Ты, я и он (СИ) - Саня Сладкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внезапно, я почувствовала легкое головокружение и, чтобы не упасть, неловко схватилась за ручку двери. Я как раз шла из кухни с ведерком клубничного мороженного. Последние две недели я просто жить не могла без сладкого, и каждый вечер, обязательно покупала что-нибудь вкусное в ближайшем супермаркете. Шоколад уже надоел, и на этот раз, я переключилась на мороженное. Легкое недомогание я списывала на усталость и пережитый стресс — да и все сразу проходило, как только я наедалась до отвала.
Наверное, пора покупать весы — холостятская жизнь, она такая — чуть что, и сразу липнут лишние килограммы. Не знаю, так ли это, но резкое прекращение сексуальной жизни, безусловно, влияет на организм, и, чтобы восполнить нехватку адреналина, я нашла новый способ. А как иначе объяснить мои перепады настроения? Утром я могу быть в прекрасном настроении, а ближе к обеду без причины наворачиваются слезы на глаза. Наверное, нужно немного времени, чтобы все встало на свои места, и я успокоилась. С этими мыслями я уселась перед телевизором на диване, скрестив ноги по-турецки, и зачерпнула полную ложку мороженного. Вкус почему-то не очень понравился — мороженное было чересчур сладким, настолько, что к горлу подступила легкая тошнота.
Глава 32
Моя любовь к сладкому настолько усилилась, что я привезла ведерко с мороженным к Стасу, и ела пломбир ложкой в перерывах между приготовлением еды. Сегодня Михаил не поехал на работу, и старался помочь мне на кухне. Сначала я вежливо отказывалась, но потом устала говорить одно и тоже, и сунула ему в руки нож и морковку. Сегодня по плану — борщ, и морковку я решила не натирать, а порезать мелким кубиком. Такому способу меня когда-то научила мама. Жаль, что ее так рано не стало.
— Алиса, где вы учились готовить, закончили какие-то курсы? — Михаил смотрел на меня с нескрываемым любопытством, и кажется, совсем забыл про морковь.
— Нет, ничего не заканчивала. Меня всему научила мама. Только пять лет назад она умерла от рака груди. — Воспоминания, как резкие вспышки в голове: я вновь вижу, как моя мать лежит на больничной койке с худым, изможденным лицом. Ее черты лица настолько заострились, что она почти неузнаваема, только глаза блестят лихорадочным блеском.
— Простите меня, я не знал.
— Ничего страшного. О диагнозе мы обе знали давно, и морально давно подготовились к печальному исходу. — Наконец-то я поняла, что не так: от Михаила очень сильно пахло парфюмом. Только почему-то запах казался таким резким, что слегка подташнивало. И зачем «поливать» себя духами, если не планируешь уезжать из дома? Я открыла створку окна, чтобы впустить свежий воздух. Стало немного легче.
— Не знаю, уместно ли это будет, но у меня к вам предложение. — Михаил опустил глаза, а я в удивлении приподняла бровь: впервые вижу, чтобы такой волевой мужчина смущался.
— Да, конечно, я вас слушаю.
Михаил молчал, и выглядел очень сосредоточенным. Наконец, он вздохнул и сказал:
— Я совсем не умею общаться с женщинами вне рабочих моментов. Всю жизнь работаю, и просто разучился, ну, вы понимаете…вы мне очень нравитесь, и я хочу пригласить вас в кино. — Увидев мое изумление, он торопливо продолжил, — но, если вы не хотите, мы можем поехать все вместе на озеро, как я планировал когда-то давно. Алиса. Я понимаю ваше смятение, наверное, я слишком стар для вас. Если вы мне откажете, я все пойму и не обижусь. Обещаю вам, я человек спокойный и адекватно принимаю отказы.
Я молча смотрела на отца Стаса и пыталась успокоиться. То, что сейчас происходило, было похоже на кошмар. Кошмар, который не хотел меня отпускать. В груди разливалось чувство «гадливости», я презирала в первую очередь себя. Михаил — мечта любой зрелой женщины, но я давно преступила черту дозволенного. Я влюбилась в Стаса. Влюбилась в человека намного моложе себя, и сейчас трусливо прячу свои чувства. Одного не могу понять — что во мне нашли эти мужчины? Внезапно я ясно увидела поведение Михаила со стороны: как можно быть такой глупой, и не заметить, что он всегда был поблизости, всегда старался помочь или просто поговорить и привлечь к себе внимание. Он не казался навязчивым, напротив, мне было приятно его присутствие и общение. Общение с умным человеком всегда приятно, разве не так?
Но теперь я понимаю, что за этим стояло. От мысли, что я могу разбить сердца двух мужчин — стало тошно. Но самое ужасное то, что отец Стаса будет просто раздавлен, узнав всю правду. От этой мысли все внутри меня похолодело. Но нужно было что-то ответить, наше молчание слишком затянулось.
— Михаил, — я набралась смелости и посмотрела ему в глаза, — скажу честно, ваше признание застало меня врасплох. Не знаю, как реагировать, и не понимаю, чем я вас могла привлечь. Я…
— Алиса. Вы очень добрая и ответственная девушка. Я наблюдал за вами, и сделал вывод, что вы- замечательная, у вас нет меркантильных целей, ваши чувства и эмоции написаны на лице. Мне нравится находиться рядом с вами, приятно слышать ваш голос. Я бы хотел, чтобы вы всегда были в этом доме. Вы понимаете, что я имею в виду?
— Папа? Ты что, признаешься в любви?
Стас как всегда, пришел вовремя. Я смотрела на него и пыталась справиться с волнением, которое было настолько сильным, что кружилась голова и тошнило. Я понимала, что снова делаю кому-то плохо. В который раз мое существование вносит раздор в чужую жизнь. На этот раз я довела до того, что вот-вот произойдет ссора между отцом и сыном. Что может быть хуже, чем это? Я засуетилась и остановилась перед Стасом, который перегородил выход коляской. Он мрачно смотрел мне в глаза, но лицо было бледным и осунувшимся.
— Пожалуйста, выпусти меня, я поеду домой. — Я торопливо обернулась, посмотрела на растерявшегося Михаила, — извините, вы очень хороший человек, но я всего лишь домработница с кучей проблем. Извините.
— Не очень-то красиво убегать. — Стас усмехнулся, — расслабься. Я понимаю, что ты ни в чем не виновата. А я идиот. Просто олух, ну, или олень.
— Стас, ты можешь объяснить, что происходит? — Михаил непонимающе посмотрел на сына.
— Конечно, могу. Просто не ожидал, что мой родной отец влюбится. Ты ведь запал на нее, да?
— Почему ты так разговариваешь со мной? Я что, должен отчитываться и спрашивать разрешения?
— Нет, конечно же, нет. Просто тут такое
