Рождественская невеста - Мэри Бэлоу

Эдгар шагнул в сторону, загородив дорогу молодому человеку. Сперлинг остановился.

- Я прошу Вашего прощения, - сказал он прежде, чем рассмотрел кто перед ним и нахмурился, всем своим видом излучая недружелюбие. - О, это Вы.

- Добрый день. - Доунс коснулся края своей бобровой шляпы и сделал то, что было совершенно ему не свойственно - начал действовать под влиянием момента. – Мистер Сперлинг, не так ли?

- Я спешу, - ответил молодой человек нелюбезно.

- Интересно, мог бы я убедить Вас не торопиться?

Недружелюбие превратилось в открытую враждебность.

- О, Вам не стоит бояться, что я стану охотиться на вашей территории, - сказал он. - Этим утром она прислала мне письмо и объяснила, что оно последнее. Мы не увидимся снова, потому, что оба обладаем чувством собственного достоинства, сэр. – Добавил Сперлинг, выплёвывая слова, словно оскорбления.

- Я действительно должен попросить Вас не спешить, - сказал Эдгар. – Мне нужно поговорить с Вами.

- Мне нечего больше сказать Вам. Кроме этого. Но если Вы когда-нибудь будете плохо с ней обращаться, и я об этом узнаю, то Вам придётся научиться не поворачиваться спиной к кому-либо. - Голос молодого человека дрожал.

- Здесь ужасно холодно, - сказал Эдгар, дрожа. – В том кафе должно быть намного теплее. И я полагаю, что они подают хороший кофе. Давайте пойдем туда и спокойно поговорим.

- По мне - так упадите Вы замертво, сэр.

- Надеюсь что этого не случится, - ответил Доунс. - Позвольте мне кое-что сказать Вам. Я собираюсь жениться на следующей неделе, но не на мисс Грейнджер. Однако она приглашена в дом моего отца, и я чувствую определенную ответственность за её счастье, так как кажется, мне суждено, по крайне мере частично, разрушить его. Возможно мы могли бы обсудить этот вопрос?

Джек Сперлинг молча смотрел на него в течение нескольких минут, с выражением глубокого сомнения на лице. Потом он резко повернулся и зашагал в направлении кафе.

Через полчаса мужчины пошли каждый своим путём, пожелав друг другу на прощание доброго дня. Его отец получит в это Рождество намного больше, чем рассчитывал, подумал Эдгар, добавляя ещё одного гостя к списку приглашённых.

Глава 10

Бракосочетание леди Стэплтон и Эдгара Доунса состоялось за шесть дней до Рождества в маленькой церкви в деревне Мобли, в двух милях от Аббатства. На свадьбе присутствовало много гостей, в основном из числа приглашенных на праздники, но прибывших заранее, за исключением Грейнджеров и Джека Сперлинга. Несколько наиболее близких коллег Эдгара и пара представителей старшего поколения, из числа друзей отца Эдгара были приглашены на свадьбу из Бристоля.

Первоначальное решение Эдгара быстро и тихо пожениться в Лондоне, было отклонено Элен. В скоропалительной свадьбе не было никакого смысла. Правда, в любом случае, станет известна, попытались бы они её скрыть или нет, поэтому они не стали даже и пытаться. Она рассказала правду своей тете; он признался во всём своей сестре и шурину. Она говорила об этом в весьма свободной и бесстыдной форме, заявляя об их помолвке, как если бы в случившемся не было ничего позорного, и это была обычная тема для светской беседы.

Но леди Стэплтон была известна своими откровенными речами и часто высказывалась на грани респектабельности, умудряясь при этом никогда не переступать её.

Элен и миссис Кросс по дороге в Аббатство делили экипаж с Корой и её маленькой дочкой, Аннабель. Лорд Фрэнсис путешествовал с Эдгаром верхом, время от времени сажая в седло одного из трёх сыновей. Герцог и герцогиня Бриджуотер с новорожденным сыном, граф Торнхилл с супругой, маркиз и маркиза Кэрью и чета Гринвалд со всеми детьми внушительной кавалькадой последовали за ними из Лондона на следующий день.

Ещё до их прибытия в Мобли, свадебные приготовления были в полном разгаре. Кора заранее написала отцу, и мистер Доунс-старший сердечно и радостно приветствовал свою будущую невестку, не обращая внимания на её возраст и положение.

В течение нескольких дней никто даже и не вспоминал о Рождестве, предстоящая свадьба затмила своей важностью грядущий праздник. Эдгар привёз домой Рождественскую невесту.

* * *

Пытаясь скрыть собственную слабость, которая, по её мнению, была причиной её согласия на предстоящий брак, Элен вооружилась презрением против глупого чувства собственного достоинства Эдгара и лицемерно-радостного бракосочетания, к которому, казалось, все готовились.

Она настроилась увидеть в отце Эдгара грубого и вульгарного мужлана, а встретила человека, который хоть и был громким и сердечным и имел почти потрясающее внешнее сходство со своим сыном, но ни в коем случае не был вульгарным. Речь и манеры Доунса-старшего были не такими отшлифованными, как у Эдгара, который обучался в лучших школах страны, но он был не менее благородным, чем многие её знакомые джентльмены. Она рассчитывала увидеть Аббатство Мобли вычурным образцом дурного вкуса и демонстрацией богатства. И действительно, судя по всему, на его восстановление было израсходовано небольшое состояние, но им удалось возродить не только стены, но и духовное происхождение Аббатства, от которого захватывало дух. И в тоже время это был большой и удобный частный дом, каждая деталь убранства которого свидетельствовала о безупречном вкусе.

Элен была несколько разочарована, что настолько ошиблась в своих предположениях и напрасно вызывала в себе презрение, но по крайней мере она никогда не обманывалась в главной причине своей горечи и ненависти. Хоть тут она была права.

Сначала она решила надеть в день свадьбы платье из шёлка цвета бронзы. Но за день до бракосочетания в ней проснулось что-то, напоминающее угрызения совести. Никто из этих людей, даже Эдгар, не заслужил такого пренебрежительного отношения. У Элен был наряд, который она купила во время последней поездки в Вену и надевала лишь однажды, не найдя больше подходящего случая, до сегодняшнего дня. Может одеть его на свадьбу? Простое, но очень умело и тонко изготовленное белое шерстяное платье с круглым вырезом, прямыми, длинными рукавами, и прямой юбкой, немного расклешённой от высокой талии; белое пальто на меху, муфта и шляпа, также украшенная белым мехом. По крайней мере в этом простом, изящном, и очень элегантном одеянии был элемент иронии, подумала Элен, рассматривая себя в зеркале перед отъездом в церковь. Это был чудесно-девственный наряд.

Она не хотела замуж. Не за Эдгара. Но у неё не было выбора. Она почувствовала накатывающий приступ болезненной паники, но не позволила ей вырваться наружу. Женщина насмешливо улыбнулась своему отражению. Она снова была невестой. Невольно возникал вопрос, станет ли этот брак такой же катастрофой, как и первый? Несомненно это могло случиться. Но Эдгар был предупрежден. И не мог отрицать этого.