ПАЛАЧИ И КИЛЛЕРЫ. - П. Кочеткова

Осенью 1880 года начались приготовления к покушению, ставшему последним.

На этот раз динамитная мастерская была устроена на Обводном канале. Мастерская не была открыта полицией. Квартиру содержали П.И.Кибальчич и А.В. Якимова, в качестве бедной родственницы «хозяев» выступала Ф.А.Морейнис. В последние недели Якимова практически уже не жила в мастерской, так как ей было дано другое задание. Но иногда она заглядывала, с таким расчетом, чтобы дворник, приносивший по утрам дрова, мог ее видеть. Приходящими работниками были А.И.Баранников и Н.А.Саблин. Исаев уже не мог работать в полную силу. Однажды — это было в Одессе — он чистил трубочку, полученную с Охотинского порохового завода, а в ней оказалась гремучая ртуть. Произошел взрыв, и Исаеву оторовало три пальца.

В мастерской на Обводном канале чуть не произошла катастрофа. Дело было вечером. Находившаяся дома одна, Морейнис услышала треск, шипение, и затем из комнаты, где была лаборатория, появились едкие желтые пары. Керосиновая лампа в кухне погасла. В волнении Морейнис то выскакивала не лестницу, то возвращалась в кухню и высовывала голову в форточку, чтобы глотнуть воздуха. Каждую минуту мог произойти взрыв, а она не знала, что предпринять.

Выручил случай. Якимова пришла в неурочный час. Она бросилась в мастерскую и вынула пробки из четвертных (3 литра) бутылей с кислотами. По ошибке бутылки закрыли, поэтому они нагрелись, а одна из них лопнула. Подоконник обуглился, шторка истлела. На следующий день явился дворник, чтобы осмотреть комнату: в нижний этаж пролилась какая-то жидкость, от которой позеленел карниз. Морейнис наскоро придумала: она готовила больной хозяйке ванну, пролила лекарство, ее очень ругали, если дворник войдет в комнату, ее опять будут ругать и т. п.

Ее мольбы и добрые отношения с дворником спасли положение: он ушел, не зайдя в комнату.

В декабре работа была окончена, квартиру очистили и многие народовольцы, в том числе А.И.Желябов, С.Л.Перовская, А.В.Якимова, Н.А.Саблин, Г.М.Гельфман, П.С.Ивановская, М.Р.Ланганс, Л.Д.Терентьева, М.Ф.Грачевский, Н.И.Кибальчич, Г.П.Исаев, Ф.А.Морейнис — всего человек 15, - встречали здесь Новый 1881 год.

За последний перед 1 марта год это был, вероятно, единственный праздник. Гостей предупреждали: "Господа, сегодня вечер без дел". Недоумение появилось на лицах: о чем же и говорить?

Пели хором. Звучали тосты за смерть тиранам. Потом начались танцы. Исаев, Саблин и Желябов плясали так, что нижние жильцы, несмотря на Новый год, прислали узнать, что такое у них происходит.

Осенью 1880 года народовольцы создали группу, которая стала следить за выездами царя из Зимнего дворца для определения времени и маршрутов его поездок. Группа состоял;! из учащейся молодежи, в нее входило шесть человек: И.И.Гриневицкий, А.В.Тырков, П.В.Тычинин, Е.Н.Оловенникова, Е.М.Сидоренко и Н.И.Рысаков, а руководила ею С.Л.Перовская, которая и сама участвовала в наблюдениях. Каждый день дежурили по очереди два человека. Члены группы собирались еженедельно, сообщали Перовской о результатах наблюдений и получали расписание дежурств на следующие дни. Их встречи происходили у Тычинина, на Большой Дворянской, 8, у Е.Оловенниковой, жившей в одном из домов во дворе дома N58-60 на Набережной Мойки.

Исполнительный комитет образовал группу техников для выработки наиболее верного способа покушения. В нее, кроме М.И.Кибальчича и Г.П.Исаева, вошли М.Ф.Грачевский и Н.Е.Суханов. Из предложенных ею способов Комитет от-становился на двух: взрыве мины и метательных снарядах.

Местом предстоящих событий должна была стать Малая Садовая улица. Именно по ней в воскресные дни нередко проезжал Александр II, направляясь в Михайловский манеж. И на ней же подыскал Л.И,Баранников подвальное помещение, удобное для устройства минного подкопа.

Принятый план был таков: заложить мину на Малой Садовой улице и взорвать ее в момент проезда царя; если он окажется невредимым, в дело вступят метальщики, поставленные по концам улицы, руководителем метальщиков стал Желябов; если и это не привело бы к цели, Желябов должен был действовать кинжалом.

Подвал, на котором остановился выбор Комитета, находился в доме Менгдена, на Малой Садовой улице, 8. Это второй дом от угла Невского проспекта. Здание сохранилось до настоящего времени, но в 1900-х годах отчасти было перестроено владельцем Г.Г.Елисеевым, появился шестой этаж, был обогащен фасад дома, расширены окна первого этажа, гранитный цоколь закрыл окна подвальных помещений.

Подвал, освобожденный ввиду ремонта, предназначался для торговли. Это и привлекло народовольцев: здесь можно было открыть магазин.

Заключив в начале декабря 1880 года контракт с управляющим домом, будущие хозяева лавки стали ждать окончания ремонта. Содержать магазин Исполнительный комитет поручил А.В.Якимовой и Ю.Н.Богдановичу.

Юрий Николаевич Богданович с начала 1870-х годов участвовал в движении народников. Хорошо знавшая Богдановича В.Н.Фигнер рекомендовала его на роль торговца, имея в виду его практичность, находчивость и подходящие внешние данные. Он был широколицый, рыжебородый, добродушный, всегда готовый на шутку. Под стать ему была и Якимова, с ее вятским выговором на «о» и вполне демократическим видом. Но в торговле оба понимали мало, и соседние лавочники сразу увидели, что новички им не помеха.

В начале января 1881 года Якимова и Богданович поселились на Малой Садовой улице. У входа в подвал появилась вывеска: "Склад русских сыров Е.Кобозева". У них было три помещения: лавка, соседняя с нею жилая комната и склад, обращенный во двор. Наружную стену жилой комнаты обшили деревянной панелью под ясень, якобы от сырости. По ночам панель под окном снимали и начинали рыть подземную галерею. Действовать нужно было тихо, так как поблизости находился пост городового. Работали по два человека в смену в тяжелейших условиях. При свечке, сидя или лежа, подкопщик рыхлил землю ручным буравом, выбирал и складывал ее в мешок. Встать он не мог, так как галерея имела всего 80–90 сантиметров в диаметре, снизу выступала подпочвенная вода, а сверху могли обрушиться тротуар и мостовая. Мешок с землей напарник за веревку вытаскивал в комнату. Землю ссыпали в пустые бочки из-под сыров, в угол склада, прикрывая углем и сеном, в диван в жилой комнате, но на улицу ее не выносили.

В устройстве подкопа участвовали Богданович, Желябов, Тригони, Ланганс, Фроленко, Баранников, Колодкевич, Суханов, Исаев, Саблин. Они работали с огромным напряжением. И, хотя имена их держались в тайне, остальные узнавали их по усталым, осунувшимся лицам. Начало сдавать даже богатырское здоровье Желябова: появилась бессонница, случались обмороки.

Несмотря на ночные работы и другие приготовления к покушению, он по-прежнему продолжал бывать у студентов, агитировал рабочих, встречался с военными.

Во второй половине февраля подкоп был закончен. Немало потрудилсь над снарядами Кибальчич, Грачевский и Исаев. К середине февраля отладили конструкцию бомб, и в Пар-голове состоялись их испытания. На них присутствовали кроме Кибальчича и Желябова метальщики.

В группу метальщиков, сформированную Желябовым, входило четыре человека: студенты И.И.Гриневицкий и Н.И.Рысков, рабочий Т.М.Михайлов и окончивший ремесленное училище И.П.Емельянов. Их подготовка была недолгой. В специально устроенной квартире, которую содержали Г.М.Гельфман и Н.А.Саблин, в доме N5 на Тележной улице, Н.И.Кибальчич объяснял метальщикам устройство снаряда.

28 февраля последней проверке подверглись запалы, Кибальчич, Гриневицкий, Михайлов и Рысаков ездили за Смольный монастырь. В пустынном месте Т.Михайлов бросил на дорогу снаряд, наполненный песком вместо гремучего студня. Раздался негромкий хлопок, и крышка снаряда отскочила: заряд сработал.

Итак, к концу февраля 1881 года все было готово.

К тому времени значительно поредели ряды членов Исполнительного комитета. Почти половина их — 13 из 29 — выбыли из строя. Был казнен А.А.Квятковский, осуждены С.Г.Ширяев, Н.К.Бух, АИ.Зунделевич, САИванова, умер В.В.Зегс фон Лауренберг, уехали за границу О.С.Любатович и НАМо-розов.

28 ноября 1880 года был арестован А.Д.Михайлов. Страж порядка в организации, мастер конспирации, он был схвачен из-за собственной неосторожности. Отдав карточки осужденных для пересъемки в несколько фотографий, он зашел в одну из них справиться о заказе. Ему показалось, что визит его встречен подозрением. Михайлов рассказал об этом друзьям, и они категорически запретили ему появляться в фотографии. Тем не менее через несколько дней, просто оказавшись рядом, он подумал, что ошибся в своих подозрениях, и все-таки решил получить заказ.

Когда он вышел из фотографии Таубе, околоточный последовал за ним. Михайлов пытался скрыться через проходной двор — не удалось. На углу Коломенской и Разъезжей, когда он пытался сесть на извозчика, его арестовали. "Простите, милые. Простите мне риск, который обошелся так дорого", — писал Михайлов в первом письме, нелегально переданном из тюрьмы.