-то сомневаюсь в том, что ты дашь мне ровно половину этой суммы, — заявила женщина.

— Половину — нет, но ты все равно получишь огромные деньги. Кстати, подумай, не остаться ли тебе после всего со мной.

— Ты по-прежнему предлагаешь мне стать твоей женой? — с ухмылкой уточнила она.

— Заключать брак необязательно, — заявил на это мужчина.

— Ой, Шахан, хватит крутить. Хочешь потрахаться, так и скажи.

— Потрахаться мы еще с тобой успеем, — как ни в чем не бывало отреагировал на это Шахан. — У нас сейчас другие задачи. Их выполнением мы и должны заниматься. Получим всю необходимую документацию по «Флоксу» и свалим вместе в какую-нибудь теплую страну. Желательно, чтобы она находилась подальше от горячих точек и всяческих террористов. — Свое последнее замечание он нашел настолько остроумным, что даже расхохотался.

Спутница поддержала его настроение лишь легкой улыбкой.

— Кстати, ты так и не рассказал, чем закончился очередной телефонный разговор с конструктором. Он опять тянет резину? — поинтересовалась она.

— Ну уж нет! — воскликнул Шахан. — Резину тянуть я ему больше не позволю! Министерская проверка закончилась. Пусть он наконец-то возьмет волю в кулак и начнет действовать!

— Это всего лишь пожелания?

— Обижаешь. Я поставил конструктору жесткие условия. Он должен в течение двадцати четырех часов переслать всю необходимую документацию по Интернету. После этого она будет проверена на подлинность.

— А ты разбираешься во всей этой технической фигне?

— Нет. Но я и не буду этим заниматься. Все файлы уйдут к Газизу. Там, в Стамбуле, найдутся специально обученные люди, которые смогут разобраться в чертежах и во всем остальном, что перебросит конструктор. Это займет еще какое-то время. Но думаю, что не очень продолжительное. Явно меньше суток.

— А потом что?

— Я пообещал конструктору, что он получит своего брата. Место, где произойдет передача, я сообщу ему дополнительно, только после того как файлы будут проверены нашими экспертами.

— Ты на самом деле собираешься встречаться с ним?

— Нет.

— Мы просто оставим географа в условленном месте и уедем?

— Нет-нет. Кажется, ты меня не совсем поняла. Я не для того затеял игру, чтобы рисковать при передаче заложника. Никаких встреч и условленных мест в реальности не будет. Я дождусь заключения экспертизы из Стамбула, если все будет хорошо, то даже не стану связываться с конструктором. Географа мы тихо прикончим, а от трупа избавимся. Утопим где-нибудь. Только не в этом озере. Подальше от столь очаровательных мест. В общем, и от свидетеля избавимся, и следов лишних не оставим. А потом уедем отсюда. Хороший план, не так ли?

— Да уж, хороший. Ничего не скажешь, — задумчиво проговорила София.

— Тебя что-то не устраивает?

— Все отлично. Есть только одно «но»…

— Какое же?

— А что ты собираешься делать, если документация окажется фальшивой?

— Не думаю. Все должно получиться. Вряд ли Анатолий Борисов станет так рисковать своим братом. Да и вообще!.. Ты же видишь, как хорошо все идет? До настоящего момента не было ни одного прокола. Так что и финал окажется таким, какой нам нужен. Все, что мы можем сделать сейчас, это не высовываться из нашей берлоги и ждать хороших новостей.

— Ты оптимист.

— Просто я сделал все возможное для того, чтобы другого варианта развития событий не было.

— Ну да. Если смотреть на ситуацию глобально, то тебе действительно удалось повернуть ее в свою сторону с максимальной выгодой. Этого у тебя не отнять. — София одарила Шахана такой улыбкой, которую, наверное, давным-давно не адресовала ни одному мужчине.