Сяо Тай, специалист по переговорам (СИ) - Виталий Абанов

не ее вина, что обученная всему маленькая Лилинг обязательно разрушит дом Вон Ми, а может и всю Империю. Идеи — словно вирусы, если одна такая появилась в голове, ее уже не вытравишь. Вы, люди этого мира, этой эпохи — просто не понимаете насколько опасен человек эры, которая опережает вашу на тысячелетия. Опасен даже не знаниями… знания опасны, да. Скорострельное огнестрельное оружие, тактика и стратегия, химическое и биологическое оружие, паевые фонды, средства массовой информации, способы быстрого обучения и анализа, ядерное оружие — все это ужасно разрушительно. Но еще более разрушительны не знания, а идеи. В свое время именно столкновение идей породило войну, столь чудовищную, что погибли сотни миллионов людей, а мир еще долго не мог успокоится и боялся повторения апокалипсиса. Именно в результате этой войны над миром взметнулись вверх пыльные облака ядерных взрывов.

И этот мир — он слишком наивен для таких идей. Слишком прост. Здешние люди все до одного считают себя умными, считают себя скептиками и реалистами, считают, что знают многое, однако…

Она вдыхает воздух полной грудью. Новый мир, я принесла тебе новую игрушку. Принимай ее. Это — идея. Она может тебе не понравится, ты можешь отвергнуть ее, можешь ужаснуться ей, можешь принять… но я надеюсь, что ты ее не заметишь. Пока. А когда все-таки заметишь — будет слишком поздно. Она точно помнила, как все происходило в ордене у старика Хасана, это еще одно преимущество старого мира, не обязательно быть ассасином или членом культа, чтобы узнать, что именно происходило там. Мир прозрачен и утаить что-либо в мире будущего невозможно, но тут эти технологии еще неизвестны, а в своем времени они были просто революционны.

— Прекрати плакать. — командует она: — раз уж ты такая неумеха, старшая сестра научит тебя всему что знает сама.

— Правда? — юная госпожа Лилинг поднимает голову, в глазах робкая надежда. Возможно, тут стоит ее пожалеть, но Сяо Тай лишь кивает головой. То, что надо. Эмоциональная привязка методом контраста. И конечно же идея, которую следует заронить в голову, словно зерно в почву. Не сразу, если такую вот идею положить в неподготовленную почву — она будет отторгнута, уж больно она чужда местному менталитету с его Волей Неба. Но постепенно… тринадцать ступеней посвящения, в самом конце которого наконец открывается эта разрушительная идея, давно понятная в ее старом мире. И одними губами она шепчет древнюю истину, ту самую идею-зерно, начало разрушения этого мира, истину, когда-то принадлежащую старику Хасану и его фейдакинам.

— Ничто не истинно, все дозволено. — Сяо Тай улыбается. Наконец она чувствует силу. Противостоять другим людям и обстоятельствам. Противостоять самой судьбе. Противостоять Воле Неба, перед которой тут склоняются все — от мала до велика, от последнего нищего до Сына Неба. Она улыбается, потому что устои и порядки, мораль и традиции — все может быть разрушено. Ничто не истинно, все дозволено.

Глава 13

Все-таки мне суждено сдохнуть в темнице у Лазурных Фениксов. Или на дороге в их твердыню, цитадель, замок, неважно как это назвать. Что в лоб, что по лбу, все одно помирать — так думала Сяо Тай, мрачно глядя как ее ученицы, наклонив голову набок, исправно пишут эссе о природе пятого стиха «Канона Сорока Двух Законов Жизни». Откуда она знает? Все очень и очень просто — ее уловка осталась безнаказанной. Глава семьи Вон Ми, патриарх и Проводник Восьми Триграмм — даже глазом не моргнул, когда она тут начала юную госпожу Лилинг тиранить. Подзатыльники раздавать, поучать, унизительно высказываться в адрес «тупенькой младшей сестры», ничего совсем уж критичного, но для избалованной юной стервочки — целое испытание. Которое она несла с честью, видимо в голове у нее субординация и иерархия нерушимы. Может по ночам в подушку плакала или еще чего, но наружу не показывает никакой фронды, девчонка не карбонарий, нет. Даже неизвестно, пожаловалась отцу или нет, так что для вящей доходчивости и уверенности в том, что Глава узнает обо всем, — Сяо Тай как-то раз при всех ей выволочку устроила. Выдержала. И Глава ни слова не сказал. А что это значит, мальчики и девочки — думает она, глядя на своих учениц, а значит это что этой, так желающей жить долго Сяо Тай, звездец. Окончательный и бесповоротный — по крайней мере сам Глава так думает. Но предъявить ей нечего, подозрения и результаты теста в духе «что-то вы слишком уж добрый, папенька, никак чувство вины испытываете за то, что убить меня собрались?» — к делу не приложишь. Не говоря уже о том, что сейчас лишняя прямота только навредит. Ну прижмет она Главу и приемного отца в угол своей безукоризненной логикой и фактами, и что дальше? Он голову опустит и такой «твоя правда, Сяо Тай, чего это я…» — сразу раскается и отпустит ее на все четыре стороны? Дудки. Все останется так же, только количество стражи удвоят. И еще гадость какую-нибудь придумают, какие-нибудь «духовные колодки» или «цепь Пяти Триграмм», а то и вовсе языка лишат. Дабы не умничала. Немая жена — это же сказка просто.

Так что ничего она не собиралась Главе говорить о результатах своего теста на вшивость. Просто сделала выводы. Побочными результатами теста оказались две ученицы — одна юная госпожа Лилинг, которая показывала вполне достойные результаты для зубрилки, а вторая… невысокая, но крепкая девица из прислуги, некто Минмин. Или как ее звали товарки — Котелок, так как та являлась гордой обладательницей старинного бронзового котелка. Несмотря на свою кличку, Мин Вок (котелок) оказалась очень даже смышлёной, смекалистой и не обделенной чувством юмора. Именно потому-то Сяо Тай и взяла ее в «ученицы», ведь эту самую Минмин приставили к ней в качестве личной слуги, так сказать персональный человек. И она могла делать с ней что угодно, например — грамоте учить.

Для чего она это сделала? В рамках очередного издевательства над бедной Лилинг, дабы показать ей что разница между высокой госпожой и прислугой не так уж и велика. Если она есть вообще. Конечно, если соревноваться в знании канонов и трактатов, которые Лилинг учила, пока Минмин белье стирала и двор подметала — то тут Лилинг любую служанку уделает. Потому то и кажется этим деткам из высокородных семей, что они такие умные и образованные, а простолюдины — как один бестолочи и тупицы.