Услышанные молитвы - Даниэла Стил

Фейт почувствовала благодарность за то, что он сказал, и улыбнулась:

— Это твоя вина, что я снова иду учиться. И если в три часа ночи мне придется делать домашние задания, я буду ругать тебя.

— Получишь диплом, уходи от Алекса и иди работать ко мне.

— И таким образом сбудутся его самые кошмарные предсказания, — рассмеялась Фейт, и они рука об руку вышли из ресторана. Время перевалило за одиннадцать, а Брэду предстояло на следующее утро рано вставать.

— У тебя будет время встретиться со мной завтра? — спросил он, пока они ловили такси.

— Конечно. Алекс до конца недели в Лос-Анджелесе. Зоя приезжает только в выходные. Так что я — свободная женщина. И с рождественскими подарками успела расправиться, — гордо добавила Фейт, а Брэд при этом состроил восхищенную гримасу.

— А я еще и не начинал, — признался он. — Придется поспешить, когда возвращусь домой.

В его случае это означало скоротечный визит к Тиффани. Пэм любила украшения и заранее сообщала мужу, что ей понравилось и что она присмотрела в последнее время. А сыновьям посылать подарки слишком сложно. Он отвезет их сам, когда соберется весной навестить ребят. Еще он хотел подарить часы своей секретарше, но их тоже можно приобрести у Тиффани. Чисто мужской подход к приобретению подарков — расправиться со всем за час в паре магазинов в сочельник.

— Хочешь снова завтра поужинаем? Для участников конференции организуют стол, но я могу удрать. Заскочу за тобой в шесть и предварительно снова посоветуюсь с портье. Сегодняшнее заведение оказалось вполне милым.

— Превосходным! Рыба была очень вкусной, и вино мне понравилось. — При этих словах Брэд рассмеялся — он успел заметить, что Фейт не допила и первого бокала.

— Ты по-прежнему клюешь, словно птичка. Как еще не заморила себя до смерти?

Брэд помнил, что Фейт всегда была такой, даже в отрочестве. Сначала отщипывала какие-то крохи, а потом удивляла всех, съев два хот-дога и заев их банановым «Сплитом»[8]. В детстве она обожала сладости.

Он обнял ее в такси, и она всю дорогу уютно прижималась к нему. С Брэдом ей казалось приятно и надежно. Он вышел из машины, попросил шофера подождать и не уезжал, пока Фейт не отключила охрану и не открыла дверь в маленький, аккуратный кирпичный особнячок.

— До завтра, — проговорил Брэд. — Я тебе позвоню и скажу, что мы будем делать. Хочешь, сходим в какое-нибудь роскошное место? — Он готов был отвести ее куда угодно — стоило ей только попросить.

Но Фейт поспешно покачала головой.

— Я в восторге от сегодняшнего вечера. Мне все равно, что есть: пиццу, спагетти, буррито, — лишь бы пообщаться с тобой.

В ответ он снова ее обнял, и Фейт счастливо улыбнулась. Вечер получился именно таким, как она и мечтала.

— До завтра, — махнул рукой Брэд из окна машины, когда такси отъезжало от тротуара. Фейт закрыла дверь, заперла замок и прямо в красном пальто поднялась в спальню. В душе у нее царил мир, которого она давно не испытывала.

Глава 9

На следующий вечер Брэд, как и обещал, заехал за ней в шесть. Он сказал только, что им предстоит простой ужин, и велел одеться потеплее. Фейт надела длинное пальто и зеленый, под цвет глаз, с высоким воротом свитер, черные бархатные брюки и отороченные мехом сапожки. День был холодным.

— Так куда мы едем? — спросила она.

Брэд сообщил водителю адрес до того, как они сели в машину.

— Увидишь, — загадочно ответил Брэд.

Они остановились на Пятой авеню и перешли на другую сторону улицы. Тогда Фейт поняла, что они направляются в Рокфеллеровский центр — поужинать и посмотреть, как катаются на коньках. Они сели у панорамного окна и радовались, наблюдая, как на катке кружились и делали пируэты люди. Все веселились, и среди взрослых было много детей.

— Не забыл, как мы втроем катались в Центральном парке? — спросила Фейт, и от радостных воспоминаний ее глаза засветились.

Брэд хотел сводить ее туда, но выбрал Рокфеллеровский центр. Парк напомнил бы ей о брате, так много было у них в те годы общих приключений. Расти в Нью-Йорке казалось забавным. Они жили в Верхнем Ист-Сайде и учились с Джеком в одной школе.

— Конечно, помню, — ответил Брэд с видом превосходства, — поэтому мы здесь. Я подумал, может, после ужина сделаем кружок. Или проковыляем — я не вставал на коньки лет двадцать. В Калифорнии почти не катаются. — В детстве они ходили на каток раз или два в неделю, а Джек даже вошел в сборную школы по хоккею.

— Ты хочешь сказать, на коньках? Вот здесь? — Фейт удивленно посмотрела на Брэда, но затея ей понравилась. — Здорово!

— Очень хорошо, что ты того же мнения. Придется меня поднимать, когда я буду падать.

— На меня, пожалуйста, не рассчитывай. С детства не каталась на коньках. — Фейт маленькой часто приходила на каток, но оставалась за бортиком и просто смотрела.

— Отлично, значит, мы друг другу подходим.

Они заказали ужин, и Фейт проглотила его в один момент — так ей не терпелось выйти на лед. Брэд все отлично рассчитал. Они успели точно к половине седьмого и закончили ужинать в восемь — как раз к началу очередного сеанса. В раздевалке взяли напрокат коньки, и, пока зашнуровывали ботинки, служитель на машине успел почистить лед.

Фейт решительно шагнула на каток первой. Сначала она заскользила неуверенно и решила, что слишком давно не надевала коньки, но ко второму кругу все встало на свои места, и она с удивлением поняла, что ей это нравится. Брэд ехал рядом — сначала, как и она, спотыкался, но быстро освоился. В детстве оба катались очень прилично. Через полчаса они скользили, взявшись за руки, и наслаждались.

— Не верится, что я еще ничего не забыла.

Фейт подняла на Брэда глаза. Она раскраснелась, и ее волосы трепетали на ветру. Хорошо, что она его послушалась и оделась потеплее. Тогда она еще не знала, что у него на уме — долгая прогулка или нечто такое же заманчивое. Но ничего подобного не подозревала и теперь радовалась этому путешествию в прошлое.

— Ты все еще в отличной форме, Фред. — В первый раз Брэд похвалил ее, когда Фейт шлепнулась на лед, но тут же подал руку, и они, рассмеявшись, заскользили дальше.

Через два часа оба почувствовали, что выдыхаются. Они с сожалением сдали коньки, однако Брэд честно признался, что еще час на льду он бы просто не выдержал.

— Старею, — шутливо пожаловался он, — завтра будет болеть все — от макушки до пяток.

— И у меня тоже, — улыбнулась Фейт, — но удовольствие того стоит. Помнишь наши походы на каток с твоими друзьями? Я всегда увязывалась за вами. Вы гонялись за девчонками, а я путалась под ногами. Делала это нарочно, потому что втюрилась в тебя по уши. Мне тогда было двенадцать или тринадцать.