Судьба № 5 - Татьяна Корсакова

– Ничего он себе не позволяет, он просто выполняет свою работу.

– С такой рожей нужно работать вышибалой, а не портье!

– Зинон, он не портье, он охранник. Он не обязан всем нравиться. – Зная взрывной темперамент Зинон, Алиса боялась, что препираться им придется еще очень долго, но ей повезло – словно из ниоткуда перед ними материализовался грузный лысеющий мужчина в дорогом костюме-тройке.

– Дамы, ну наконец-то! – Мужчина припал в страстном поцелуе к смуглому запястью Зинон. – Дорогая, а я как раз шел за тобой.

– Борюсик, что это за пугало стоит у тебя на входе?! – спросила Зинон возмущенно, но руку не убрала.

Борюсик! Алиса чуть заметно усмехнулась. Вот он, оказывается, какой, Борис Иванович Ремизов, с виду – обычный смертный, ничего экстраординарного. Интересно, что нашла в нем подруга? Может, влюбилась? Или все из-за денег, желания получить кредит на выгодных условиях? Нет, это вряд ли, Зинон со всеми своими бойфрендами встречалась исключительно по большой любви, а выгоды от этой любви просчитывала уже по истечении достаточно длительного срока.

– О чем ты, дорогая? – Ремизов завертел головой в поисках заявленного Зинон пугала.

– Я о твоем охраннике, но теперь это уже неважно, – отмахнулась та и смачно поцеловала банкира в лысину. Для того чтобы проделать этот маневр, ей даже не пришлось вставать на цыпочки – Зинон была выше своего избранника на полголовы. – Кстати, познакомься с Алисой, моей лучшей подругой.

– Счастлив видеть вас, Алиса! – Оказалось, что у Ремизова улыбка Купидона и острый, проницательный взгляд. Мало кто из женщин устоял бы перед такой улыбкой, мало кто из мужчин выдержал бы такой взгляд.

– Я тоже очень рада. – Алиса улыбнулась, теперь ей было ясно, что удерживает возле этого человека ветреную Зинон.

– Вы позволите? – Ремизов взял их под руки. – Я устрою вам маленький экскурс?

– А как же твои гости? – спросила Зинон. – Ты не будешь встречать их на пороге?

– Самые дорогие гости уже здесь. – Банкир посмотрел на Зинон с обожанием, еще раз улыбнулся Алисе. – Дамы, вы очаровательны! Смею ли я надеяться на ваше общество этим вечером?

– Смеешь, смеешь, – великодушно пообещала Зинон. – Мы с Алисой от тебя не отстанем.

Ремизов воздел глаза к потолку, сказал доверительным шепотом:

– Я счастливейший из смертных!

– Но мы небескорыстны, – сказала Зинон с хитрой улыбкой.

– Дорогая, а разве женщины могут быть бескорыстны? – Банкир удивленно нахмурился.

– Хорошо, что ты это понимаешь. – Поверх его головы Зинон подмигнула Алисе. – Вот за это я тебя и люблю.

– А я люблю тебя за искренность, моя пантера. – Ремизов довольно усмехнулся. – Ну, что тебе от меня нужно?

– Не мне, а нам, – поправила его Зинон. – Борис, нам нужен кредит.

– Кредит?! – он разочарованно вздохнул. – Только и всего? А я уже приготовился доставать луну с неба.

– Луну пока не надо, но я над этим подумаю, а ты подумай насчет кредита.

– А что тут думать? – банкир развел руками. – Дам я вам кредит.

– Но ты же не спросил, о какой сумме идет речь! – Зинон выглядела ошарашенной.

– Ну, во-первых, ты мне об этом непременно сообщишь, а во-вторых, насколько я понял, ты же не просишь деньги в подарок, ты просишь их в долг. А кредит – это отнюдь не убыточная затея, во всяком случае, для меня. Так что, дамы, я готов пойти вам навстречу, но только при одном условии… – Голос Ремизова неожиданно стал серьезным.

– Все, что угодно, дорогой, – с придыханием сказала Зинон. Выглядела она при этом не как бизнес-леди, а как легкомысленная дурочка, выпрашивающая у «папика» очередную безделушку. Впрочем, речь шла отнюдь не о безделушке, речь шла о миллионах долларов.

От волнения у Алисы заломило в висках. Ну разве так решаются серьезные дела?! А что, если Ремизов не до конца понимает, какая сумма им нужна? Может быть, все-таки стоит ему сказать? Она уже открыла было рот, но банкир ее опередил, с нежным укором посмотрев на Зинон. Сказал с грустью:

– Дорогая, «все, что угодно», – это слишком много. Даже для такого взыскательного мужчины, как я. На данном этапе я готов довольствоваться малым: твоим обещанием забыть на этот вечер о делах. Сегодня я хочу наслаждаться жизнью и вашим очаровательным обществом, а о бизнесе мы поговорим завтра. Скажем, в обед, когда вернемся с небес на грешную землю. Видите ли, я не люблю смешивать приятное с полезным. – Он виновато улыбнулся.

– Борис, ты, как всегда, прав, – сказала Зинон с чувством. – Как говаривал один небезызвестный политик, котлеты отдельно, мухи отдельно.

– Она еще и в политике разбирается! – Улыбка Ремизова стала такой искренней, что никто не посмел бы его заподозрить в иронии или, не дай бог, в сарказме. Даже Алиса, которая, в принципе, была настороже.

На подступах к ресторану их перехватил Виктор. Выглядел он как заправский денди, но вид при этом имел совершенно несчастный.

– Вик, ты сегодня без дамы? – ехидно поинтересовалась Даша, целуя брата в щеку.

– Как видишь, – буркнул тот.

– А что ж твоя последняя неземная любовь? – с участием спросил Клим. – Ну та, рыженькая, Лена, кажется?..

Виктор поморщился, посмотрел на него с укором:

– Эта рыженькая была не последней, а предпоследней, чтоб ты знал, – сказал он ворчливо.

– Ну, извини. – Клим развел руками. – У тебя такая бурная личная жизнь, что я не успеваю отслеживать происходящие в ней изменения.

– Ничего удивительного. – Виктор кисло улыбнулся. – Как выяснилось, я и сам не успеваю этого делать. Моя последняя неземная любовь самопровозгласила себя бывшей неземной любовью и улетела в Майами с каким-то козлом. Даже поставить меня в известность забыла. Представляете?

Даша насмешливо фыркнула, наверное, из чувства женской солидарности с несостоявшейся неземной любовью брата. Клим сочувственно покивал головой.

– Впереди такое мероприятие, а я один как перст, один, – продолжал убиваться Виктор.

– Так это же просто замечательно! – Клим покосился на вмиг насторожившуюся Дашу, продолжил: – Чует мое сердце, что на этом, как ты изволил выразиться, мероприятии найдется уйма молодых, привлекательных, а главное, совершенно свободных барышень. А ты как перст один!

Даша больно ткнула спутника локтем в бок. Зато Виктор просиял и разве что целоваться не полез от избытка чувств. Пришлось наградить его строгим взглядом, дать понять, что для телячьих нежностей не время и не место.

В ресторане было многолюдно. Найти виновника торжества в этой пестрой толпе оказалось непросто. Клим уже начал было подумывать, что Ремизов, наплевав на этикет и гостеприимство, решил проигнорировать собственный юбилей, когда, наконец, увидел его невдалеке от импровизированной сцены, на которой наигрывал что-то сентиментальное струнный оркестр. Ремизов был не один, а в обществе двух дам. На таком расстоянии понять, хорошенькие они или не очень, было затруднительно, но, если брать за аксиому утверждение друга Виктора, что красивая женщина красива во всем, то, как минимум, одна из двух должна быть чертовски привлекательна. Не та худющая дылда в ужасном платье, больше подходящем для секс-вечеринки, чем для чествования уважаемого человека, а вторая – миниатюрная, изящная, как японская статуэтка, с отливающими синевой черными волосами, в платье цвета слоновой кости, с невесомо-дымчатым палантином на обнаженных плечах. Вот она какая, загадочная любовница Ремизова! Нет сомнений, что это именно она. В противном случае, Борис Иванович не стал бы с такой нежностью обнимать ее за осиную талию и шептать на ушко милые глупости. А она не стала бы смеяться так звонко и заразительно. Так смеются, только слыша милые глупости. Ну, еще, может быть, в ответ на маленькие, не слишком фривольные пошлости.