Тайна Звездного Храма (СИ) - Светлый Александр

— Стой, стой, не надо, это свои, — поспешил я остановить эльфийку, готовящуюся к повторному отражению быстро поднявшихся на ноги и опять устремившихся ко мне «врагов».

Присмотревшись, Вилайлай заметила зеленое свечение в глазах нежити, их неестественно размашистые, неуклюжие движения и несколько арбалетных болтов, оставленных в животах и груди их же товарищами. Сложив все эти факты, эльфийка, наконец, осознала, что перед ней действительно не живые стражники, а поднятая мной в помощь нежить. И как бы странно это ни звучало для эльфа, в текущей ситуации, нежить не только не являлась угрозой, а наоборот, нашим самым верным и надёжным союзником. Я приказал зомби прилечь, чтобы опять прикинуться ветошью. Подобная тактика очень неплохо себя показала при блокировке выхода из казармы.

Поморщившись от боли, Вилайлай невольно покосилась на оцарапанное болтом плечо и опять полезла в свою походную сумку, явно в поисках «Посоха лечения». Показавшееся мне простой царапиной ранение, при внимательном рассмотрении оказалось довольно глубоким. Кровотечение никак не хотело останавливаться и тонкая струйка крови, уже насквозь пропитавшая весь левый рукав мантии, теперь окропила землю каплями, сорвавшимися с мраморного мизинца эльфийки.

К сожалению, «Посох лечения», как и все местные зачарованные магические предметы, имел ограниченное количество использований. Чтобы не растрачивать заряд кристалла артефакта, недолго думая, я избавил Вилайлай от неприятного ранения, активировав заклинание «лечения» прямо с руки. За этим моментом с интересом наблюдал кое-кто, кого я сразу и не заметил.

— А я думал, магам строго запрещено использовать боевую магию на обычных людях. Или на Высших эльфов этот закон не распространяется? — подал голос, спускающийся по лестнице на внутренний двор мужчина в тёмно-синей мантии.

— Это была не боевая, а защитная магия, уважаемый магистр. Ею я лишь отбросила угрожавшего моей жизни противника, но не нанесла ему смертельных ранений, — резко шагнув вперед и таким образом полностью прикрыв меня собой, возразила магесса, общаясь с мужчиной на эльфийском.

Прижавшись щекой к мягкой и тёплой ягодице спутницы, я осторожно выглянул из укрытия одним глазком. Мужчина, судя по внешнему виду, также являлся магом, а то, что Вилайлай уважительно назвала его магистром, наводило на мысль, что медаль на толстой золотой цепочке, что украшала его шею, не какой-то защитный амулет, а символ статуса.

Следом за болезненно худощавым мужчиной в мантии во двор форта спустился высокий воин в цельных латных доспехах и уже пожилой, седовласый, короткостриженый мужчина в дорогой, не лишённой вкуса и практичности одежде. На нём из защиты были лишь кожаные, усиленные вставками металла наручи и наплечники. Довольно странное сочетание, если у этого не было какой-то особой причины. На поясе старика висел длинный, тонкий меч, формой и гардой напоминающий рапиру.

— Капитан Руэль, у меня стойкое ощущение, что ваш процветающий форт только что подвергся опустошительному нападению и его гарнизон полностью истреблен. Я больше не ощущаю присутствия множества живых людей. Где все ваши подчинённые? — спросил мужчина в мантии.

— Уважаемый магистр Винзор, вы меня пугаете. Куда же вдруг могли деться мои бездельники, если совсем недавно все они были здесь?

— Ответ на удивление прост, мой дорогой друг. Эта коварная Высшая эльфийка оказала вашим воинам сопротивление и уничтожила их всех своей чудовищной магией. Вон кстати, лежат трое из тех, кого она убила последними прямо на моих глазах.

— Вздор! — возмутилась Вилайлай, специально использовав для заявления людскую речь, чтобы её хорошо поняли все собравшиеся во дворе люди.

— Кто вы и что произошло с моими подчинёнными? — удивленно озираясь по двору форта и, наконец, заметив лежащие в стороне тела зомби-стражников, спросил пожилой мужчина.

— Капитан Руэль, — борясь с труднопроизносимыми для всех эльфов сочетаниями согласных букв, начала Вилайлай, — я прибыла в ваш форт с наставником, уважаемым избранником Небесных богов, героем Лайтом, но ваши люди неожиданно напали на нас. Они ранили меня и господина Лайта, и только его природная ловкость и другие выдающиеся таланты позволили ему выжить в неравном бою. Чем вызвана эта атака?

Похоже, я единственный, кто понял смысл слов Вилайлай, так как звучала её фраза почти неотличимо от журчания ручья и шелеста листвы. От волнения и возмущения эльфийка съела окончания у половины слов, что-то сказала на эльфийский манер, и будь я на месте мужчин, тоже бы не понял и четверти сказанных ею слов.

— Говорите на эльфийском, — предложил мужчина в мантии.

Когда эльфийка повторила фразу слово в слово на эльфийском, мужчина перевёл и озвучил её для спутников, но зачем-то добавил в неё отсутствовавшие в оригинале претензии и оскорбления, намеренно превратив слова Вилайлай в ультиматум с требованием огромной материальной компенсации, сдобренной унизительными извинениями на коленях. Дружелюбное ранее выражение лица капитана Руэля приобрело враждебные, суровые черты.

— Я не намерен терпеть угрозы, и заставлю вас пожалеть, что вы коварно вторглись в мою заставу и убили честных слуг Герцога Вуда, — заявил старик, извлекая из ножен свою длинную рапиру.

Одновременно, он дал знак могучему воину в доспехах, и они вместе двинулись к эльфийке, намеренно заходя с противоположных сторон. Вилайлай вздрогнула всем телом и невольно сжалась от явной демонстрации намерения двух незнакомцев её атаковать. Она обратилась на эльфийском к демонстрирующему нейтралитет магу, пытаясь до последнего разрешить ситуацию переговорами и вообще выяснить, что тут происходит.

— Капитан Руэль желает отомстить за своих людей. Он собирается убить вас, — скучающим тоном, разглядывая ногти на пальцах правой руки, сообщил Винзор.

Не понимая, чего добивается этот странный маг, я шепнул Вилайлай, что это он настроил старика против неё и будет лучше не вступать с ним в настоящий бой, а использовать «воздушную стену», чтобы временно нейтрализовать. Я же брал на себя здоровяка. Вернее, я сказал об этом эльфийке, а сам мысленной командой поднял затаившихся до поры зомби и кинул их на всех троих противников, желая понять, с кем мы имеем дело.

Здоровяк в доспехах показал себя пугающе. Он одним ударом сокрушил напавшего на него мертвеца, превратив его своим огромным молотом, буквально, в мокрую лепёшку. Старик тоже оказался не промах. Ловко уклоняясь от неуклюжих атак противника, он мастерски перерезал ему сухожилия на руках и ногах и почти отрубил голову, заставив её болтаться на одном хребте. А когда увидел, что всё это не возымело должного эффекта на создание, движимое исключительно таинственной некромантской магией, то просто лишил противника конечностей, заставив барахтаться ставший совершенно не опасным обрубок под прижатой к спине стопой.

Хуже всех себя проявил высокомерный маг. Он делал вид, что нейтрален, что не имеет к происходящему никакого отношения, поэтому совсем не ожидал ответной атаки. Зомби смог накинуться и повалить тщедушного магистра на землю. Действуя нехитрыми способами, вроде обычных укусов, и тычков пальцами в рот и глаза, мой неказистый слуга чуть не перегрыз ему горло, предварительно лишив мага зрения, носа и половины кожи лица. Магистр Винзор вообще ничего не смог скастовать от охватившей его паники. Он только визжал, орал, а если бы ему на помощь не подоспел здоровяк, скинувший и уничтоживший зомби своими сокрушительными ударами, высокомерный магистр Винзор стал бы кормом для червей.

Борьба с нежитью заметно утомила собиравшихся мстить мужчин, и я решил, что настало самое время внести ясность и вскрыть истинного виновника текущего недоразумения. Я думал, что мои признания помогут уладить ситуацию, но куда там. Завидев разговаривающего на людском языке гоблина, два полудурка, не сговариваясь, кинулись в атаку. Если эльфийку они хоть немного побаивались, так как любой воин боится коварства мага, то крохотный гоблин был для них словно красная тряпка для быка. Пришлось без колебания убить их обоих, а когда всё было закончено, я не увидел и крупицы осуждения в глазах моей высокоморальной спутницы. Она всё ещё пребывала в шоке от того, насколько сильно люди здесь ненавидят гоблинов. Настолько сильно, что не дают им ни одного шанса на жизнь.