Алмазный меч, деревянный меч. Том 2 - Ник Перумов

Впрочем, маг Долины способен на многое и без всякого волшебства. Пусть нельзя зачерпнуть сил из окружающего мира – зато они есть в тебе, пусть немного, но есть.

Сперва Клара хотела как следует разглядеть внутренности своей камеры – или куда там се бросили? – но, по здравом размышлении, отказалась от этой мысли. Сил мало. Их надо беречь... беречь на самый крайний случай вроде повешения, колесования или сожжения. Все эти способы физического воздействия на магов Клара очень не любила. Ее саму сжигали ни много ни мало трижды.

Она продолжала лежать неподвижно. Если ее не убили сразу – значит, похитителям от нее что-то нужно. Это могла оказаться и церемония публичной казни, но так или иначе они не попытались расправиться с ней сразу же и по-тихому, что заставило Клару немедленно преисполниться к ним величайшего презрения. Идиоты. Они не понимают, что теперь с ними расправится она и второй раз ее мельинская ошибка уже не повторится. А потом она приведет сюда хоть всю Гильдию, и они зальют этот мир огнем от горизонта и до горизонта, буде им придет такое в голову и не вмешаются местные боги.

Впрочем, доводилось нам переведываться и с богами.

Тьма внезапно изменилась. Нет, в нее не проникло ни единого лучика; волшебница почувствовала присутствие трех живых существ; потянуло едва заметным кислым запахом.

Перестукнули копыта.

– Эй, чародейка! – послышался осторожный оклик. – Мы знаем, ты вернулась в себя.

Говоривший пользовался языком Долины, и это Кларе сильно не понравилось.

– У нас не принято лишать даму одежды, если с ней хотят говорить, – надменно-королевским тоном проронила она.

– Нам надо было убедиться, что ты не скрываешь на себе никаких амулетов, – почти извиняющимся тоном произнес голос.

– Ну я как, убедились? – невозмутимо поинтересовалась Клара.

– Убедились, чародейка, ты можешь получить свое обратно…

– Вот тогда и поговорим, – отрезала Клара. – Да, и я хочу, чтобы здесь было светло. Терпеть не могу сумрака. У меня в темноте без косметики нездоровый цвет лица.

– Твои желания несложно выполнить, волшебница. – Упругий воздушный толчок, и возле правой Клариной руки упал тугой сверток с одеждой. Несколько мгновений каких-то перешептываний – тьма сменилась неярким светом.

Сузив до предела зрачки, Клара рассматривала своих пленителей.

Один из них имел гротескный вид рогатого получеловека с поросшими густой грязно-серой шерстью козлиными ногами. Над ушами торчали залихватского вида витые рога.

Двое других выглядели точь-в-точь как те, что захватили Клару в Мельине. Они парили на высоте примерно человеческого роста, больше всего похожие на исполинских скатов, только с пучком щупалец возле провала пасти, как у морских кальмаров. Глаз их Клара не разглядела – провалы на гладкой коже были залиты темнотой.

– Отвернитесь! – скомандовала волшебница. – У нас не принято, чтобы другие глазели, как дама одевается.

Козлоногий послушно отвернулся. Два летучих существа тоже повиновались, но с явной неохотой.

Пока волшебница одевалась, выяснилось, что се одежда с патологической аккуратностью избавлена от всех тех небольших сюрпризов, что всегда имеет с собой любой боевой маг на случай внезапных и непредвиденных осложнений. Здешние хозяева понимали толк в чародействе.

– Где мои вещи? – крайне неприятным голосом осведомилась Клара: примерно как теща, справляющаяся у зятя, где он шатался всю ночь и почему от него разит чужими духами. – У меня с собой было много.

– Мы взяли их, потому что иначе ты могла убить наших, – последовал донельзя откровенный ответ. – Мы предприняли естественные меры предосторожности, волшебница. Думаю, на нашем месте ты поступила бы точно так же.

– Это не ваше дело – рассуждать, как бы я поступила, – нагло заявила Клара. – Если вы хотите вести со мной переговоры…

– Да. Мы хотим, чтобы ты передала своим собратьям в Долине только одно – уйдите с нашей дороги или мы вас растопчем. Мы ничего не имеем против вас. Нам просто нужна дорога. А вы – вы как камень на ней. Нам не обойти вас. Мы можем вас только убить. Но мы не стремимся к зряшной жестокости по отношению к высшим существам, к которым все принадлежим.

Козлоногий говорил ровным голосом, он старался сделать его донельзя сухим, почти безжизненным, однако Клара явственно ощущала кипевшую в нем ярость, – Вот как? – Клара оделась и теперь демонстративно осматривалась в поисках стула или кресла. Увы, не было видно ничего, кроме небольшого пятачка каменного пола – за пределами узкого круга света клубился мрак. Ни стен, ни потолка разглядеть было нельзя, – Именно так, волшебница. Мы наблюдали и поняли – единственная сила, способная нам помешать, – это вы. Уйдите отсюда и дайте нам дорогу. Вам ведь все равно, где жить.

– Это еще почему? – возмутилась Клара. – Наши дома, наши поля, наши сады…

– Возродите их в другом месте, волшебница, – сухо заявил козлоногий. – Вам это далеко не так трудно, как низшим формам, населяющим здешнюю реальность.

– Не так трудно, это верно, – прищурилась Клара. – Но не кажется ли тебе, уважаемый, не знаю твоего имени, что это не лучший способ вести переговоры – хватать меня, утаскивать в плен, оскорблять, раздевая догола?

– Согласен, – через силу выдавил из себя козлоногий. Один из парящих в воздухе «скатов» несколько раз яростно хлестнул шипастым хвостом вправо-влево, со свистом рассекая воздух. Сильно запахло кислотой.

– Спокойнее, спокойнее, – повернулся к нему козлоногий. – Это неизбежно. Проигравшие всегда пытаются скрыть свою горечь за напускной бравадой и пустыми словесными оскорблениями.

Клара демонстративно задрала нос. Первый успех – ей удалось вывести врага из равновесия.

– Да, да, волшебница, – козлоногий вновь обращался к ней. – Я согласен, это невежливо, некрасиво и грубо. Правда, мы не признаем законы этого мира, но все равно, – его аж перекосило, – прими наши искренние извинения.

В искренности козлоногого Клара-то как раз и сомневалась больше всего.

– Почему же вы не обратились к Совету Долины? К Архимагу, в конце концов? – с деланно невинным видом спросила Клара. – Переговоры надо вести не со мной. Я всего лишь скромный член Гильдии боевых магов, зарабатываю себе на жизнь тяжким трудом наемницы и не имею никакого влияния в Совете!

– Охотно объясню, волшебница. Мы не... мы не можем принимать приятные вашему глазу формы. Таков закон, который мы не в силах преступить. Для вас мы – кошмарны, омерзительны и отвратительны. Ваш первый порыв – уничтожить нас. Впрочем, верно и обратное – вы отвратительны нам так же, если даже не сильнее. Но это не имеет отношения к делу. Появись мы в Долине – это означало бы войну. Не так ли, волшебница?