Бабочка на штанге - Владислав Крапивин

— Что за Арамис?

— Вы… то есть ты не знаешь?

И я рассказал про все, что тут выдал Футурум.

— Дела… — сказал Ян. Почти без удивления. Хотя и почесал в затылке.

Я покачал ключик на цепочке.

— Что теперь с ним делать?

— Как что? Оставь себе. Будет сувенир… или даже талисман. Может, пригодится когда-нибудь…

— Ян, а разве бывает так… ну, чтобы из виртуального пространства возникла настоящая вещь. Такая вот…материальная…

Ян поднял опрокинутый стул, сел на него, взял меня за локти теплыми пальцами, поставил перед собой. Мне показалось, что глаза его смеются.

— Клим, ты ясная и наивная душа… Всё бывает во Вселенной, а особенно на остриях иглы. Большинству людей некогда вникать в загадки мироздания. Они на эти загадки смотрят, как на фантастику. Давно уже установлены контакты с экипажами НЛО, прилетающими из сопредельных секторов пространства. Давно доказано, что многие атомы, подобно солнечным системам, хранят в себе целые цивилизации. Давно известно, что Время — это отдельный многогранный мир, который касается нашего мира лишь одной из своих граней… Есть люди, которые всё это пытаются засекретить…

— Зачем?

— Затем, что они чиновники. У чиновников одно из неистребимых свойств — страх перед необычным. И страх, что это необычное станет понятным большинству людей. Когда люди осознают, как многогранен и бесконечен мир… не только мир космоса, но и мир внутри нас… они увидят, что нынешние ценности — деньги, все эти виллы, «мерседесы», миллиардные акции, власть над массами, предвыборные марафоны, владение нефтяными залежами — мыльная пена. Что главное — резонанс человеческих душ…

Он замолчал и как-то поскучнел. Я тоже молчал. Но потом одолел неловкость:

— Ян, я иногда… думал про такое… Только не умел сказать так четко.

Он опять оживился:

— Я знаю! И ты думал, и Чибис, и многие тысячи… Потому что среди тех, кто «не думает» не так уж редко появляются мальчики и девочки с тревогой о за нашу планету и за Вселенную… Правда, потом они вырастают, и повседневная жизнь заглушает эту тревогу… Но не у всех…

«У тебя не заглушила», — подумал я. И решился еще на один вопрос:

— Ян… здесь ведь не простое кафе, да?

Он хмыкнул, отпустил мои локти, протянулся на застонавшем стуле.

— Скажем так. Это кафе «не для всех». То есть открыто оно для каждого… но главным образом собираются те, в ком не потерялась та самая тревога…

Я вспомнил мужчин в кожаных безрукавках и фоменных рубашках, шумных студентов, всклокоченных очкастых спорщиков… Сказал осторожно:

— Разные они…

— Разные, конечно! Но умеют найти дорогу в этот притон. Будто в каждом шевелится рогатка Чибиса… Тут и доценты со всякими сумасшедшими гипотезами, и авторы формул для межпространственных порталов, и непризнанные поэты, и штурманы межпланетных челноков… (будем считать, что это шутка)… И сторонники идей Бернара д’Эспаньята…

— Думаешь, я знаю, кто это такой? — слегка обиделся я.

— Это знаменитый французский физик, открывший немало премудростей квантового мира. Он создал концепцию Гиперкосмического Бога. Это, по его словам, незримое царство. Оно нематериально, но все-таки может быть осознано человеческим понятием. Правда, не до конца. Осознать полностью сущность Творца не может, конечно, никто…

— Кроме Него самого, — мудро вставил я. Мне понравилось, что вот мы с Яном ведем такую серьезную философскую беседу.

— Ты прав, дитя мое… — усмехнулся Ян. — А о концепции д’Эспаньята я недавно дискутировал с одним твоим знакомым…

— Это с кем? — удивился я.

— С отцом Борисом…

— Да какой он знакомый… А что он говорил?

— Поздно вечером он появился у меня с компанией вольнодумно настроенных тобольских семинаристов, мы завели разговор о тайнах мироздания, и Боря заявил, что философские идеи «этого квантового гения» — сплошная ересь. И что корни абсолютной истины можно искать лишь в глубинах православия…

— А ты?

— Я сказал, что при всем уважении к православной конфессии, не могу понять одного: почему ее ортодоксы…

— Кто?

— Неколебимые сторонники… Почему они впадают в грех гордыни и заявляют, будто высшие истины известны им одним? Ведь Творец знал, что делает, когда вкладывал в человеческие головы множество религий. Видимо, Он считал, что у разных племен — разные пути познания…

— А он? То есть отец Борис…

— Он сказал, что я самоуверенный невежда, если пытаюсь по-своему излагать непостижимые планы Создателя… А я… Ну, ладно. Нас быстренько растащили, мы помирились… Кстати, в споре святой отец упомянул твою персону…

— Мою?.. Меня? С чего это он?

— Сказал: теперь понятно, у кого черпают подобные взгляды некие школяры, вроде Клима Ермилкина…

— Да откуда он знает, что я здесь бываю?

— Думаю, от Шарнирчика. Они часто беседуют, уединившись в какой-нибудь кладовке… Борис пытается выяснить, есть ли у Шарнирчика живая душа, и, если есть, приобщить его к человеческим духовным понятиям…

— Не выяснил еще?

— Не знаю… А вот Бернар д’Эспаньят наверняка сказал бы, что душа у Шарнира есть. Недаром эта ржавая шпана так любит общаться с Футурумом.

— А Футурум-то здесь при чем?

— При том… Д’Эспаньят открыл так называемое «нелокальное квантовое спутывание» и…

— Подожди. Какое спутывание? Я сам спутался-запутался…

— Клим, — устало сказал Ян. — Ты не требуй от меня больше, чем я знаю. Я же полный чайник в этих вопросах. Я повторяю то, что запомнил в разговорах с ребятами из «Прорвы»… «Нелокальное квантовое спутывание». Такое вот физическое понятие. Послужило основой всяких идей, на которых строятся квантовые компьютеры. Футурум — детище одной из таких идей, наиболее свежих. Похоже, что одушевленное…

— Куда я попал! — сказал я с веселым испугом. — Мама, я хочу домой…

Ян спохватился:

— Правильно, тащи маме сирень. Надо ее поскорее в воду…

— Конечно, сирень, а не маму, — уточнил я. И заспешил домой в обнимку с тяжелым букетом…

Мама обрадовалась ужасно! Разобрала сиреневый сноп на несколько частей, начала расставлять банки с зацветающими ветками по столам и подоконникам. Но при этом все время беспокойно оглядывалась. Я понял наконец — почему. В прихожую и кухню доносилось попискивание и хныканье. Из-за двери туалета. Понятно, что за дверью сидела Лерка.

— Что с ней? Живот схватило?

— Ничего у нее не схватило! Просто дурь в голове! Ушла туда, защелкнула замок, а открыть не может.

Замок в нашем туалете был дурацкий. Иногда его заедало так, что приходилось поворачивать защелку плоскогубцами — они там специально лежали на полочке. Но Лерка орудовать плоскогубцами не умела, это ведь не то, что ябедничать на меня родителям.

— Мама, да отопри ты ее!

— Я не знаю, где ключик! Сунула в кухонный ящик, а сейчас его там нет! Есть еще один, у папы в связке, надо ждать…

Ждать папу можно было до полуночи. И я подумал о ключике Арамиса. Может, попробовать?

Я не верил, что этот ключик и вправду может открыть любую дверь. Сказка компьютерного Кота в сапогах, да и только. И к тому же волшебство таких ключей надо испытывать где-нибудь в заколодованых замках или в каморке папы Карло. А тут — дверь обычного туалета! Ключик может и обидеться, чего доброго… Но что делать-то? Лерка, хотя и вредина, но все-таки сестра…

Я покачал плоский ключик на цепочке, примерил к щелке-скважине. Он влез в нее лишь наполовину. Фиг он что откроет… Однако я попытался повернуть. И ключик повернулся! И дверь отошла!

Лерка, не надеясь на скорое освобождение, продолжала сидеть на унитазе. Видимо, решила, что, если уж нельзя выйти, надо «продолжить удовольствие». Она взвизгнула, натянула на колени подол.

— Балда, — сказал я. — Будто не видал я тебя без штанов… — И пошел в свою комнату. Мама шагнула следом.

— Чем ты ее отпер?

Я помахал ключиком:

— Подарили сувенирчик. Он случайно подошел к замку…