Валери-Урла - Михаил Атаманов

— Я знаю тебя. Ты раньше позвала меня на еду. И я знаю это место у воды.

— Приведи меня туда. Там тоже еда, она будет твоей.

— Там мало еды. Но там есть то, что я давно всюду искал. Костяной червь мой смертельный враг. Его яйца должны быть уничтожены.

— Я убила костяного червя, — похвасталась Валери.

— Лес сказал мне вчера об этом. Давний враг. Слишком быстрый, слишком узкий, везде пролезет. Он нашёл и пожрал все мои кладки. Не будет моих личинок в этом году. Но и его яиц не будет. Я пойду и сожру всё там.

— Это не единственная кладка. Есть ещё. Потом покажу, — остановила девушка уже готовое сорваться с места огромное насекомое.

Богомол снова повернулся к ней и какое-то время рассматривал своими огромными фасеточными глазами. А потом протянул к девушке свою клешню, явно намереваясь схватить охотницу своими острыми как бритва лезвиями. Валери сжалась от страха. Но огромный богомоло-скорпион действовал на удивление аккуратно. Обхватив клешнёй девушку за талию, он приподнял её и посадил себе на спину, где бронированная головогрудь чудовища соединялась с огромным телом. Валери оказалась в своеобразной ложбинке между двумя сложенными жёсткими крыльями насекомого.

— У тебя нет крыльев. Ты не умеешь летать. А путь к ручью идёт по воде. Ты сама не пройдёшь. Поэтому я понесу тебя.

После этих мысленно произнесённых слов чудовище сорвалось с места и понеслось прямо через лес, круша деревья своим массивным телом. Девушка держалась руками за блестящие крылья и старалась не высовываться, чтобы её не смахнуло ветками со спины гигантского насекомого. В какой-то момент её накрыло брызгами — это богомол, не снижая скорости, пересёк какое-то небольшое озеро. Почти сразу после этого насекомое остановилось и стало передней парой лап переворачивать камни на берегу. Со своего места Валери было не видно, что происходит непосредственно внизу, но было похоже, что насекомое нашло, что искало — оно стало быстро-быстро отправлять что-то в свой рот.

— Тут больше нет еды. Где ещё кладка?

Валери представила гнилое дерево с отслоившейся корой и белой плесенью. Удивительно, она до мелочей помнила и воспроизвела ту картинку, которую ей передала умирающая пантера. Жук ничего уточнять не стал и снова сорвался с места, рванувшись в чащу Леса. По-видимому, и второе место было ему знакомо. Далее всё повторилось, как и на первом месте — богомол резко остановился и стал разрывать своими передними лапами трухлявые корни. Он даже навалился на старое дерево, уронив его на землю, чтобы лучше можно было доставать до запрятанных под землёй яиц. Он долго копошился в земле, выискивая по запаху незамеченные яйца. Когда насекомое закончило, Валери послало ему картинку последней кладки. И снова была бешеная гонка по тёмному лесу, ломающиеся ветки и падающие стволы.

— Почему ты не летишь? У тебя же есть крылья! — спросила Валери, уже вполне успокоившись и не ожидая больше никакой опасности от огромного насекомого.

— Я могу летать, но для этого нужно много еды. Пешком ходить проще.

— А я вот никогда не смогу летать, хотя очень бы хотела этого, — поделилась девушка своими сокровенными мыслями.

— Мне нравится летать. Если ты найдёшь много еды, зови меня. Я прилечу. И потом взлечу вместе с тобой, чтобы ты ощутила радость полёта.

Крылатый богомол остановился возле огромной кучи веток. Валери привстала и осмотрелась. Да, точно. Знакомое место возле посёлка. Тут под этой огромной кучей мусора была последняя кладка костяного червя. Вот только добраться до неё было очень и очень непросто. Богомол осмотрелся и стал разгребать землю на краю кучи. Судя по всему, огромное насекомое собиралось сейчас зарыться под эту гору гнилых стволов. Девушка поспешила спрыгнуть на землю, держа Сестрёнку на руках. Интересно, а что будет делать это огромное чудовище, когда закончит свою работу? Оно ведь явно проголодается после такого путешествия по Лесу и тяжёлой работы, а яиц в кладке не хватит для утоления голода…

Валери поняла, что ей лучше оказаться как можно дальше в тот момент, когда голодное чудовище вылезет обратно. Но прежде чем уйти, она снова взяла зелёный камень в руку и попросила:

— Я помогла тебе убрать угрозу для твоего будущего потомства. Могу ли я попросить тебя убивать не все яйца? Часть нужно оставить.

— Почему? Они станут опасны, когда вырастут!

— Им потребуются долгие годы, чтобы вырасти до таких колоссальных размеров, как их родитель. А пока они будут слабые и безопасные. Неправильно убивать всех до единого. Может, они нужны Лесу для чего-то, а ты их убьёшь?

— Ты говоришь сейчас не сама. Через тебя говорит сам Лес. Хорошо, я пощажу несколько яиц. И я чувствую твой появившийся страх насчёт меня. Да, я сейчас голодный. И буду ещё более голодным. Но ты не права, я бы не стал атаковать тебя после выполнения работы. Я понимаю, что такое честная сделка. Но потом тебе действительно не стоит попадаться мне на глаза, человек. Но если у тебя будет еда, много еды, тогда зови меня. Я наемся и покатаю тебя по небу, как обещал.

К родному посёлку девушка подходила с определённой осторожностью. Не хватало ей на самом последнем участке пути нарваться на какого-нибудь хищника или, что было ещё хуже, на того ужасного лысого ловца из посёлка Хавар, который обещал преследовать её. Но опасения оказались напрасными, никаких преград на пути домой Валери не встретила. В воротах посёлка охранники молча расступились, пропуская вернувшуюся с добычей охотницу. Были воины на удивление хмурыми и смотрели на Валери чуть ли не враждебно, даже на традиционное приветствие не ответили. Девушка так и не поняла, что явилось причиной такого угрюмого настроения охранников — то ли снова начавшийся дождь, то ли за время её отсутствия в посёлке случилось что-то нехорошее.

Вернувшись домой, юная охотница с явным разочарованием и недовольством осмотрела так и не починенный рабочими дымоход. А она ведь так мечтала вернуться домой и согреться у огня, приготовить горячий ужин… Странно, но и крышу за время её отсутствия тоже похоже не латали. Вода по-прежнему капала с потолка сквозь наспех прикрытые жердями и поспешно заткнутые соломой дыры. Это было совсем непонятно. Работы тут оставалось относительно немного, и уж за два прошедших дня строители могли бы всё закончить, тем более что она им заранее оплатила весь ремонт.

— Это и есть твоё гнездо? — полюбопытствовала Сестрёнка, вылезая из короба и мягко спрыгивая на пол.

— Да. Я здесь диву. Погоди, сейчас сооружу тебе в углу мягкое местечко.

— Зачем? Мне вот тут нравится, — белый зверёк бесцеремонно запрыгнул на покрытый шкурами мягкий топчан. Ты же сама тут спишь. Я хочу быть вместе с тобой!

Валери посмотрела на радостно кувыркающегося по старым шкурам белоснежного котёнка, тяжело вздохнула и махнула рукой.

— Ладно. Но только с одним условием: ты будешь каждый раз мыть лапы, прежде чем заходить в дом с улицы. Я даже специально поставлю у входа кадушку с водой.

Сестрёнка подтвердила готовность выполнять такие условия и продолжила беззаботно кататься по мягкой кровати. Валери же вытряхнула принесённую добычу на пол и стала раскладывать тушки нутрий на две кучи. Когда с охотничьими трофеями было закончено, девушка достала свёрток с монетами. По закону эти деньги тоже ведь были добычей охотницы, а потому следовало разделить награду за шкуру теневой пантеры на две равные части, а потом половину отдать посёлку Хунай. За этим занятием её и застали вошедшие без стука в дом старейшина Тимок-ур-Валек-ур-Хунай, шаман Айдас-хуф-Хунай и пара воинов при оружии.

— Что и требовалось доказать! Вот, смотрите сами! — произнёс ехидно старейшина, показывая рукой на засыпанный монетами стол.

Шаман укоризненно покачал головой и с сожалением произнёс:

— Валери, как ты могла?! Разве стоила эта пригоршня монет тех неисчислимых бед, которые ты принесла нашему посёлку своим вероломным поступком?

Девушка откровенно ничего не понимала. В чём её обвиняют? В том, что она не успела сдать положенную половину добычи? Ну так она только что пришла, у неё и времени-то не было отсчитать половину монет. Она сразу же первым делом и стала делить добычу, уже почти закончила. Какие ещё могут быть «неисчислимые беды» из-за этой небольшой задержки?

— Я уже почти поделила трофеи поровну, сейчас отдам положенную долю посёлка.

— Оставь себе эти грязные деньги! — вспылил старейшина. — Как ты вообще решилась вернуться в посёлок после того, что натворила?! Думаешь мы простим тебе измену?