Досаждение - Ева Левина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты где? — без предисловий начал Черный.
"Зол" — догадалась Полина, уже научившаяся определять, в каком настроении находится Захар.
— Сегодня папа приезжает, пришлось уйти пораньше, — вторая правда за неделю и томительное ожидание ответа… Он же не будет приезжать, когда у неё в гостях отец? Пожалуйста, пусть не приезжает…
— Это что-то новое! — зло рявкнул Черный, и уже более спокойно добавил, — а то я уже собирался организовывать тебе полное обследование! Подскажи-ка, маленькая, что у тебя не болело с понедельника? Живот, голова, зуб, горло… Наверно все таки придется показать тебя хорошим докторам… Когда твой отец отправится домой?
— Он еще даже не приехал, — обронила покрасневшая Полина и закусила губу, потому что Захар стал буквально рычать в трубку:
— Если ты хоть раз мне солжешь, то крупно пожалеешь!
— Захар, вы неправильно поняли…
— Мы, кажется перешли на "ты. Отдыхай, но не забывай, что мое терпение почти закончилось. Не испытывай его остатки, — Чёрный бросил трубку, а Полина почти подпрыгнула на месте от радости. Еще пара дней передышки. Что это значит? То, что она проведет время с папой и обязательно придумает, что делать дальше.
Может бросить все и уехать ненадолго к бабушке в деревню? Черный, ведь приезжал за всю неделю только один раз и то, потому что она уснула после посещения стоматолога и не ответила звонок. Кажется, это было в среду… Как же он тогда злился… Только приперев её к стене и впившись жестким пожирающим поцелуем в губы, он действительно почувствовал запах лекарств и отстранился, прижавшись носом к бешено стучащей венке на шее Полины.
— Пахнешь лекарствами, а не собой. Мне не нравится, — недовольно проворчал он, и вытянувшись в полный рост, поставил подбородок ей на макушку.
"Успокоился" — догадалась Полина, после чего завозилась под его руками и сделала очередную попытку разжалобить сжимающего её Черного:
— Захар, я после посещения стоматолога плохо себя чувствую.
— Иди, ложись, — просипел тот и, последний раз втянув носом запах её волос, направился к двери.
Полина не могла поверить своему счастью и, закрывшись на все замки после его ухода, еще долго придумывала новые поводы для того, чтобы избежать встреч.
Вот теперь и приезд папы. Она до последнего надеялась, что все получится, и отец станет лучиком надежды в той тьме, в которую она уже несколько месяцев погружена с головой. Весь день Полина пребывала в предвкушении, а к вечеру наготовила любимых блюд папы и встретила его с распростертыми объятьями. Глядя, как тот с удовольствием уплетает пирог с капустой и котлеты, она даже прослезилась от внезапного прилива щемящей нежности и грусти по тем временам, когда они жили вместе, и мама была жива.
— Ты чего плачешь, дочка? — Игорь Иванович замер в нерешительности и, не дожевав запеченный картофель, уставился на дочь непонимающим взглядом.
— Соскучилась, просто…
— Полина, если тебе здесь плохо, только скажи. Ты похудела совсем, осунулась. Да и бабушка твоя мне все уши прожужжала, чтобы съездил, проверил, как внучка. Говорит — сердце у неё не на месте.
— Все хорошо, папа, — не в силах сдержаться, Полина снова всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. Кому будет лучше, если она покажет то, как сильно подавлена? У папы слабое сердце, поэтому ему незачем знать о её проблемах, а семидесятилетней бабушке тем более.
Остаток пятницы и весь день субботы пролетели слишком быстро. Полине безумно хотелось остановить время и подольше насладиться обществом папы. Она снова чувствовала себя маленькой девочкой, находящейся под родительской защитой, а Черный и все связанные с ним беды казались ненастоящими. Но часы словно специально ускорили свой ход, и очень скоро наступило время прощаться.
В субботу вечером, когда Игорь Иванович уезжал, она снова не смогла сдержать слёз. Кутаясь в теплую шаль, Полина стояла у подъезда и, тихонько всхлипывая, неотрывно смотрела вслед удаляющейся машине.
— Полиша, ты чего здесь мерзнешь? — голос соседа заставил вздрогнуть от неожиданности и поежиться.
— Привет, ты меня напугал, Вова, она растерла горячую соленую влагу на щеках ладошкой и тепло улыбнулась парню.
— Извини. Готов загладить свою вину. Вот, несу торт домой. Зайдешь на чай?
Сначала она замешкалась, но потом вдруг подумала, что меньше всего на свете ей сейчас хотелось оставаться одной, поэтому почти сразу сдалась и послушно пошла в соседскую квартиру.
Полина уже однажды бывала в холостяцкой берлоге Владимира и уже через пять минут хозяйничала на его кухне, протирая вафельным полотенцем чашки и растравляя их на столе. Торт оказался Наполеоном с её любимым заварным кремом, а чай с барбарисом, поэтому настроение сразу поползло вверх. Парень, в свою очередь, изо всех сил старался развеселить девушку и через какое-то время ему это удалось, поэтому робкий золотистый смех эхом покатился по небольшой кухне. Как раз в этот момент телефон Полины ожил.
Она упорно не записывала его номер, но уже знала наизусть. Мельком взглянув на знакомые цифры, Белова тут же вздрогнула и поднялась со стула.
— Извини, Вова, мне пора домой.
— Что случилось? Важный звонок?
— Да. Я лучше пойду, — не успев снять трубку, девушка схватила шаль и, нырнув в тапочки, торопливо открыла входную дверь, после чего охнула и резко подалась назад.
Из подъезда на неё смотрел Чёрный.
Полине показалось, что он был зол, но когда сзади выглянул сосед и начал желать ей доброй ночи, а также обещать зайти на днях, лицо Захара перекосила гримаса неконтролируемой ярости.
— Что застыла? Снова ищешь отмазку или новую болезнь? — пророкотал Черный и, сделав шаг вперед, крепко схватил тонкое девичье запястье.
Оправдываться было бессмысленно. Полина уже немного знала своего мучителя, поэтому прекрасно понимала, что в таком состоянии он вряд ли станет слушать её корявые объяснения.
— Полиша, все в порядке? Кто это? — сзади послышался негодующий голос Владимира, и Белову словно обдало ведром ледяной воды, потому что глаза Захара налились кровью.
— Это ты — кто? И какого х*я она делает у тебя в такое время? — голос Черного звучал тихо и очень ровно, но в нем слышалась такая явная угроза, что Полина на миг даже забыла о собственных страхах, испугавшись за соседа. Захар ведь выше и гораздо крупнее Вовы… А еще агрессивнее, беспринципнее и жестче…
Нет, она не может позволить, чтобы случилась драка! Ей придется пересилить себя… Отвлечь, схитрить…
— Захар, это мой сосед Вова, он попросил помочь ему заварить сбор
