Светлячок и тень (СИ) - Зеленжар О.

Подумав немного, девушка решила воспользоваться приемом друидов — глубокой медитацией. Сложная техника, в такие моменты разум становился предельно открытым и получал неожиданные откровения. Ксаршей закрыла глаза и представила себе серебристый диск полной луны на безоблачном небе, пусть оно и было где-то недосягаемо далеко. Девушка представила его так явственно, словно сидела на темной лесной опушке, обдуваемой свежими ветрами. Серебристый диск подернулся рябью, начал перетекать из формы в форму, видоизменяться, пока не приобрел очертания женской фигуры. Должно быть, так ее разум нарисовал Селуну, богиню Луны. Поддавшись вдохновению, Ксаршей мысленно взмолилась этому образу: “Та, что смотрит в ночи, пусть твой взгляд и не проникает так глубоко, но твоё влияние пробуждает зверя в полнолуние. Помоги приручить его и контролировать разрушительные порывы”. Она повторяла это снова и снова, пока женский силуэт не растворился в цветных вспышках перед глазами. Наваждение растаяло. “Надеюсь, мои мольбы будут услышаны”, - подумала эльфийка. Свернувшись на полу, Ксаршей продолжила отдыхать.

Вместо обычной черноты транса ее посетило красочное видение. Ночной лес, прекрасный и гостеприимный, весь залитый необычайно ярким лунным светом. Ксаршей танцевала под ним, скинув всю одежду, бледные лучи ласкали шелковистую кожу и играли в белых волосах. Почувствовав чей-то взгляд, Ксаршей обернулась и увидела мужчину-дроу. Его длинные волосы отливали кровью, а на лице пестрела красная маска с глазами, блестящими синим стеклом. Он не размыкал губ, но Ксаршей отчетливо услышала: “Доверяй луне, солнце обманет".

Ксаршей резко очнулась от скрипа стального засова. Не успела она подняться на ноги, как ее силой выволокли из камеры, надев на голову мешок. Она прекрасно поняла, куда ее ведут и зачем, и от этого сердце снова сжалось от страха.

Ксаршей приволокли в лабораторию Ксунвира и приковали к колонне. Глаза волшебника пылали двумя желтыми свечами. Посмотрев на стол, где раньше лежали инструменты, девушка увидела там всевозможные мечи, топоры и палицы. Желтоглазый без всяческих прелюдий со всей силы саданул ей кинжалом под ребро. Девушка крикнула от боли, но сталь не причинила никакого вреда. Тогда волшебник издевательски усмехнулся и взял в руки тяжелую пальцу с серебристым навершием. С трудом замахнувшись оружием, он ударил девушку по ноге.

Хрусь! — жуткая боль током ударила из ноги в голову, и перед глазами погас свет. Когда девушка очнулась, то увидела серокожую дварфийку, колдующую над ее раздробленной голенью. Теплое сияние, исходящее из рук, уменьшило боль, но осколок кости хищно белел из раны…Ксунвир терпеливо ждал, пока его рабыня закончит, затем подхватил тонкий как игла кончар и вонзил друидке в живот. На этот раз лезвие вошло как по маслу. Вынув клинок из раны, волшебник вновь велел вылечить свою истекающую кровью жертву. “Серебро… я уязвима к серебру”, - промелькнула в голове Ксаршей между вспышками боли. Ксунвир долго пытал девушку мечами, арбалетными болтами, пропитанными ядом, кнутами с серебряной цепью вместо хвоста… Запрокинув голову во время очередного сеанса лечения, Ксаршей заметила на потолке маленькую летучую мышку. Она внимательно наблюдала за девушкой бусинками глаз.

К счастью для Ксаршей, вскоре волшебник устал махать тяжелыми предметами и позвал своего сына, все такого же помятого и опухшего с перепоя.

— Не жалей ее, — тихо прошелестел волшебник. — Эта тварь очень живучая…

Пошатываясь, Ксунвир вышел из зала. Шардин сел на кресло, положив ногу на ногу и внимательно посмотрел на пленницу.

— Я должен сказать тебе спасибо за то, что убила Бергимара, — тихо сказал он, еле шевеля заплетающимся языком.

— Почему? Что в нем было такого? — спросила девушка.

Его красивое лицо тронула горькая улыбка:

— Мой ненаглядный младший братишка… Он был красив, а, главное, у него были задатки великого волшебника. Он должен был поступить в академию магии, а я был бы принесен в жертву на этой вот церемонии, — он пьяно махнул рукой. — Но вот превратности судьбы. Лолт, должно быть, дала мне второй шанс.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Несмотря на слова, тон у него был грустный.

— Может и так — тихо сказала друидка, — но ты как будто не очень рад.

— С чего ты взяла? — Шардин улыбнулся еще шире, развалившись в кресле. — Дышать — это уже неплохо.

Эльф запустил руку в карман мантии и достал бутылку вина, вынул пробку зубами, сплюнул ее на пол и сделал несколько затяжных глотков, наслаждаясь процессом. Вдруг его мутные желтые глаза снова отыскали Ксаршей.

— Будешь пить, оборотень?

Девушка с охотой закивала. Шардин, пошатываясь, приблизился к ее столбу, чудом не споткнувшись о постамент. В нос Ксаршей ударил запах вина, перегара и приторных благовоний. Эльф приложил темно-серое стекло к губам девушки, и горло ее обожгла крепкая жидкость, оставляющая сладость на губах и языке. После нескольких глотков девушка сама отстранилась от бутылки, боясь моментально захмелеть. Щеки и лоб запылали.

— Только тссс, — заговорчески шепнул Шардин, приложив палец к ее губам. — Это секрет.

— Спасибо, — тихо ответила она.

— Шардин, вам бы поспать, — заметила Мальтир, подметавшая пол в зале. — Выглядите… не столь ослепительно, как обычно.

Эльф хрипло рассмеялся:

— Я знаю, что сейчас хуже раздавленного слизняка, но если отец застанет меня спящим, быть беде, так что… — он бросил взгляд на Ксаршей. — Кричи.

Девушка тотчас завопила. Шардин не совсем твердой походкой прошёлся по залу, настроил несколько вентилей на алхимическое аппарате и деловито покопался в склянках. Несмотря на состояние, он умудрялся ничего не разбить. Налицо был многолетний опыт. Когда он отошел к ряду трубок, тянувшихся вдоль самой дальней стены, золотоволосая эльфийка наклонилась к друидке, якобы проверить заживление ран. До Ксаршей донесся ее тихий шепот:

— Твой спутник в состоянии сбежать?

— Надеюсь, что да. Я не знаю, где он.

— Тебе необходимо узнать это. Сегодня. Времени мало.

Повелительные нотки в ее голосе покоробили Ксаршей.

— Мне бы еще фокусировку… веточку омелы или, может, достанете мой посох… Когда мы бежим?

— Мы бежим не сегодня, и нет здесь таких предметов. Ты должна узнать, в какой камере тебя содержат, что с твоим спутником и последнее — где сидит чудовище с волосами-змеями. Ты поняла?

Друидка удивленно моргнула:

— Да…

Златовласка хотела еще что-то сказать Ксаршей, но ее отвлекли шаги. В зал вошел рослый воин, что всегда конвоировал пленницу. Равнодушное лицо, один глаз синий, другой — мертвенно белый.

— Шардин, я позаимствую твою помощницу? Ненадолго, — сказал он, кивнув на Мальтир.

Полуобернувшись, Шардин рассеянно махнул рукой, а лицо златовласки скривилось от отвращения. Синеглазый увел ее за собой, а Ксаршей задумалась. Судя по внешности, Мальтир принадлежала племени солнечных эльфов. Уж не о ней ли было это видение?

Через час златовласка вернулась.

— Не забудь про монстра с волосами-змеями, это очень важно… — шепнула она друидке. — Скажи, как выглядит твой посох?

— Из осины. Резной, загнутый, — попыталась объяснить Ксаршей.

— Если в нем есть хоть капля магии, он валяется где-то у Ксунвира в закромах. Мы попытаемся найти его.

В этот момент к ним приблизился Шардин, отряхивая руки от мела Выглядел он уже гораздо лучше.

— Дамские секретики? — проронил он, мазнул глазами по друидке. — Там, откуда ты, принято так коротко обрезать волосы?

— Нет, — покачала головой девушка.

— Голой ходить, я так полагаю, тоже не варварский обычай? — он указал на ее платье, которое неуклонно превращалось в сплошную дыру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ксаршей покачала головой.

— Лия, Мальтир, дайте ей робу… — распорядился желтоглазый. — Мы же, все-таки, в цивилизованном обществе…

Девушки принесли грязно-серую робу, и, отковав Ксаршей от столба, помогли ей одеться. В какой-то момент эльфийка ощутила, как что-то горячее пробралось ей за шиворот, царапая маленькими острыми коготками.